Услышь меня.... Опции

[Brother]

К сожалению первое письмо ушло.Но в Сиреночкиной ссылке есть много писем ребят,оказавшихся по ту сторону забора...

Тяжелая тема,но необходимая.Так близка мне.Хоть и избежал советского гулага,но по сравнению ИТЛ(исправительно-трудовой лагерь) с ИТК(исправительно-трудовая колония) думаю большой разницы нет.Единственное,что репрессий,убийств на зоне безнаказанных со стороны "обслуживающего персонала",голода, болезней и непосильного труда,к стати бесплатного уже небыло.А все остальное осталось.Видимо и по сей день.
Пройдя и "малолетку" и "взросляк" припоминаю,что "малолетка"-это самая трудная участь в жизни заключенных.
Друзья,давайте без амбиций поддержим ребят и девушек оказавшихся по ту сторону забора.Ведь свое они получили и это самый тяжелый жизненный урок.Хотя в развитых странах многие преступления малолетних не караются так жестоко как в бывшем СССР и прав у них конечно намного больше и защищенности.Это такой возраст,когда можно запросто переломать человека...

[Эльза]

....Эта новая жизнь - мне нравится так называть ее из любви к Данте - на самом деле, конечно, вовсе не новая жизнь, а простое продолжение, развитие или эволюция моей прежней жизни. Я помню, как сказал одному из своих друзей, когда мы были в Оксфорде, - мы бродили как - то утром накануне моих экзаменов по узеньким, звенящим от птичьего щебета дорожкам колледжа св. Магдалины, - что мне хочется отведать всех плодов от всех деревьев сада, которому имя - мир, и что с этой страстью в душе я выхожу навстречу миру. Таким я и вышел в мир, так я и жил. Единственной моей ошибкой было то, что я всецело обратился к деревьям той стороны сада, которая казалась залитой золотом солнца, и отвернулся от другой стороны, стараясь избежать ее теней и сумрака. Падение, позор, нищета, горе, отчаяние, страдания и даже слезы, бессвязные слова, срывающиеся с губ от боли, раскаяние, которое усеивает путь человека терниями, совесть, выносящая суровый приговор, самоуничижение, которое становится карой, несчастье, посыпающее голову пеплом, невыносимая мука, облекающая себя во вретище и льющая желчь в собственное питье, - все это отпугивало меня. И за то, что я не желал знаться ни с одним из этих чувств, меня заставили испробовать все их по очереди, заставили питаться ими - и долго, очень долго у меня не было иной пищи..