Полная версия этой страницы: Прозаические миниатюры.
Хочу попробовать открыть тему прозаических миниатюр. У кого что наболело, кто хочет о чем то поведать.... Дерзайте...
Ад.
Не огненной пропастью в глубине подсознания мне видится наказание за всяческие грехи.Грехи – облеченные в одежды правового цинизма и лицемерия. Ад. Где он? Где истоки всеобъемлющего страха перед неизбежной казнью? Кто придумал, что смерть лишь переход, а не успокоение? Что за нашу мимолетную жизнь, прожженную чередой преступлений перед самим собой, последует видение гиенны.
Формула абсолютного счастья устарела. Индивидуум потерял возможности и права на него. Миллион сопостовляемых причин и поступков, решений и сиюминутных желаний породили в человеке Ад. Каждый сам заслуживает свой, неизмеримо глубокий и запредельно огромный. Он на первый взгляд непреодолим, на второй безупречен.
Несмотря на грани и рамки, в которые Библия и Коран загнали понятие Ад – он уже живет в человеке, с первых осознанных минут.Не адские ли муки испытывал человек – убивая себе подобных? Не горел ли он – расстреливая в упор собственные желания и не разрывало ли ему грудь ощущение пожизненного заключения в самом себе.Не мучился ли он от недостатка амфетамина - проклиная любимую жизнь за ее безобразно стройную систему вычурных сфер влияния и структур поведения.
Ад не в том конце туннеля, за которым никто не был, но все верят. Ад уже внутри. Он изначально поселился и грозит из за угла селезенки кривым пальцем сомнения и страха.
На аншлаг Ада всегда найдется лишний билет с самым лучшим углом обзора и с переносным моноклем, рассекающим время. На арене – твоя жизнь, загнанная стеклянным сооружением твоих же страхов – мечется по кругу, уходя от метких ударов хлыста.Попереживай за нее, поднося монокль к ослепшим глазам. Посочувствуй дрессировщику – пожалей его за неумение и слабость, по отношению к себе самому.
В этой ложе свободные места давно проданы. Вокруг тебя – кучка подобных тебе кусков мяса – смотрят свое реалити шоу. Разыгрываемое для них ядовитыми щупальцами комедиантов на службе у падших ангелов. Ангелы – весьма завистливые существа. Особенно – падшие. Они многое не простят, а главное не заметят. Их бреющий полет над твоими поступками обусловлен магнитным притяжением. Они работают на тонком уровне малейших колебаний человеческих мыслей и памяти, улавливая и отфильтровывая лишь самые низменные – отправляя их на переплавку в груды цемента и обрушивая на голову внезапным дождем из камней, в глубине которых мысль трансформировалась под пытками в мишень.
В каждом яблоке – свои искушающие мысли. В каждом последующем поступке – изгнание из рая. Проповедовать с креста легче – но неописуемо больно. Грань уже стерта и путь через Крест в Рай напоминает Ад.
А может сама идея затерялась в эфемерном сгустке времени? Может пропуск в Рай обязательно должен быть отмечен Адской печатью? Непонимание – страшнее всех орудий рая.
Ослепили непониманием и наказали глухотой. Как счастлив художник – никогда не видевший своих картин. Поэт – ненавидящий свои произведения . Игрок – взрывающий казино.
Лишь пассивное наблюдение обречено на вымирание. Тебя не примут ни там ни тут. Отречение – маска , которую сорвут при входе в любое измерение. Отречешься от Рая – и Ад тебя не примет. Отречешься от Ада – и тебе не будет ясен смысл Райских свечей.
Ад вне тебя и внутри тебя. Вопрос лишь на сколько твоя физическая оболочка крепка, чтобы противостоять подступающему кашлю обреченной к вымиранию старости.
Умирать намного легче , чем это принято думать. Кто то уже умер в себе , и роботом движется по кругу. Внутри него Ад, а внешний облик может быть безупречен.
Ипостасей множество , а кругов еще больше. Каждый виток наполнен смыслом. Страшиться поздно . После драки махать нечем. Флажки безнадежно устарели . Страх себя исжил.
В Аду я только усмехнусь, горя на костре. Я умею гореть. Адом меня пугать поздно.
Сахвана.
Не огненной пропастью в глубине подсознания мне видится наказание за всяческие грехи.Грехи – облеченные в одежды правового цинизма и лицемерия. Ад. Где он? Где истоки всеобъемлющего страха перед неизбежной казнью? Кто придумал, что смерть лишь переход, а не успокоение? Что за нашу мимолетную жизнь, прожженную чередой преступлений перед самим собой, последует видение гиенны.
Формула абсолютного счастья устарела. Индивидуум потерял возможности и права на него. Миллион сопостовляемых причин и поступков, решений и сиюминутных желаний породили в человеке Ад. Каждый сам заслуживает свой, неизмеримо глубокий и запредельно огромный. Он на первый взгляд непреодолим, на второй безупречен.
Несмотря на грани и рамки, в которые Библия и Коран загнали понятие Ад – он уже живет в человеке, с первых осознанных минут.Не адские ли муки испытывал человек – убивая себе подобных? Не горел ли он – расстреливая в упор собственные желания и не разрывало ли ему грудь ощущение пожизненного заключения в самом себе.Не мучился ли он от недостатка амфетамина - проклиная любимую жизнь за ее безобразно стройную систему вычурных сфер влияния и структур поведения.
Ад не в том конце туннеля, за которым никто не был, но все верят. Ад уже внутри. Он изначально поселился и грозит из за угла селезенки кривым пальцем сомнения и страха.
На аншлаг Ада всегда найдется лишний билет с самым лучшим углом обзора и с переносным моноклем, рассекающим время. На арене – твоя жизнь, загнанная стеклянным сооружением твоих же страхов – мечется по кругу, уходя от метких ударов хлыста.Попереживай за нее, поднося монокль к ослепшим глазам. Посочувствуй дрессировщику – пожалей его за неумение и слабость, по отношению к себе самому.
В этой ложе свободные места давно проданы. Вокруг тебя – кучка подобных тебе кусков мяса – смотрят свое реалити шоу. Разыгрываемое для них ядовитыми щупальцами комедиантов на службе у падших ангелов. Ангелы – весьма завистливые существа. Особенно – падшие. Они многое не простят, а главное не заметят. Их бреющий полет над твоими поступками обусловлен магнитным притяжением. Они работают на тонком уровне малейших колебаний человеческих мыслей и памяти, улавливая и отфильтровывая лишь самые низменные – отправляя их на переплавку в груды цемента и обрушивая на голову внезапным дождем из камней, в глубине которых мысль трансформировалась под пытками в мишень.
В каждом яблоке – свои искушающие мысли. В каждом последующем поступке – изгнание из рая. Проповедовать с креста легче – но неописуемо больно. Грань уже стерта и путь через Крест в Рай напоминает Ад.
А может сама идея затерялась в эфемерном сгустке времени? Может пропуск в Рай обязательно должен быть отмечен Адской печатью? Непонимание – страшнее всех орудий рая.
Ослепили непониманием и наказали глухотой. Как счастлив художник – никогда не видевший своих картин. Поэт – ненавидящий свои произведения . Игрок – взрывающий казино.
Лишь пассивное наблюдение обречено на вымирание. Тебя не примут ни там ни тут. Отречение – маска , которую сорвут при входе в любое измерение. Отречешься от Рая – и Ад тебя не примет. Отречешься от Ада – и тебе не будет ясен смысл Райских свечей.
Ад вне тебя и внутри тебя. Вопрос лишь на сколько твоя физическая оболочка крепка, чтобы противостоять подступающему кашлю обреченной к вымиранию старости.
Умирать намного легче , чем это принято думать. Кто то уже умер в себе , и роботом движется по кругу. Внутри него Ад, а внешний облик может быть безупречен.
Ипостасей множество , а кругов еще больше. Каждый виток наполнен смыслом. Страшиться поздно . После драки махать нечем. Флажки безнадежно устарели . Страх себя исжил.
В Аду я только усмехнусь, горя на костре. Я умею гореть. Адом меня пугать поздно.
Сахвана.
Интересное мнение о внутреннем мире,своя боль и разочарование.Ведь ада как такого го не существует,есть астрал,где душа мается.Найти гармонию со своим "я",уйти от неожиданных всплесков и поступков.Если бы научиться владеть собой,не принебрегать Бо...ими заветами(не убей,не прилюбодействуй...и т.д.).Суметь обладать своими чувствами.Можно говорить красиво,но когда человек попадает в какую ситуацию,как игрок или поэт,хотя много случаев при жизненных непризнаний.Тех же художников,после смерти,картины чьих продаются за миллионы,а при жизни влокут бедное существование.Ну что поделать,если так жестоко и несправедливо.Но впадать в крайности? 
Не впадание в крайности,а скорее поток деструктивного сознания... навеяло,так сказать,некоторыми мыслями и образами...
Поэты ходят пятками по лезвию ножа
И ранят в кровь свои босые души(В.Высоцкий)
Может речь идет о выдающихся,ранимых людях.О неординарных примерах в жизни.Какая борьба может быть,если человек живет спокойно от зарплаты к зарплате и его не беспокоит,не будоражит.Вот если бард или поэт,протестант или революционер.Так тут падение больное.Постоянная борьба двух противоположностей в себе.Еслиб не так,то и не рождались шедевры,не крушились бы миры,не создавались бы гениальные вещи,дела.Миром движет и добро и зло,так и как в каждом из нас есть два полюса,только зависит от индивидуальности,что перевесит,что преобладает в тебе.Так же от ситуации,внутреннего мира твоего.Твоя образованность и интеллигентность.
И ранят в кровь свои босые души(В.Высоцкий)
Может речь идет о выдающихся,ранимых людях.О неординарных примерах в жизни.Какая борьба может быть,если человек живет спокойно от зарплаты к зарплате и его не беспокоит,не будоражит.Вот если бард или поэт,протестант или революционер.Так тут падение больное.Постоянная борьба двух противоположностей в себе.Еслиб не так,то и не рождались шедевры,не крушились бы миры,не создавались бы гениальные вещи,дела.Миром движет и добро и зло,так и как в каждом из нас есть два полюса,только зависит от индивидуальности,что перевесит,что преобладает в тебе.Так же от ситуации,внутреннего мира твоего.Твоя образованность и интеллигентность.
Особенно тяжело когда в голове миллион мыслей которые хочется донести до людей и проявить если даже не эрудированностьа скорее просьбу о понимaнии.
Восторг
Она смотрела на мир широко удивленными глазами. Мир цинично щурился и хихикал ей вслед.
Ее пробуждение было сводной сестрой Восторга. Ничто так не табуировано в наш безумный век, как неподдельный Восторг. Ничто не вызывает большего антагонизма у категории не проснувшихся людей, чем чей либо Восторг брызжущий с раннего утра. Гипертрофированное восхищение чем-либо – сольный протест, хлопанье дверьми, смачный плевок в лицо не проснувшейся толпе. Толпа обманута по определению. Толпе нравится это состояние. Состояние массовой мистификации – бальзам для усредненного сознания. При этом, «касте не проснувшихся» перманентно мерещиться, что почистив зубы, помочившись, сладко зевнув, потянувшись, огрызнувшись и издав всевозможную гамму других непотребно-животных звуков, она стала автоматически обладательницей красного диплома факультета МГУ, при кафедре волновых процессов и общей физики. Она – могла бы стать для них классической притчей с дидактическим запашком. Эмпирическим доказательством их глубочайшего заблуждения. Человечество вообще склонно заблуждаться во всем, что требует пристального профрейдисткого самокопания и системного анализа. При всей супостатичности окружающего нас мира, каждый в отдельно взятой экстремальной ситуации не стоит выеденного яйца. Каждому подавай на блюдце бихивьеристкую модель на все случаи и напасти быстро пролетающей жизни. Тем временем она – являлась примером для самой себя. Примером - самодостаточного восторга. Отсюда, ее качественный отрыв в миллионы световых лет от самолюбования-самобичевания масс на тему: «На что ушли драгоценные годы жизни?»
Она просыпалась в восторженном трансе и с беззаботной легкостью в сердце засыпала, когда другие глотали тонны снотворного от лучших фармацевтических фирм. Она просыпалась в фейверках радости от того, что просто проснулась; что была приглашенной на грандиозную выставку жизни; что соловьи Нью-Орлеана распевают спиричелс; что энергетических запасов солнца хватит на тысячи ее перерождений; что дыры в озоновом слое Земли обязательно затянутся; что Иран вопреки всем изобретет ядерное оружие, и вставит «по полные помидоры» империалистическим сверхдержавам и быть может США, с ее на хрен набившей оскомину экономической и милитаристской экспансией. Она просыпалась по утрам с восторгом. С восторгом от того, что понимая сложные глубинные процессы нашего таблоидного мира ей всегда удавалось оставаться за кулисами - потусторонним наблюдателем. Наблюдать со стороны – это больше чем засыпать с кислородной маской в стерилизованной камере Майкла Джексона. Наблюдать со стороны – это не дать насупленным дядям и тетям, втянуть тебя в их любимую «мыльную оперу» под названием «территориальные разборки по переделу нашего долбанного социального быта». Мир не проснувшихся – мир тех кто еще не понял, что нашими будничными рудиментами не победить время, не остановить естественные геронтологические процессы и не навязать коллективное мнение Б-гу, по поводу политкорректности его мироустройства. Мир не проснувшихся - мир вовремя не заснувших. Вовремя не заснувшие, обманывают себя в течении всей жизни, пока не переходят в директорию усопших навеки. Мир не проснувшихся – мир тех для кого эйфория должностной иерархии, выспренних семейных обрядов и стелящихся светских этикетов стали хроническим недосыпанием.
Она смотрела на мир широко удивленными глазами. Мир цинично щурился и хихикал ей вслед.
Она смотрела на мир широко удивленными глазами. Мир цинично щурился и хихикал ей вслед.
Ее пробуждение было сводной сестрой Восторга. Ничто так не табуировано в наш безумный век, как неподдельный Восторг. Ничто не вызывает большего антагонизма у категории не проснувшихся людей, чем чей либо Восторг брызжущий с раннего утра. Гипертрофированное восхищение чем-либо – сольный протест, хлопанье дверьми, смачный плевок в лицо не проснувшейся толпе. Толпа обманута по определению. Толпе нравится это состояние. Состояние массовой мистификации – бальзам для усредненного сознания. При этом, «касте не проснувшихся» перманентно мерещиться, что почистив зубы, помочившись, сладко зевнув, потянувшись, огрызнувшись и издав всевозможную гамму других непотребно-животных звуков, она стала автоматически обладательницей красного диплома факультета МГУ, при кафедре волновых процессов и общей физики. Она – могла бы стать для них классической притчей с дидактическим запашком. Эмпирическим доказательством их глубочайшего заблуждения. Человечество вообще склонно заблуждаться во всем, что требует пристального профрейдисткого самокопания и системного анализа. При всей супостатичности окружающего нас мира, каждый в отдельно взятой экстремальной ситуации не стоит выеденного яйца. Каждому подавай на блюдце бихивьеристкую модель на все случаи и напасти быстро пролетающей жизни. Тем временем она – являлась примером для самой себя. Примером - самодостаточного восторга. Отсюда, ее качественный отрыв в миллионы световых лет от самолюбования-самобичевания масс на тему: «На что ушли драгоценные годы жизни?»
Она просыпалась в восторженном трансе и с беззаботной легкостью в сердце засыпала, когда другие глотали тонны снотворного от лучших фармацевтических фирм. Она просыпалась в фейверках радости от того, что просто проснулась; что была приглашенной на грандиозную выставку жизни; что соловьи Нью-Орлеана распевают спиричелс; что энергетических запасов солнца хватит на тысячи ее перерождений; что дыры в озоновом слое Земли обязательно затянутся; что Иран вопреки всем изобретет ядерное оружие, и вставит «по полные помидоры» империалистическим сверхдержавам и быть может США, с ее на хрен набившей оскомину экономической и милитаристской экспансией. Она просыпалась по утрам с восторгом. С восторгом от того, что понимая сложные глубинные процессы нашего таблоидного мира ей всегда удавалось оставаться за кулисами - потусторонним наблюдателем. Наблюдать со стороны – это больше чем засыпать с кислородной маской в стерилизованной камере Майкла Джексона. Наблюдать со стороны – это не дать насупленным дядям и тетям, втянуть тебя в их любимую «мыльную оперу» под названием «территориальные разборки по переделу нашего долбанного социального быта». Мир не проснувшихся – мир тех кто еще не понял, что нашими будничными рудиментами не победить время, не остановить естественные геронтологические процессы и не навязать коллективное мнение Б-гу, по поводу политкорректности его мироустройства. Мир не проснувшихся - мир вовремя не заснувших. Вовремя не заснувшие, обманывают себя в течении всей жизни, пока не переходят в директорию усопших навеки. Мир не проснувшихся – мир тех для кого эйфория должностной иерархии, выспренних семейных обрядов и стелящихся светских этикетов стали хроническим недосыпанием.
Она смотрела на мир широко удивленными глазами. Мир цинично щурился и хихикал ей вслед.
Вот потому и революционеры рождаются,не постоянно,а в промежутках,и сразу все просыпаются,и ломаются жизненные традиции,устои.Потом опять все засыпают на век,но не на века.Вся жизнь-это эволюция,стремление к усовершенствованию.Из обезьяны,к мыслящему индивидууму,по Дарвину.Но вот вопрос,почему в единственном чесле,а потому что масса живет размеренно,без особых запросов и требований к жизни.День прошел,да и ладно.Все живы здоровы,да и ладно.Живем на минимуме или в лучшем случае среднем уровне,да и ладно.Это не дорога к Коммунизму,в которой никто кормить не обещал(с).Облачные обстракции,задуренные,затуманенные умы нации,народов.Нужна взбучка,периодически.В каждом отечестве есть свои революционеры,но не пророки... 
Полночь.
Удивленная луна, на редкость ярка в отражении глаз. Вот она, за сетчаткой , за тонкими нервами притаилась, свет свой по капле вливает. Звезды почему то не вызывают прежний приступ недоступности. Прежнюю боль – от собственной мелочности, в сравнении с их cамодостаточностью. Волной накатывает молодость. Убирает морщину со лба, взорванное сердце нейронитями, руками опытного хирурга, ловко превращает в новое, шрамы уберет только новый мусорщик. А их по прежнему двое. Ложе меж ними давно в вулкан изверглось, лавою обожгло, сквозь боль силу разума силой света ослепило. Чувство падающего в бездну, руками бессильными за выступ скал хватающегося, там где узка грань между полоской света и бесконечно маленькой точкой черных дыр в их глазах. От их улыбок становятся сильнее электрические разряды по телу и дряблые пласты штукатурки содрагающиеся от ударов отбойного молотка. Уцелевшие клочки любовных писем испуганно взмывают вверх, стеклянными шариками скачут от пола до потолка, пробивают его насквозь. Мир изменился . Растворился в случайном жесте, в изменившемся тембре голоса , в сложной схеме физиологичности запутался , копной черных волос , яблоками пахнущих ,сплелся, зверьком испуганным притаился. Как можно ближе подкрался . Вот его дыхание на пороге моей волны восторженности. Сквозь прорезь окна , с выдохом на восток. От земли отрывает. Незаметно, их, не отрывающих друг от друга губ и глаз , неспешной волной на свежий воздух вынесло. На бреющем полете, огненно – восторженных , неясно за какие нити держущихся , слитых воедино и шепчущих порознь, над темным городом потоком воздуха плавно относило к северу. У сгиба его локтя , ее губы, невесомо горькие , свежестью отливали пену сумеречных красок осени. Стакатто его доминирующего сердца под ее легкими пальцами , одноногим фламинго застыло над свежими топями общества.
Их видели. Изумленно испуганные взгляды с небоскребов ханжества. Завистливо – гневные , с давно утративших курс
кораблей всевластия. Их сбивали. Дети – рогатками. Служащие – пресс – релизами, начальство – непререкаемым авторитетом, тинейджеры - музыкой, нищие – жалостью.
В их телах обвиняющие жесты оставляли шрамы терпения. Их поры забивала зеленая волна, ревниво отрывающая куски их душ. Но полет – он безграничен. Все море пошлости не в состоянии девятым валом обесцененных драгоценностей мещанства , сбить их бреющий полет над вершинами сосен.
Все убожество идолов и их поклонников , все величие бессердечия и напускная черствость равнодушия – ничто не в силах пробить тонкую пленку воздушных шариков , опускающих Их в правильной геометрической прогресии вверх. Их – безумно флиртующих , неистово отдающих, и ничего не просящих взамен. Постелить бы им реки безбрачия, усеять их путь гладкими шипами беззаботности.
Заслуженно получившие право никого не судить.
Никого не жалеть. Ничего не созидать. Получившие право на полет. На потоки поддерживающего воздуха. На согласное молчание. Молчание в ладонях друг у друга.
Sahvan
Удивленная луна, на редкость ярка в отражении глаз. Вот она, за сетчаткой , за тонкими нервами притаилась, свет свой по капле вливает. Звезды почему то не вызывают прежний приступ недоступности. Прежнюю боль – от собственной мелочности, в сравнении с их cамодостаточностью. Волной накатывает молодость. Убирает морщину со лба, взорванное сердце нейронитями, руками опытного хирурга, ловко превращает в новое, шрамы уберет только новый мусорщик. А их по прежнему двое. Ложе меж ними давно в вулкан изверглось, лавою обожгло, сквозь боль силу разума силой света ослепило. Чувство падающего в бездну, руками бессильными за выступ скал хватающегося, там где узка грань между полоской света и бесконечно маленькой точкой черных дыр в их глазах. От их улыбок становятся сильнее электрические разряды по телу и дряблые пласты штукатурки содрагающиеся от ударов отбойного молотка. Уцелевшие клочки любовных писем испуганно взмывают вверх, стеклянными шариками скачут от пола до потолка, пробивают его насквозь. Мир изменился . Растворился в случайном жесте, в изменившемся тембре голоса , в сложной схеме физиологичности запутался , копной черных волос , яблоками пахнущих ,сплелся, зверьком испуганным притаился. Как можно ближе подкрался . Вот его дыхание на пороге моей волны восторженности. Сквозь прорезь окна , с выдохом на восток. От земли отрывает. Незаметно, их, не отрывающих друг от друга губ и глаз , неспешной волной на свежий воздух вынесло. На бреющем полете, огненно – восторженных , неясно за какие нити держущихся , слитых воедино и шепчущих порознь, над темным городом потоком воздуха плавно относило к северу. У сгиба его локтя , ее губы, невесомо горькие , свежестью отливали пену сумеречных красок осени. Стакатто его доминирующего сердца под ее легкими пальцами , одноногим фламинго застыло над свежими топями общества.
Их видели. Изумленно испуганные взгляды с небоскребов ханжества. Завистливо – гневные , с давно утративших курс
кораблей всевластия. Их сбивали. Дети – рогатками. Служащие – пресс – релизами, начальство – непререкаемым авторитетом, тинейджеры - музыкой, нищие – жалостью.
В их телах обвиняющие жесты оставляли шрамы терпения. Их поры забивала зеленая волна, ревниво отрывающая куски их душ. Но полет – он безграничен. Все море пошлости не в состоянии девятым валом обесцененных драгоценностей мещанства , сбить их бреющий полет над вершинами сосен.
Все убожество идолов и их поклонников , все величие бессердечия и напускная черствость равнодушия – ничто не в силах пробить тонкую пленку воздушных шариков , опускающих Их в правильной геометрической прогресии вверх. Их – безумно флиртующих , неистово отдающих, и ничего не просящих взамен. Постелить бы им реки безбрачия, усеять их путь гладкими шипами беззаботности.
Заслуженно получившие право никого не судить.
Никого не жалеть. Ничего не созидать. Получившие право на полет. На потоки поддерживающего воздуха. На согласное молчание. Молчание в ладонях друг у друга.
Sahvan
Альгея
Аннотация:
"...Я люблю людей. Люблю, когда их нет. Я вышел на балкон и разрядил бы пистолет..." (Сплин)
Существование внутрь
...Тихо шла по заснеженному городку между деревьями. В свете фонарей, затерянных в их ветвях, резвились мохнатые снежные мухи. Все казалось сказочным. Новогодним. Несмотря на то, что до нового года оставался месяц и еще сколько-то.
Снежные лапы елей. Звезды - рассыпанные точки.
Глаза беспорядочно блуждали по белому - земле, темному - небу, золотому - свету, придуманному людьми для тех, кому без него страшно.
Ночь. Не холодно. Прекрасно. Хотя зима - ненавистна.
Зачем идти? Зачем в очередной раз потворствовать своим капризам? Зачем терять новоприобретенную свободу?
Надо. Хочется. Все мысли - об этом.
Может быть, еще и ничего не получится. Надежда на это и страх этого.
Мысли. Горькая насмешка над собой: дитятко сошло с ума. Дитятко бесится. Дитятко опять чего-то жаждет.
Легко и свободно. Полет. В темноте. Зачем нереальность, навеянная дурными действиями? Если и так хорошо? В этой ночи, наедине с собой. Да, кстати, где же люди?
Они что, вымерли? Не надо. Без вас хорошо, но... плохо.
ОН был прав. Полет в пропасть. И невозможность, нежелание остановиться.
Обратно летела как на крыльях. Ненавидела себя за слабость и позволяла ее себе, любимой.
Остановилась перед каким-то фонарем. В его отсветах купались земля и небо. Он рос из снега, из этой ночи, из мечты о несбывшемся. Детской мечты о жизни как наваждении. Умение его создавать очень ценно. Когда скучно.
Аннотация:
"...Я люблю людей. Люблю, когда их нет. Я вышел на балкон и разрядил бы пистолет..." (Сплин)
Существование внутрь
...Тихо шла по заснеженному городку между деревьями. В свете фонарей, затерянных в их ветвях, резвились мохнатые снежные мухи. Все казалось сказочным. Новогодним. Несмотря на то, что до нового года оставался месяц и еще сколько-то.
Снежные лапы елей. Звезды - рассыпанные точки.
Глаза беспорядочно блуждали по белому - земле, темному - небу, золотому - свету, придуманному людьми для тех, кому без него страшно.
Ночь. Не холодно. Прекрасно. Хотя зима - ненавистна.
Зачем идти? Зачем в очередной раз потворствовать своим капризам? Зачем терять новоприобретенную свободу?
Надо. Хочется. Все мысли - об этом.
Может быть, еще и ничего не получится. Надежда на это и страх этого.
Мысли. Горькая насмешка над собой: дитятко сошло с ума. Дитятко бесится. Дитятко опять чего-то жаждет.
Легко и свободно. Полет. В темноте. Зачем нереальность, навеянная дурными действиями? Если и так хорошо? В этой ночи, наедине с собой. Да, кстати, где же люди?
Они что, вымерли? Не надо. Без вас хорошо, но... плохо.
ОН был прав. Полет в пропасть. И невозможность, нежелание остановиться.
Обратно летела как на крыльях. Ненавидела себя за слабость и позволяла ее себе, любимой.
Остановилась перед каким-то фонарем. В его отсветах купались земля и небо. Он рос из снега, из этой ночи, из мечты о несбывшемся. Детской мечты о жизни как наваждении. Умение его создавать очень ценно. Когда скучно.
Взбежала по лестнице - темная и одинокая, она кралась рядом до самых дверей. Зашла. Вскипятила чайник. Включила музыку. Все это в темноте. Музыка казалась глючной и нереальной в пустоте, которая по привычке нахлынула и отпустила.
В голове помутнело. Но... одновременно была какая-то нечеловеческая ясность мыслей... Что-то вроде осознания... почти осознания смысла Вселенной.
Она сидела и смотрела в стенку. Усталая и странно спокойная. Никакой надрывности, истерик: ни снаружи, ни внутрь. Думала о пустом. Когда закрывала глаза, перед ними появлялся космос. Безмолвный и мрачный, он казался ей серым и страшным. Туманность, какое-то сплетение материи. Клубки, щупальца... "ЛОЖЬ, все ложь, - неожиданно подумала она. - Я всегда себе врала".
Больше ничего!
В голове помутнело. Но... одновременно была какая-то нечеловеческая ясность мыслей... Что-то вроде осознания... почти осознания смысла Вселенной.
Она сидела и смотрела в стенку. Усталая и странно спокойная. Никакой надрывности, истерик: ни снаружи, ни внутрь. Думала о пустом. Когда закрывала глаза, перед ними появлялся космос. Безмолвный и мрачный, он казался ей серым и страшным. Туманность, какое-то сплетение материи. Клубки, щупальца... "ЛОЖЬ, все ложь, - неожиданно подумала она. - Я всегда себе врала".
Больше ничего!
В последние дни единственное, что пока не страшно, - это засыпать. И просыпаться. Просыпаться даже приятно. Особенно, если не было кошмаров. Открываешь глаза. Потягиваешься под одеялом, скидываешь его с голых плеч. Их ласкает свежий утренний воздух. Иногда покусывает, если особенно холодно на улице. И снова засыпаешь. Ну и что, что нужно вставать, выполнять общественный долг - насыщать день делами? Да, просыпаться приятно.
Засыпать еще приятнее. И - сложнее. Как это ни странно. Человека, измученного бессонницей, просыпающегося от любого шума, пугает в этой необходимости сна все. Мучаешь себя, бродишь по комнате как привидение, встаешь, садишься. Мозг отключен, почти не осмысливает действительность. Глаза слипаются, все чаще моргают, пытаясь раствориться, исчезнуть с лица того, кто их так мучает. Когда же все-таки удается уснуть, само по себе это становится праздником. Да, засыпать приятно.
Самое сложное - это наполнить время между засыпанием и просыпанием. Засыпаешь - просыпаешься, а что между? Если можно было бы спать всегда и видеть сны! Жить в наваждениях.
<...>: Что ты знаешь о снах?
<Безумец>: ...они могут сделать с тобой все, но они никогда не убьют тебя... а хорошо это или плохо - глупый вопрос...
Не убьют? Ты уверен, Всезнающий?!!
К любому человеку может однажды прийти ПУСТОТА...
"...Жизнь, богатая событиями, безынтересная для меня. Я никого не люблю и ничего не создаю - только разрушаю. И я не знаю, что делать дальше. Но так как на улице весна, я не могу впасть в депресняк при всем желании или даже по привычке. Потому что весна - это мое время. Время пробуждения и ветра в лицо.
Засыпать еще приятнее. И - сложнее. Как это ни странно. Человека, измученного бессонницей, просыпающегося от любого шума, пугает в этой необходимости сна все. Мучаешь себя, бродишь по комнате как привидение, встаешь, садишься. Мозг отключен, почти не осмысливает действительность. Глаза слипаются, все чаще моргают, пытаясь раствориться, исчезнуть с лица того, кто их так мучает. Когда же все-таки удается уснуть, само по себе это становится праздником. Да, засыпать приятно.
Самое сложное - это наполнить время между засыпанием и просыпанием. Засыпаешь - просыпаешься, а что между? Если можно было бы спать всегда и видеть сны! Жить в наваждениях.
<...>: Что ты знаешь о снах?
<Безумец>: ...они могут сделать с тобой все, но они никогда не убьют тебя... а хорошо это или плохо - глупый вопрос...
Не убьют? Ты уверен, Всезнающий?!!
К любому человеку может однажды прийти ПУСТОТА...
"...Жизнь, богатая событиями, безынтересная для меня. Я никого не люблю и ничего не создаю - только разрушаю. И я не знаю, что делать дальше. Но так как на улице весна, я не могу впасть в депресняк при всем желании или даже по привычке. Потому что весна - это мое время. Время пробуждения и ветра в лицо.
В белоснежном небе разлита мартовская синева. У нее ни с чем не сравнимый вкус свежести. Но попробовать ее могут только ветви деревьев. Они тянутся к небу изо всех сил - колючие, снежные, не до конца пробудившиеся, но все-таки мечтающие о весне. Они кивают прохожим, а те спешат и не замечают ничего над собой, потому что смотрят только под ноги. Подтаявший снег превратил все дороги в ледяную кашу, перед которой бессильны люди, машины и людская обувь.
Я иду. Вечером. Ноги мокрые. Их уже не жалко. Джинсы мокрые до колен. Они холодные, и их прикосновение к коже неприятно. Останавливаюсь, закатываю штанины. Я в кроссовках и коротких носках. Вечереет и холодает. Прохожие смотрят на мои ноги с ужасом. Кажется, я похожа на Геккельбери Финна или Гавроша. Мне нравится подразнивать окружающих. Невинный эпатаж.
На голове - вязаная панама. Когда не хочу видеть людей, надвигаю ее на глаза. Эффект обратный. Все, кто идут мимо, особенно парни, останавливаются и заглядывают мне в лицо.
На улице весна. Я подскальзываюсь. С губ помимо воли слетает ругательство. Я смеюсь.
Сначала весело. Потом горько. Смех замерзает на губах.
Холодает. Завернутая штанина сбилась и теперь колотит меня по голой ноге колючими льдинками. Я смотрю на небо. Пустота. Далекий космос с миллиардами звезд..."
Она видела сон, в котором не было ничего кроме движения. Шаг. ШАГ. ШАГ. Ступни легко касаются земли. Она не бежала - летела. Позади нее шумела погоня. Они не могли ее догнать. Она была быстрее. Легко тело перепрыгивало через препятствия. Руки цеплялись за решетки оград, перенося ее в невесомость. И вниз, и вверх. И снова бежать. Куда? Зачем? О, как оно было легко, как славно!
Рита помнила одно зимнее воскресенье. Кажется, оно чем-то отличалось от других. Ах, да! Она чувствовала себя влюбленной. Именно так. Что-то в ней было, окрыляющее и в то же время спокойное. Даже умиротворенное. Редко такое бывает.
В последние месяцы было особенно много событий. Она впихивала в один день несколько, как будто боялась чего-то не успеть. Наконец она настолько истощила свой организм эмоциями, что перестала их воспринимать. Более того, затерялась во времени - перестала осознавать его реальность. ЕЕ дни на самом деле были неделями - так много всего в них вмещалось.
В это воскресение она наконец-то отдыхала. От эмоций, от бессмысленных действий. И даже от самой себя, что особенно приятно. Да, она была счастлива.
Проснулась она поздно - отсыпалась после бурной недели. Она была одна - и в жизни тоже. Ей это не мешало, скорее, наоборот.
Просыпалась долго. Скинула одеяло на пол. Потягивалась.
Когда встала - натянула джинсы, накинула куртку прямо на голое тело (так быстрее) и пошла в магазин. За молоком и медовым пирожным. Она очень любила так завтракать по воскресеньям. За окном должен идти снег. Молоко - мелкими глотками. Вкус меда на губах. Тишина. Гармония. Можно слушать Muse, но тогда настроение сначала воспаряет до небес, а потом разбивается о землю. Больно так. Музыка - тоже наркотик...
Я иду. Вечером. Ноги мокрые. Их уже не жалко. Джинсы мокрые до колен. Они холодные, и их прикосновение к коже неприятно. Останавливаюсь, закатываю штанины. Я в кроссовках и коротких носках. Вечереет и холодает. Прохожие смотрят на мои ноги с ужасом. Кажется, я похожа на Геккельбери Финна или Гавроша. Мне нравится подразнивать окружающих. Невинный эпатаж.
На голове - вязаная панама. Когда не хочу видеть людей, надвигаю ее на глаза. Эффект обратный. Все, кто идут мимо, особенно парни, останавливаются и заглядывают мне в лицо.
На улице весна. Я подскальзываюсь. С губ помимо воли слетает ругательство. Я смеюсь.
Сначала весело. Потом горько. Смех замерзает на губах.
Холодает. Завернутая штанина сбилась и теперь колотит меня по голой ноге колючими льдинками. Я смотрю на небо. Пустота. Далекий космос с миллиардами звезд..."
Она видела сон, в котором не было ничего кроме движения. Шаг. ШАГ. ШАГ. Ступни легко касаются земли. Она не бежала - летела. Позади нее шумела погоня. Они не могли ее догнать. Она была быстрее. Легко тело перепрыгивало через препятствия. Руки цеплялись за решетки оград, перенося ее в невесомость. И вниз, и вверх. И снова бежать. Куда? Зачем? О, как оно было легко, как славно!
Рита помнила одно зимнее воскресенье. Кажется, оно чем-то отличалось от других. Ах, да! Она чувствовала себя влюбленной. Именно так. Что-то в ней было, окрыляющее и в то же время спокойное. Даже умиротворенное. Редко такое бывает.
В последние месяцы было особенно много событий. Она впихивала в один день несколько, как будто боялась чего-то не успеть. Наконец она настолько истощила свой организм эмоциями, что перестала их воспринимать. Более того, затерялась во времени - перестала осознавать его реальность. ЕЕ дни на самом деле были неделями - так много всего в них вмещалось.
В это воскресение она наконец-то отдыхала. От эмоций, от бессмысленных действий. И даже от самой себя, что особенно приятно. Да, она была счастлива.
Проснулась она поздно - отсыпалась после бурной недели. Она была одна - и в жизни тоже. Ей это не мешало, скорее, наоборот.
Просыпалась долго. Скинула одеяло на пол. Потягивалась.
Когда встала - натянула джинсы, накинула куртку прямо на голое тело (так быстрее) и пошла в магазин. За молоком и медовым пирожным. Она очень любила так завтракать по воскресеньям. За окном должен идти снег. Молоко - мелкими глотками. Вкус меда на губах. Тишина. Гармония. Можно слушать Muse, но тогда настроение сначала воспаряет до небес, а потом разбивается о землю. Больно так. Музыка - тоже наркотик...
"...Хорошая музыка сравнима с опьянением, дурманом. Когда ты слушаешь ее слишком много, да еще и в плейере (т.е. без контакта с внешним миром), ты с большим трудом и болезненно выныриваешь на поверхность. Сужу по себе. В принципе счастливее всего я чувствую себя, когда с утра до вечера слушаю плейер. Но потом у меня болит голова, снижается восприятие мира. Очень трудно общаться с окружающими, которые, как назло, тянутся ко мне, как назойливые мухи. Попросту ломает. Да еще и этот сумасшедший откат: настроение разбивается, усталость, скука.
Итак, музыка - это зло? Наедине с собой - да. Когда ее слишком много и она подмена реальности - да. Да пошло оно все к черту! Я делала и буду делать только то, что я хочу...".
Тени надвигались. Безумные, липкие. Она металась по комнате. Падала. Ползала на коленях. Орала, выставив растопыренные пальцы. Тени были быстрее. Они кусали ее - обжигали холодом дыхания, разрывали острыми зубами. Они питались ее безумием, ее ужасом, обрывками ее мыслей. Она выла, как дикий зверь, забивалась под кровать, расшибая об нее голову. Жалость. Вот единственное, что вызывало это испуганное, измученное своим воображением существо... у самой себя.
"...Утро. Ничего не хочется. Полное удовлетворение всех потребностей (кажущееся). Не удовольствие, а отупение. Я не просто вне реальности, я вообще вне всего. С трудом понимаю окружающих, а сама с собой общаюсь как с иностранкой. Я ли это?.. Стоит ли продолжать?.. Больше никогда..."
Села на подоконник, закурила сигарету...и улетела. От первой сигареты у нее всегда немного кружится голова. Внутри какое-то томление, на языке - особый вкус. К концу дня, если ей нечем больше заняться, он с каждой сигаретой становится все более горьким и приедается почти до тошноты. Ни в чем нельзя перебарщивать. Даже в удовольствии.
Она смотрела на заснеженные сосны, казавшиеся в этом освещении просто сказочными. В окнах соседнего дома двигались чьи-то тени. Взглянула вниз. В мусорке рылся Говорун.
Говорун - это старый бомж. Очень колоритная фигура. Живая легенда. Человек, у которого, по слухам, два высших образования. Он сумасшедший. Безобидный сумасшедший, который постоянно разговаривает с невидимым собеседником: произносит речи, наполненные сарказмом, насмехается, подпирая руки боками, грозит пальцем, разводит руки. Его голос звучит для непривычного к нему как бесконечное БУ-БУ-БУ. Странно, сейчас это существо, которое почти не от мира сего, для Риты роднее и ближе всех. Есть в нем что-то ненастоящее, выдуманное. Наверное, именно этим он так ее привлекает.
Одевается Говорун странно. Темно-синий шерстяной плащ со стоячим воротником, как у потрепанного английского джентльмена, мешковатые штаны, огромный мешок со всяким тряпьем за спиной. Походка немного прыгающая. Лысая, гладко выбритая голова, похожая на черепаший панцирь. Очень умное лицо: с глубокими морщинами мыслителя, с твердыми, немного грубыми чертами. Только глаза - бессмысленные бусины. Смотрят мимо человека - в ПУСТОТУ.
Сумасшедший философ. Карикатура, сошедшая с картинки. Клошар в его мифическом варианте.
У нее с ним странная связь. Нечеловеческая.
Нечто потрясающее!
Итак, музыка - это зло? Наедине с собой - да. Когда ее слишком много и она подмена реальности - да. Да пошло оно все к черту! Я делала и буду делать только то, что я хочу...".
Тени надвигались. Безумные, липкие. Она металась по комнате. Падала. Ползала на коленях. Орала, выставив растопыренные пальцы. Тени были быстрее. Они кусали ее - обжигали холодом дыхания, разрывали острыми зубами. Они питались ее безумием, ее ужасом, обрывками ее мыслей. Она выла, как дикий зверь, забивалась под кровать, расшибая об нее голову. Жалость. Вот единственное, что вызывало это испуганное, измученное своим воображением существо... у самой себя.
"...Утро. Ничего не хочется. Полное удовлетворение всех потребностей (кажущееся). Не удовольствие, а отупение. Я не просто вне реальности, я вообще вне всего. С трудом понимаю окружающих, а сама с собой общаюсь как с иностранкой. Я ли это?.. Стоит ли продолжать?.. Больше никогда..."
Села на подоконник, закурила сигарету...и улетела. От первой сигареты у нее всегда немного кружится голова. Внутри какое-то томление, на языке - особый вкус. К концу дня, если ей нечем больше заняться, он с каждой сигаретой становится все более горьким и приедается почти до тошноты. Ни в чем нельзя перебарщивать. Даже в удовольствии.
Она смотрела на заснеженные сосны, казавшиеся в этом освещении просто сказочными. В окнах соседнего дома двигались чьи-то тени. Взглянула вниз. В мусорке рылся Говорун.
Говорун - это старый бомж. Очень колоритная фигура. Живая легенда. Человек, у которого, по слухам, два высших образования. Он сумасшедший. Безобидный сумасшедший, который постоянно разговаривает с невидимым собеседником: произносит речи, наполненные сарказмом, насмехается, подпирая руки боками, грозит пальцем, разводит руки. Его голос звучит для непривычного к нему как бесконечное БУ-БУ-БУ. Странно, сейчас это существо, которое почти не от мира сего, для Риты роднее и ближе всех. Есть в нем что-то ненастоящее, выдуманное. Наверное, именно этим он так ее привлекает.
Одевается Говорун странно. Темно-синий шерстяной плащ со стоячим воротником, как у потрепанного английского джентльмена, мешковатые штаны, огромный мешок со всяким тряпьем за спиной. Походка немного прыгающая. Лысая, гладко выбритая голова, похожая на черепаший панцирь. Очень умное лицо: с глубокими морщинами мыслителя, с твердыми, немного грубыми чертами. Только глаза - бессмысленные бусины. Смотрят мимо человека - в ПУСТОТУ.
Сумасшедший философ. Карикатура, сошедшая с картинки. Клошар в его мифическом варианте.
У нее с ним странная связь. Нечеловеческая.
Нечто потрясающее!
Чужое сумасшествие всегда пугает и влечет одновременно. Обломки чьей-то жизни. Осколки человеческого сознания. Ей страшно слишком долго смотреть в глаза Говоруна, вообще попадаться ему на пути. Он ее не видит. Она боится увидеть в нем свое будущее.
Боится сойти с ума. Почему? Она все равно этого не почувствует.
Она курила и смотрела вниз. Говорун что-то ел. Иногда откладывал в сторону какой-нибудь журнал. Чтобы унести его в своем немыслимом мешке. Она не могла отвести глаз. Странная жажда наблюдать за другими. В последнее время она слишком много наблюдает.
Рита сидела и смотрела, как вокруг нее веселятся люди. Курят, танцуют, напиваются, знакомятся. Все это уже с ней было, все старо и неинтересно. Интереснее смотреть. На других.
К ней подошел какой-то парень.
- Привет! - сказал он. Она посмотрела сквозь него и рассеянно улыбнулась. Этого хватило, чтобы он остался. Он сел рядом и взял ее за руку.
- Разве можно скучать красивой девушке в такой вечер?
Она, наконец, обратила на него внимание. Он еще что-то говорил. Она видела его насквозь. Он был неинтересен, как и все люди. Он назвал свое имя и поцеловал ей руку.
- Я не скучаю, - сказала она. - Я наблюдаю за людьми.
- И за мной?
Она рассмеялась его самодовольству. Он, ободренный, смотрел на ее губы.
- Мне хочется тебя поцеловать, - сказал он.
Она равнодушно пожала плечами и сказала насмешливо:
- Кто тебе мешает?..
Тогда он обнял ее за шею и притянул к себе. Она подчинилась его губам, потом ответила. Всегда интересно целоваться с новым мужчиной. И все-таки ей по-прежнему было скучно. Она укусила его за губу и оттолкнула от себя.
- Ты, - ответил он. Но она уже ушла.
Она лежала и думала о свободе. Она видела ее разной.
Свобода как независимость от окружающих и собственных привязанностей. Делать все, что хочешь. При этом не бояться осуждения людей - только своего собственного. Конечно, при этом должна быть хоть какая-то жалость к живым существам.
Свобода от любви и не-любви: к людям и вещам.
Свобода от страха. Это сложно, почти невозможно.
Свобода эгоиста. ЕЕ свобода. Не бояться окружающих, потому что они безразличны. Презрение? Нет. Просто они чужие, неинтересные.
Свобода добра. Не боишься осуждения, потому что не рисуешься, не любуешься собой. Действия такого человека не мертвы. Свобода мудрости, которая выше всего. Принадлежность всем и никому.
Ей бы хотелось быть свободной для других. Не только для себя. Но у нее ничего не получалось, потому что хотела она плохо.
Пока она выбрала для себя первую свободу. Зыбкую и условную. И купалась в ней. Святой быть трудно. Она не умела, и уже не хотела. Разучилась хотеть.
"...Я научилась бессмысленности любви и желаний. Научилась ничего не хотеть. Разве только немного. Не хотеть есть. Не хотеть спать. Не хотеть общения. Не желать вещей. Не стремиться к совершенству. Не хотеть будущего. Не мечтать о прошлом. Ничего!..
Я научилась ничего не хотеть. Вот только от одной привычки не научилась избавляться. Думать.
Ничего не нужно. Ровность. Все ровно. И мне все поровну.
Однако избавление от желаний не спасло меня от меня. Я все так же бьюсь головой о стены, разрушаю все вокруг себя, ломаю отношения, убиваю привязанности к себе. Чтобы потом все это создать заново. В общем, играю сама с собой.
Все больше погружаюсь внутрь себя. Но не анализирую, а наблюдаю. Смотрю, запоминаю. Я препарирую себя, как сумасшедший хирург, копающийся в своих внутренностях.
Кажется, я достигаю некоторой стадии гниения. Пытаюсь подняться. Но не могу.
Я могу часами сидеть и смотреть в одну точку. И думать..."
Почему-то ей казалось, что она спит. Чья-то голова, кажется, ее, раскололась на части. Словно арбуз, который чья-то злая сила бросила на землю. Она отвернулась от этого зрелища, зажмурив глаза. Ощущение было не слабым. Чужим и близким одновременно.
"Никогда! Никогда я не буду больше!.." - думала она зачем-то. О чем-то.
Она лежала на кровати. Каждый вздох был огромным. Он заполнял собой все пространство. Рита смотрела на потолок так, как смотрят на небо - в ожидании чуда.
В какой-то момент она испугалась: ей показалось, что сердце колотится громко, на всю комнату. Поднесла руку к груди - оно вообще молчало.
Она встала. Движения легкие, стремительные. Нереально быстрые для человека. Посмотрелась в зеркало. Из него смотрели глаза, большие, черные. Больше ничего. Одни глаза. Она отшатнулась от зеркала как от врага. Глаза остались там. Где-то в его глубине. К горлу подкатила тошнота. Сдавила его. Рита заставила себя забыть об этом.
Зачем-то она оделась и вышла на улицу. Люди были бессмысленными. И интересными. Что-то творилось с их лицами. Будто их перекрутило. Невозможно было понять, где они, а где наваждения. Люди двигались медленно, как во сне. Что это с ними? Она вдруг вспомнила: нет, не с ними.
Она села, сложив руки ладонями друг к другу перед собой. Земля приближалась и удалялась. Дома раздвигались и сдвигались одновременно. Улица утратила свой однозначно прямоугольный характер. Ребра ладоней были нереально тонкими.
Над ней остановился ОН. Что у него с лицом? Он говорит так, как будто с ним все в порядке. Он не знал, что не существует. Она смотрела на него исподлобья, зажав ладони между коленями. Он схватил ее за локоть, поднял и потащил домой.
Ей хотелось плакать. Когда-нибудь наступит весна. Будет тепло. Все изменится. Надо только дождаться.
Боится сойти с ума. Почему? Она все равно этого не почувствует.
Она курила и смотрела вниз. Говорун что-то ел. Иногда откладывал в сторону какой-нибудь журнал. Чтобы унести его в своем немыслимом мешке. Она не могла отвести глаз. Странная жажда наблюдать за другими. В последнее время она слишком много наблюдает.
Рита сидела и смотрела, как вокруг нее веселятся люди. Курят, танцуют, напиваются, знакомятся. Все это уже с ней было, все старо и неинтересно. Интереснее смотреть. На других.
К ней подошел какой-то парень.
- Привет! - сказал он. Она посмотрела сквозь него и рассеянно улыбнулась. Этого хватило, чтобы он остался. Он сел рядом и взял ее за руку.
- Разве можно скучать красивой девушке в такой вечер?
Она, наконец, обратила на него внимание. Он еще что-то говорил. Она видела его насквозь. Он был неинтересен, как и все люди. Он назвал свое имя и поцеловал ей руку.
- Я не скучаю, - сказала она. - Я наблюдаю за людьми.
- И за мной?
Она рассмеялась его самодовольству. Он, ободренный, смотрел на ее губы.
- Мне хочется тебя поцеловать, - сказал он.
Она равнодушно пожала плечами и сказала насмешливо:
- Кто тебе мешает?..
Тогда он обнял ее за шею и притянул к себе. Она подчинилась его губам, потом ответила. Всегда интересно целоваться с новым мужчиной. И все-таки ей по-прежнему было скучно. Она укусила его за губу и оттолкнула от себя.
- Ты, - ответил он. Но она уже ушла.
Она лежала и думала о свободе. Она видела ее разной.
Свобода как независимость от окружающих и собственных привязанностей. Делать все, что хочешь. При этом не бояться осуждения людей - только своего собственного. Конечно, при этом должна быть хоть какая-то жалость к живым существам.
Свобода от любви и не-любви: к людям и вещам.
Свобода от страха. Это сложно, почти невозможно.
Свобода эгоиста. ЕЕ свобода. Не бояться окружающих, потому что они безразличны. Презрение? Нет. Просто они чужие, неинтересные.
Свобода добра. Не боишься осуждения, потому что не рисуешься, не любуешься собой. Действия такого человека не мертвы. Свобода мудрости, которая выше всего. Принадлежность всем и никому.
Ей бы хотелось быть свободной для других. Не только для себя. Но у нее ничего не получалось, потому что хотела она плохо.
Пока она выбрала для себя первую свободу. Зыбкую и условную. И купалась в ней. Святой быть трудно. Она не умела, и уже не хотела. Разучилась хотеть.
"...Я научилась бессмысленности любви и желаний. Научилась ничего не хотеть. Разве только немного. Не хотеть есть. Не хотеть спать. Не хотеть общения. Не желать вещей. Не стремиться к совершенству. Не хотеть будущего. Не мечтать о прошлом. Ничего!..
Я научилась ничего не хотеть. Вот только от одной привычки не научилась избавляться. Думать.
Ничего не нужно. Ровность. Все ровно. И мне все поровну.
Однако избавление от желаний не спасло меня от меня. Я все так же бьюсь головой о стены, разрушаю все вокруг себя, ломаю отношения, убиваю привязанности к себе. Чтобы потом все это создать заново. В общем, играю сама с собой.
Все больше погружаюсь внутрь себя. Но не анализирую, а наблюдаю. Смотрю, запоминаю. Я препарирую себя, как сумасшедший хирург, копающийся в своих внутренностях.
Кажется, я достигаю некоторой стадии гниения. Пытаюсь подняться. Но не могу.
Я могу часами сидеть и смотреть в одну точку. И думать..."
Почему-то ей казалось, что она спит. Чья-то голова, кажется, ее, раскололась на части. Словно арбуз, который чья-то злая сила бросила на землю. Она отвернулась от этого зрелища, зажмурив глаза. Ощущение было не слабым. Чужим и близким одновременно.
"Никогда! Никогда я не буду больше!.." - думала она зачем-то. О чем-то.
Она лежала на кровати. Каждый вздох был огромным. Он заполнял собой все пространство. Рита смотрела на потолок так, как смотрят на небо - в ожидании чуда.
В какой-то момент она испугалась: ей показалось, что сердце колотится громко, на всю комнату. Поднесла руку к груди - оно вообще молчало.
Она встала. Движения легкие, стремительные. Нереально быстрые для человека. Посмотрелась в зеркало. Из него смотрели глаза, большие, черные. Больше ничего. Одни глаза. Она отшатнулась от зеркала как от врага. Глаза остались там. Где-то в его глубине. К горлу подкатила тошнота. Сдавила его. Рита заставила себя забыть об этом.
Зачем-то она оделась и вышла на улицу. Люди были бессмысленными. И интересными. Что-то творилось с их лицами. Будто их перекрутило. Невозможно было понять, где они, а где наваждения. Люди двигались медленно, как во сне. Что это с ними? Она вдруг вспомнила: нет, не с ними.
Она села, сложив руки ладонями друг к другу перед собой. Земля приближалась и удалялась. Дома раздвигались и сдвигались одновременно. Улица утратила свой однозначно прямоугольный характер. Ребра ладоней были нереально тонкими.
Над ней остановился ОН. Что у него с лицом? Он говорит так, как будто с ним все в порядке. Он не знал, что не существует. Она смотрела на него исподлобья, зажав ладони между коленями. Он схватил ее за локоть, поднял и потащил домой.
Ей хотелось плакать. Когда-нибудь наступит весна. Будет тепло. Все изменится. Надо только дождаться.
"...рисовать не умею. Опишу, как вижу. Представь скамейку. На ней я. Красный, голубой, белый. Моя одежда. Солнце. Над вершинами сосен. Светит мне прямо в глаза. А еще отражается в стеклах зданий. Enigma. Осенний аромат моих духов. В этом свете, музыке и запахе есть определенное созвучие. Мои волосы развеваются по ветру. Мое осеннее настроение. В этой осени не осталось золота. Золото только во мне... И в этой музыке, и в солнце - во всем понемногу. По крупицам. Скоро зима... как выжить?"
Пустота, которую она испытывала к нему, отпустила. И ей стало легче дышать. Нет. Она не излечилась до конца. Она еще не могла чувствовать себя свободно рядом с этим человеком, но она относилась к нему с сочувствием и прощала его недостатки. Это хорошо. Изменится ли что-нибудь? Вряд ли. Они больше никогда не будут...
Но они могут сохранить видимость мира. Если шагнут навстречу друг другу. Они и делают это.
Она устала от своей усталости. От общения с пустотой. Она стала сомневаться в собственной правоте и непогрешимости. Устала раскидывать себя пригоршнями в никуда.
"...Весна. Я возвращаюсь домой. Промокшая и совсем больная. Нет сил выключить плейер и раздеться. Я падаю на кровать, подтягиваю колени к лицу. Так я занимаю совсем немного места в этом мире.
Мне скучно. Меня трясет. Меня ломает. Мне так скучно! Что бы мне еще сотворить со своей жизнью?
Я вспоминаю, как впервые в мою жизнь постучался ОН и принес мне НАВАЖДЕНИЯ..."
Пустота, которую она испытывала к нему, отпустила. И ей стало легче дышать. Нет. Она не излечилась до конца. Она еще не могла чувствовать себя свободно рядом с этим человеком, но она относилась к нему с сочувствием и прощала его недостатки. Это хорошо. Изменится ли что-нибудь? Вряд ли. Они больше никогда не будут...
Но они могут сохранить видимость мира. Если шагнут навстречу друг другу. Они и делают это.
Она устала от своей усталости. От общения с пустотой. Она стала сомневаться в собственной правоте и непогрешимости. Устала раскидывать себя пригоршнями в никуда.
"...Весна. Я возвращаюсь домой. Промокшая и совсем больная. Нет сил выключить плейер и раздеться. Я падаю на кровать, подтягиваю колени к лицу. Так я занимаю совсем немного места в этом мире.
Мне скучно. Меня трясет. Меня ломает. Мне так скучно! Что бы мне еще сотворить со своей жизнью?
Я вспоминаю, как впервые в мою жизнь постучался ОН и принес мне НАВАЖДЕНИЯ..."
Альгея
Аннотация:
Внешнюю пустоту можно победить, если ты внутри полон.
Пустота
К любому человеку может однажды прийти ПУСТОТА. Он не сразу догадается, что это ОНА. Просто жить станет скучнее, желаний останется меньше, а сил для их выполнения вообще не будет. Потому что все вдруг покажется бессмысленностью.
Когда нет смысла, внушенного или надуманного, тогда пустота приходит и поглощает. Почти каждый подчиняется ей, не желая и не умея с ней бороться. Она разрастается в огромный серый ком, кокон, внутри которого еще бьется (по привычке) человеческое сердце. Порабощенный пустотой думает: зачем? Зачем мне оно? Я почти ничего не чувствую...
Подумав так, ман девятнадцати лет откинулся на подушку и закрыл глаза. Он лежал, не шевелясь, так долго, что сам себе показался мертвым. Эта мысль позабавила его, но не спасла. Все остальные мысли (их было мало) не цеплялись, как обычно, одна за другую, а вяло текли в голове. Человек лежал так несколько часов. Когда уставал просто лежать, засыпал, а когда просыпался, переворачивался на другой бок и снова думал. Мысли были тягучими. Они вязли в голове и там же умирали, бесплодные.
Думал он о том, что все бессмысленно. Что бы он ни делал. Все рождается из пустоты и уходит туда же. А еще он думал о том, что хорошо было бы сейчас сдохнуть. Только эта его мысль казалась еще ленивее других. Чтобы умереть, надо хотя бы захотеть этого. Да и приложить какое-то усилие. Уставший от безделья человек не мог себя заставить потрудиться для своей смерти.
Мир был пустым. Куда-то ушли краски. Будущее кривлялось в его воображении в белесом тумане. Воспоминания отступали, блеклые и жалкие - как осенние листья на холодном снегу (красиво, а что толку?).
В его унынии не было красоты. И смысла. Ничего не было. А красоту он когда-то любил. Честно говоря, безобразную, дисгармоничную красоту. Но она была в нем и в том, как он видел мир. Теперь же он не мог ее воссоздать даже в себе.
- Ты что? - спросил друг, зашедший как-то. Друг с трудом достучался в этот пустой дом. В темноте на него смотрели глаза, опухшие сначала от пересыпа, теперь - от бессонницы. Отупевшее лицо не выражало ничего, даже страдания.
- Ты что, - повторил друг, взял его за плечи и встряхнул. - Не отвечаешь на звонки, никуда не приходишь? Мы тебя заждались. Что с тобой?
- Ни..че...во! - с трудом выговорил тот. Язык, отвыкший составлять звуки в слова, был огромным и неуклюжим. Свет, включенный впервые за все эти дни, слепил глаза.
- Что случилось? - строго спросил друг.
- Не хочу больше жить.
- Как это не хочешь?
- Не хочу...
Ман бессмысленно таращился на свои ступни, казавшиеся после стольких дней лежания далекими и невероятно большими.
- Проблемы?..
- Никаких, - признался он.
- Деньги?..
Пожатие плечами.
- Ты влюбился? Опять? В кого?
- Зачем?
Ман снова лег и равнодушно отвернулся к стенке.
- Ты что, болен?
- Только на голову, - невесело пошутил тот.
- Куришь?
- Нет.. что ты.
Некоторое время они молчали. Гость медленно закипал.
- Так что с тобой?...
- Ничего не хочу.
- Почему? Я могу тебя понять, я знаю...
- Нет!.. - ман повернулся. Пустота усмехнулась его губами. - Не хочу об этом.
- Но почему?!! - Друг, который никогда не был пустым, не мог понять этого. - Ты знаешь? Сам?
- Нет.
Оба помолчали. Ман неохотно добавил:
- Все бессмысленно.
- ...! - выругался друг.
- Ну и что?..
Тогда друг, исчерпав слова, стащил его с кровати и поволок в ванную. Тот почти не сопротивлялся. Даже когда его голова оказалась под холодной струей воды. Он вяло отбивался, потом затих и смирился. Когда его отпустили, он повалился на пол и лежал без движения долго. Очень долго. Так что друг успел испугаться, что переборщил.
- Ты как, живой? - осторожно спросил он.
Человек, побежденный пустотой, молчал. Только едва-едва вздрагивал от холода. Друг, нагнулся над ним, погладил мокрую голову, потом неожиданно дал ему затрещину.
- Тебе еще не надоело? - равнодушно сказал человек, задавленный пустотой.
- Я буду бить тебя...пока ты...не выкинешь все, что забило твою пустую голову...пока не...будешь сопротивляться...и жить...
Он пнул лежащего на полу. Еще. Еще раз. Тот слабо стонал и моргал глазами. Пол, такой близкий и грязный, обдавал его холодом.
Тишина. Они молчали. Каждый о своем.
- Мне холодно, - наконец сказал ман.
- Вставай! - друг помог ему подняться, обнял его и, как ребенка, повел на кухню - поить чаем.
- Я тебя больше не оставлю, - пообещал он.
Конечно, врал. Сам верил, и все-таки врал. Но что-то отпустило.
Аннотация:
Внешнюю пустоту можно победить, если ты внутри полон.
Пустота
К любому человеку может однажды прийти ПУСТОТА. Он не сразу догадается, что это ОНА. Просто жить станет скучнее, желаний останется меньше, а сил для их выполнения вообще не будет. Потому что все вдруг покажется бессмысленностью.
Когда нет смысла, внушенного или надуманного, тогда пустота приходит и поглощает. Почти каждый подчиняется ей, не желая и не умея с ней бороться. Она разрастается в огромный серый ком, кокон, внутри которого еще бьется (по привычке) человеческое сердце. Порабощенный пустотой думает: зачем? Зачем мне оно? Я почти ничего не чувствую...
Подумав так, ман девятнадцати лет откинулся на подушку и закрыл глаза. Он лежал, не шевелясь, так долго, что сам себе показался мертвым. Эта мысль позабавила его, но не спасла. Все остальные мысли (их было мало) не цеплялись, как обычно, одна за другую, а вяло текли в голове. Человек лежал так несколько часов. Когда уставал просто лежать, засыпал, а когда просыпался, переворачивался на другой бок и снова думал. Мысли были тягучими. Они вязли в голове и там же умирали, бесплодные.
Думал он о том, что все бессмысленно. Что бы он ни делал. Все рождается из пустоты и уходит туда же. А еще он думал о том, что хорошо было бы сейчас сдохнуть. Только эта его мысль казалась еще ленивее других. Чтобы умереть, надо хотя бы захотеть этого. Да и приложить какое-то усилие. Уставший от безделья человек не мог себя заставить потрудиться для своей смерти.
Мир был пустым. Куда-то ушли краски. Будущее кривлялось в его воображении в белесом тумане. Воспоминания отступали, блеклые и жалкие - как осенние листья на холодном снегу (красиво, а что толку?).
В его унынии не было красоты. И смысла. Ничего не было. А красоту он когда-то любил. Честно говоря, безобразную, дисгармоничную красоту. Но она была в нем и в том, как он видел мир. Теперь же он не мог ее воссоздать даже в себе.
- Ты что? - спросил друг, зашедший как-то. Друг с трудом достучался в этот пустой дом. В темноте на него смотрели глаза, опухшие сначала от пересыпа, теперь - от бессонницы. Отупевшее лицо не выражало ничего, даже страдания.
- Ты что, - повторил друг, взял его за плечи и встряхнул. - Не отвечаешь на звонки, никуда не приходишь? Мы тебя заждались. Что с тобой?
- Ни..че...во! - с трудом выговорил тот. Язык, отвыкший составлять звуки в слова, был огромным и неуклюжим. Свет, включенный впервые за все эти дни, слепил глаза.
- Что случилось? - строго спросил друг.
- Не хочу больше жить.
- Как это не хочешь?
- Не хочу...
Ман бессмысленно таращился на свои ступни, казавшиеся после стольких дней лежания далекими и невероятно большими.
- Проблемы?..
- Никаких, - признался он.
- Деньги?..
Пожатие плечами.
- Ты влюбился? Опять? В кого?
- Зачем?
Ман снова лег и равнодушно отвернулся к стенке.
- Ты что, болен?
- Только на голову, - невесело пошутил тот.
- Куришь?
- Нет.. что ты.
Некоторое время они молчали. Гость медленно закипал.
- Так что с тобой?...
- Ничего не хочу.
- Почему? Я могу тебя понять, я знаю...
- Нет!.. - ман повернулся. Пустота усмехнулась его губами. - Не хочу об этом.
- Но почему?!! - Друг, который никогда не был пустым, не мог понять этого. - Ты знаешь? Сам?
- Нет.
Оба помолчали. Ман неохотно добавил:
- Все бессмысленно.
- ...! - выругался друг.
- Ну и что?..
Тогда друг, исчерпав слова, стащил его с кровати и поволок в ванную. Тот почти не сопротивлялся. Даже когда его голова оказалась под холодной струей воды. Он вяло отбивался, потом затих и смирился. Когда его отпустили, он повалился на пол и лежал без движения долго. Очень долго. Так что друг успел испугаться, что переборщил.
- Ты как, живой? - осторожно спросил он.
Человек, побежденный пустотой, молчал. Только едва-едва вздрагивал от холода. Друг, нагнулся над ним, погладил мокрую голову, потом неожиданно дал ему затрещину.
- Тебе еще не надоело? - равнодушно сказал человек, задавленный пустотой.
- Я буду бить тебя...пока ты...не выкинешь все, что забило твою пустую голову...пока не...будешь сопротивляться...и жить...
Он пнул лежащего на полу. Еще. Еще раз. Тот слабо стонал и моргал глазами. Пол, такой близкий и грязный, обдавал его холодом.
Тишина. Они молчали. Каждый о своем.
- Мне холодно, - наконец сказал ман.
- Вставай! - друг помог ему подняться, обнял его и, как ребенка, повел на кухню - поить чаем.
- Я тебя больше не оставлю, - пообещал он.
Конечно, врал. Сам верил, и все-таки врал. Но что-то отпустило.
Он и она
Их по прежнему двое,по прежнему они одни. Но что то глупое и еле слышное вплелось между ними.вне их,вовне их.Люди. Толпы людей. Обрывки людей. Обломки людей. Островки. Гноящиеся раны. Личинки. Черви. Гигантские мысли. Тусклые свечи.....Тусклые головешки общества.Общественного мнения.Подобно фее с волшебной палочкой,оно дирижирует нашими поступками,предугадывает наше настроение,бесжалостно вторгается в нашу личную жизнь,в наши уголки и принципы,наши маленькие,жалкие душонки,в наши завышенные требования.Как ни крути,оно в нас. Мы сквозь него идем - кто вверх,кто вниз,кто вдаль,кто тормозит себя,кто себя убивает,топчет,склоняет в различных надеждах тщеславия,себялюбия,кто жгет себя огнем всесильной власти над другими,над собой,насмехается над верой,отодвигает внутрь роскошь жалеть и при этом не быть замеченным в слабости.
Снобы.Снуют под ногами.Высоко подняв голову ,оскорбительно танцуют медленное и напыщенное танго. Кивают на миг устойчивым образам,построенным ими,считают незыблеммой стеклянную пирамиду,полунаполненную желчью,разбитую о временные рамки призму ханжества и скользского в своей непоколебимости консерватизма. Снобы. Верхушка идеально ровной,обточенной когтями колонны, с плоской платформой наверху .откуда открывается на удивление разочаровывающий вид. Вид этой вершины прост и скучен ,как финал с хэппи эндом. Все заранее сказано,сделано,распределено,схвачено,скомканно,разглаженно,размазанно,затоптанно и отброшенно в угол ненужной,старой ,усталой кучей. Слышали ли они? Смотрели ли исподлобья ,пугаясь и теша себя надеждой? Видели ли себя изнутри? Ответы на эти вопросы не нужны ,ибо риторика не признает ответов. Исжили себя. Искусали в вечном поиске ханжеской справедливости и пунктуальности. Тошно иной раз от самого затасканного и запачканного определения заведомо важных,цельных ,по своей структуре слов. А почему? Избили. Измучили до ошметков себя и всех остальных в порыве быь круче ,сильнее ,справедливее ,умнее,да мало ли какими еще,если уж на то пошло? В порыве быть. Принадлежать.Иметь право на оправдание собственной же подлости и лицемерия. Ханжество по отношению к субкультуре в целом,и отдельных индивидуумов в частности. Спесивое желание смягчить горький привкус собственных комплексов - неполноценности и раздвоения личности,от себя - горько рыдающего в душе от обиды,а сверху натянута жестокая ухмылка гламурного подонка.Развенчанный пьедестал с грохотом падает на пол ,и на месте его тут же возрастает новый и ровный ,без единой зазубринки коллос идей и мнений ,зачастую слишком грубо отточенный,слишком неумело зациклеванный,мрачно залитый горечью потерь и мнений,роскошно глупый и на удивление подлый.
Возле таких колонн накатывает приступ клаустрофобии. Хочется бежать,неведомо куда и зачем,лишь бы подсознательно не ощутить его незримое присутствие. Но рано или поздно,понимаешь,бежать бессмысленно. Не мы бежим от него - он бежит за нами,а расстояние вопреки законам физики не сокращается ,а анаоборот,чем мы сильнее и глубже ныряем в общепринятые нормы морали ,тем мы ближе к нему,роднее,с тем большим пылом нас засасывает наш собственный страх быть похожим на других. Как же это страшно - признать свои же слабости у себе подобных. Безумно трудно возвысить до своего уровня ,но еще труднее спустится с заоблачных высот и с размаху кинутся в ноги нищему духом бездельнику. Ах это трудно. Натура. эго Вторая,внутреннее я.... Разбитое в куски ,в клочья разорванное самолюбие ,гордость с хрустящей ,как глазурь на торте,корочкой. Ядовитая,сочащаяся всеми оттенками цианита ,мутная,с примесью горькой гвоздики правда.Колющая. Режущая. Требующая для собственного сохранения вселенского молчания ,повиновения и послушания. Ан нет. Не вышло. Не получилось теорема из пирамиды спичечных коробков. Не то построили. Не там. Не туда. И всеже.. немного смешно.
Нас уже не двое. Нас великое множество. Множество лиц. Летим куском ячейки,а мимо проносятся столы и кресла,ковровые покрытия учереждений,люстры народного голосования,отрицание нашей смелости,давлением на грудную клетку пустыми звуками слов.
Sahvan
Их по прежнему двое,по прежнему они одни. Но что то глупое и еле слышное вплелось между ними.вне их,вовне их.Люди. Толпы людей. Обрывки людей. Обломки людей. Островки. Гноящиеся раны. Личинки. Черви. Гигантские мысли. Тусклые свечи.....Тусклые головешки общества.Общественного мнения.Подобно фее с волшебной палочкой,оно дирижирует нашими поступками,предугадывает наше настроение,бесжалостно вторгается в нашу личную жизнь,в наши уголки и принципы,наши маленькие,жалкие душонки,в наши завышенные требования.Как ни крути,оно в нас. Мы сквозь него идем - кто вверх,кто вниз,кто вдаль,кто тормозит себя,кто себя убивает,топчет,склоняет в различных надеждах тщеславия,себялюбия,кто жгет себя огнем всесильной власти над другими,над собой,насмехается над верой,отодвигает внутрь роскошь жалеть и при этом не быть замеченным в слабости.
Снобы.Снуют под ногами.Высоко подняв голову ,оскорбительно танцуют медленное и напыщенное танго. Кивают на миг устойчивым образам,построенным ими,считают незыблеммой стеклянную пирамиду,полунаполненную желчью,разбитую о временные рамки призму ханжества и скользского в своей непоколебимости консерватизма. Снобы. Верхушка идеально ровной,обточенной когтями колонны, с плоской платформой наверху .откуда открывается на удивление разочаровывающий вид. Вид этой вершины прост и скучен ,как финал с хэппи эндом. Все заранее сказано,сделано,распределено,схвачено,скомканно,разглаженно,размазанно,затоптанно и отброшенно в угол ненужной,старой ,усталой кучей. Слышали ли они? Смотрели ли исподлобья ,пугаясь и теша себя надеждой? Видели ли себя изнутри? Ответы на эти вопросы не нужны ,ибо риторика не признает ответов. Исжили себя. Искусали в вечном поиске ханжеской справедливости и пунктуальности. Тошно иной раз от самого затасканного и запачканного определения заведомо важных,цельных ,по своей структуре слов. А почему? Избили. Измучили до ошметков себя и всех остальных в порыве быь круче ,сильнее ,справедливее ,умнее,да мало ли какими еще,если уж на то пошло? В порыве быть. Принадлежать.Иметь право на оправдание собственной же подлости и лицемерия. Ханжество по отношению к субкультуре в целом,и отдельных индивидуумов в частности. Спесивое желание смягчить горький привкус собственных комплексов - неполноценности и раздвоения личности,от себя - горько рыдающего в душе от обиды,а сверху натянута жестокая ухмылка гламурного подонка.Развенчанный пьедестал с грохотом падает на пол ,и на месте его тут же возрастает новый и ровный ,без единой зазубринки коллос идей и мнений ,зачастую слишком грубо отточенный,слишком неумело зациклеванный,мрачно залитый горечью потерь и мнений,роскошно глупый и на удивление подлый.
Возле таких колонн накатывает приступ клаустрофобии. Хочется бежать,неведомо куда и зачем,лишь бы подсознательно не ощутить его незримое присутствие. Но рано или поздно,понимаешь,бежать бессмысленно. Не мы бежим от него - он бежит за нами,а расстояние вопреки законам физики не сокращается ,а анаоборот,чем мы сильнее и глубже ныряем в общепринятые нормы морали ,тем мы ближе к нему,роднее,с тем большим пылом нас засасывает наш собственный страх быть похожим на других. Как же это страшно - признать свои же слабости у себе подобных. Безумно трудно возвысить до своего уровня ,но еще труднее спустится с заоблачных высот и с размаху кинутся в ноги нищему духом бездельнику. Ах это трудно. Натура. эго Вторая,внутреннее я.... Разбитое в куски ,в клочья разорванное самолюбие ,гордость с хрустящей ,как глазурь на торте,корочкой. Ядовитая,сочащаяся всеми оттенками цианита ,мутная,с примесью горькой гвоздики правда.Колющая. Режущая. Требующая для собственного сохранения вселенского молчания ,повиновения и послушания. Ан нет. Не вышло. Не получилось теорема из пирамиды спичечных коробков. Не то построили. Не там. Не туда. И всеже.. немного смешно.
Нас уже не двое. Нас великое множество. Множество лиц. Летим куском ячейки,а мимо проносятся столы и кресла,ковровые покрытия учереждений,люстры народного голосования,отрицание нашей смелости,давлением на грудную клетку пустыми звуками слов.
Sahvan
И мечта, воплотившись во что-то…
I
Иногда меня посещает странное чувство – как будто я еду в поезде, а за окном пролетают люди. Совершенно разные, со своими характерами, со своей жизнью. И начинает казаться, что навсегда упускаешь нечто важное, ту самую встречу, ради которой и трясешься в этом вагоне. Но поезд неумолимо катится вперед, и только во снах приходят настоящие друзья, с которыми так и не встретился, женщины, способные разделить с тобой любовь, но оставшиеся где-то вдали за темным окном.
Я возвращаюсь домой и брожу по городу. Вокруг меня мелькают сотни и тысячи людей и можно остановиться, подойти к любому человеку, показавшемуся интересным, заговорить. Но каждого из нас собственный поезд жизни катит по невидимым рельсам к неведомой цели, и только изредка успеваешь проводить взглядом женщину, которою, может быть, ждал всю жизнь и сейчас упустил свой единственный шанс стать счастливым.
I
Иногда меня посещает странное чувство – как будто я еду в поезде, а за окном пролетают люди. Совершенно разные, со своими характерами, со своей жизнью. И начинает казаться, что навсегда упускаешь нечто важное, ту самую встречу, ради которой и трясешься в этом вагоне. Но поезд неумолимо катится вперед, и только во снах приходят настоящие друзья, с которыми так и не встретился, женщины, способные разделить с тобой любовь, но оставшиеся где-то вдали за темным окном.
Я возвращаюсь домой и брожу по городу. Вокруг меня мелькают сотни и тысячи людей и можно остановиться, подойти к любому человеку, показавшемуся интересным, заговорить. Но каждого из нас собственный поезд жизни катит по невидимым рельсам к неведомой цели, и только изредка успеваешь проводить взглядом женщину, которою, может быть, ждал всю жизнь и сейчас упустил свой единственный шанс стать счастливым.
Когда на мониторе открывается окно привычного браузера, когда Outlook начинает проверку почтовых ящиков, когда ромашка окрашивается умиротворенным зеленым цветом, я погружаюсь в иной мир, живущий по законам, порожденным законами реальности, но изменившимися вдруг до неузнаваемости. В мир, открывший закон высшей справедливости – творить себя и изменяться по своему желанию.
Я чувствую себя Ихтиандром, бежавшим из мира живых людей в таинственные глубины безбрежного океана. Они наполнены смыслом и жизнью, и именно этим отличаются от суеты на берегу.
Как ловец жемчуга окидывает взором сотни и вскрывает десятки раковин в поисках чудесной жемчужины, так и я в этом своем мире прохожу мимо огромного числа людей ищущих знакомства, любопытных или просто дающих возможность всем желающим полюбоваться своей красотой. И иногда, в предчувствии необычного, я пишу несколько строк. Случается, мне отвечают. Раковина открывается, но что в ней – пока не ясно. Проходит время, и среди груды пустышек и подделок находишь свою жемчужину. А может быть, это она находит тебя. И возникает страх потери.
Тысячелетиями человек наполнял свой реальный мир духами и феями. Он беседовал с ними, поверял им свои тайны и желания. И кажется мне, что сегодня эти феи и духи переселились в виртуальный мир Сети. Они затевают волшебные игры в любовь без ненависти, в дружбу без предательства. Игры, в которых правила столь же зыбки и нереальны, как и партнеры. Каждый может найти в этой игре все, что он ищет. Получить отклик на свои самые замысловатые фантазии. И в любой момент исчезнуть, раствориться или принять совершенно другое обличие.
Я чувствую себя Ихтиандром, бежавшим из мира живых людей в таинственные глубины безбрежного океана. Они наполнены смыслом и жизнью, и именно этим отличаются от суеты на берегу.
Как ловец жемчуга окидывает взором сотни и вскрывает десятки раковин в поисках чудесной жемчужины, так и я в этом своем мире прохожу мимо огромного числа людей ищущих знакомства, любопытных или просто дающих возможность всем желающим полюбоваться своей красотой. И иногда, в предчувствии необычного, я пишу несколько строк. Случается, мне отвечают. Раковина открывается, но что в ней – пока не ясно. Проходит время, и среди груды пустышек и подделок находишь свою жемчужину. А может быть, это она находит тебя. И возникает страх потери.
Тысячелетиями человек наполнял свой реальный мир духами и феями. Он беседовал с ними, поверял им свои тайны и желания. И кажется мне, что сегодня эти феи и духи переселились в виртуальный мир Сети. Они затевают волшебные игры в любовь без ненависти, в дружбу без предательства. Игры, в которых правила столь же зыбки и нереальны, как и партнеры. Каждый может найти в этой игре все, что он ищет. Получить отклик на свои самые замысловатые фантазии. И в любой момент исчезнуть, раствориться или принять совершенно другое обличие.
Страх потерять найденную жемчужину толкает на попытку оживить свою фею, воплотить свои фантазии в реальном мире. И, если встреча невозможна, хотя бы просто услышать голос, почувствовать интонации.
Именно здесь и кроется самая страшная ловушка. Изъятая из воды жемчужина может оказаться разительно непохожей на ту, которую с таким удовольствием лелеял в полумраке глубин. Она может быть даже прекрасней той, воображаемой, но… Она другая, настоящая. Со своими переливами настроений и желаний. Это и манит, и пугает одновременно. Достанет ли сил перенести свою любовь с загадочной феи на реальную Женщину? И согласится ли фея, обернувшись женщиной, полюбить тебя?
Проверить можно, только рискнув потерять все. А что будет дальше с новыми Пигмалионом и Галатеей - не знает никто
Именно здесь и кроется самая страшная ловушка. Изъятая из воды жемчужина может оказаться разительно непохожей на ту, которую с таким удовольствием лелеял в полумраке глубин. Она может быть даже прекрасней той, воображаемой, но… Она другая, настоящая. Со своими переливами настроений и желаний. Это и манит, и пугает одновременно. Достанет ли сил перенести свою любовь с загадочной феи на реальную Женщину? И согласится ли фея, обернувшись женщиной, полюбить тебя?
Проверить можно, только рискнув потерять все. А что будет дальше с новыми Пигмалионом и Галатеей - не знает никто
Смотрю ввысь.Лежу на чем то жестком и смотрю ввысь.А вверху потолок,побелка ,купорос,трещины на лицах пауков - осторожные убийцы моих снов.
Продолжаю смотреть вверх.... Розовый свет солнца пугает изломы штукатурки...Возьму в руки мех и сожму как терновый шип.Мех причинил мне боль.
Он стал пугливым и опасным животным из моих подсознательных отрывков поэм.Внутри бушует февраль. Где то в правом предплечье идет снег. Уже намело сугробы.Колет холодом и стеклянные иголки впиваются в колени. Кайфую. Погружаю иголки глубже.
Они меня игноруруют и продолжают свое стремительное действие проникновения в меня...Смотрю ввысь......
Сквозь потолок вижу красное небо города. Оно еще не пролило кровь,оно ждет последней,дополняющей его маленькой капли тягучего меда времен.Оно прольет на меня свою голубую кровь!? Попаду ли я под ливень его избитых до синяков капель?Примут ли их мои атрофированные пальцы?
Каблучки моих мыслей отбивают странный ритм. Тук - тук - тук - как ежесекундная капля холодной воды на темечко - тук..... Становлюсь на место жертв маркиза де Сада.Вижу себя на заднем плане улыбки Джоконды. Я улыбаюсь палачу. Палачу всех моих начинаний. Пойму Ван Гога..... Затушу свечи Тициана и сожгу волосы....
А небо не торопится умирать.Но небо ведь и не обязано жить...Напеваю от ярости гимн Франции.... Мысленно посылаю к дьяволу тамплиеров и крестоносцев....
Бью об пол пирамиду Тутанхамона и осколками швыряю в юрту казахского шамана.
Успеть бы.... Вернуть бы на миг обреченный страх любить. Где эти чертовы стены?
Почему я вижу небо там,где другие люди их ломают?
Бросаю вызов пустому безразличию моего тела. Вот еще секунда и я вдохну,и с дрожью выдохну. А волны накатывают ,ослабляют волю. Волю не отдам. Вызов не отменю.Костер поздно гасить.....
Продолжаю смотреть вверх.... Розовый свет солнца пугает изломы штукатурки...Возьму в руки мех и сожму как терновый шип.Мех причинил мне боль.
Он стал пугливым и опасным животным из моих подсознательных отрывков поэм.Внутри бушует февраль. Где то в правом предплечье идет снег. Уже намело сугробы.Колет холодом и стеклянные иголки впиваются в колени. Кайфую. Погружаю иголки глубже.
Они меня игноруруют и продолжают свое стремительное действие проникновения в меня...Смотрю ввысь......
Сквозь потолок вижу красное небо города. Оно еще не пролило кровь,оно ждет последней,дополняющей его маленькой капли тягучего меда времен.Оно прольет на меня свою голубую кровь!? Попаду ли я под ливень его избитых до синяков капель?Примут ли их мои атрофированные пальцы?
Каблучки моих мыслей отбивают странный ритм. Тук - тук - тук - как ежесекундная капля холодной воды на темечко - тук..... Становлюсь на место жертв маркиза де Сада.Вижу себя на заднем плане улыбки Джоконды. Я улыбаюсь палачу. Палачу всех моих начинаний. Пойму Ван Гога..... Затушу свечи Тициана и сожгу волосы....
А небо не торопится умирать.Но небо ведь и не обязано жить...Напеваю от ярости гимн Франции.... Мысленно посылаю к дьяволу тамплиеров и крестоносцев....
Бью об пол пирамиду Тутанхамона и осколками швыряю в юрту казахского шамана.
Успеть бы.... Вернуть бы на миг обреченный страх любить. Где эти чертовы стены?
Почему я вижу небо там,где другие люди их ломают?
Бросаю вызов пустому безразличию моего тела. Вот еще секунда и я вдохну,и с дрожью выдохну. А волны накатывают ,ослабляют волю. Волю не отдам. Вызов не отменю.Костер поздно гасить.....
Плюшевый Мишкa пoскрёбся в дверцу игрушечнoгo мaгaзинa, где егo ждaлa зaветнaя куклa с чудесными рoзoвыми бaнтикaми, зoлoтистыми кудряшкaми и румяными щечкaми, нa кoтoрых игрaлa грустнaя улыбкa. Мишкa пoдумaл, чтo хoть куклa не сoвсем плюшевaя, нo сердечкo у неё нaвернo сделaнo из дрaгoценнoгo гречичнoгo мёдa. Мaмa ему чaстo рaсскaзывaлa, чтo из мёдa сделaны сердцa сaмых лучших медведей, кoтoрые умеют улыбaться. Мишкa пoнимaл, чтo куклa не медведь, нo улыбкa у нее былa пo-медвежьему рoднaя...
Ринг.
На квадратной,располосованной криками болельщиков и воплями побежденных арене ,упорно,лоб в лоб, бились неукротимая гордость и неуправляемое отчаяние.
Гордость рвалась в бой с арсеналом заржавевшего от времени и частого употребления оружия. Меткая язвительность,черствая ирония и ядовитый цинизм составляли главный щит в борьбе на залитой желчью арене. Жалили огнем выпады самоиронии и самоуничтожения. Острым зазубренным кристаллом рвал плоть смех цинизма. За могучими и крепкими плечами гордости,одетой в непробиваемый панцирь истины - смутно виднелись светлые лики праведных обреченных. Гордость поедом ела сама себя,отрывая полуразложившееся куски плоти с напряженных мускулов самозащиты.
Отчаяние билось на равных правах со страстью, болью,и страхом, возведенных в ранг имеющих право голоса на выборах в Жизнь.Каждый сам по себе не имел права на выход в свет. Вместе - составляли прямую угрозу гордости,подтачивая ее изнутри, изматывая алюминивые крепления принципов и направлености.
Арена освещалась пристальными взглядами болельщиков разделенных на кучу разных лагерей.
Одни аплодировали отчаянию, втихомолку посмеивясь в кулак,над непоправимыми ошибками и принимали сторону гордости - считая ее априори жалости.
Другие винили отчаяние в слабости и жаждали его поражения. В силу естественного отбора задавливали неокрепшие факторы и втаптывали их в грязь и пыль, прыгая от удовольствия на руинах собственной жалкой жизни.
На трибунах никакой обьективации. Сугубо личные переживания на фоне ярко - красной битвы двух противоположностей. Отчаяние,принявшее на секунду кровавый отблеск страсти. Гордость - измочаленная лохмотьями здравого смысла,жадно наполнившая чашу превосходства ядом одиночества.Залпом ее выпившая. Со всхлипом утершаяся длинным ворохом комплиментов со стороны.Поверившая в собственное Я путем отречения от себя же.
Битва продолжалась. Судьи и болельщики уже не замечали судорожных движений двух израненных противников.Свист,хохот советы и соболезнования приняли форму ухмыляющегося воздушного шара,поднимающегося вверх с пронзающим скрежетом ханжеских подобострастных подбадриваний. Аплодисменты отдавались барабанным боем с призывом - Бей! ПО размолотым в ореховую скорлупу почками. По разбавленной холодной водой крови... По жилам электрических разрядов. Поd этим упорным натиском не оставалось ни одной целой частицы. Ни одного загрязненного атома. Ни одной выжившей молекулы.
Все происходящее давно перестало напоминать битву - превратившись в пляшущий кан кан фарс.
Он бил по нервам посильнее корриды и похлеще утонувшей в апатии лени. Мелодия,отставленная фоном,прорывалась сквозь удары хриплым карканьем. На ринге - две непомнящие первопричин боя , озверевшие под влиянием со стороны - гордость - и отчаяние,видоизменялись при плотном соприкосновении друг с другом. Отчаяние шло на крайние меры,одалживая у подлости и лицемерия крохи помощи. Гордость истекала бледнеющей под натиском обособленностью.
Под ногами хрустели стекла ненужных советов и лопались со свистом шарики поддержки. Время от времени главный судья - полуослепший мозг - пытался разграничить правила. Поздно. К нему не прислушивались. С ним не считались. Его неровный голос не приникал в стойла,запутавшегося в оружиях сердца. Секиры правдивой лжи со стуком обрушивались на отдельные слои маслянистой кожи,не оставляя на ней следа,вызывая лишь зуд обреченного недовольства.
Битва почти закончилась. Победы не одержал никто.
От гордости остались требующие починки клочки и рваные перья новых принципов.
Отчаяние забилось в угол,требуя к себе внимания и почтения,просящее собрать консилиум из ведомых критиков,что бы оправдать собственную слабость и неумение бороться.
Каждый остался при своем. Битва ради битвы страшна необратимой волной никчемности.
Ради чего загасили огни триумфального шествия ? Зачем изуродовали лица неугодных масками лживых обещаний?
Пустота неминуемо завладела разворошенных рингом. Желто зеленые листья под натиском ветра усталости, опадают на полумертвую душу ковром новых ,несбыточных желаний.
На квадратной,располосованной криками болельщиков и воплями побежденных арене ,упорно,лоб в лоб, бились неукротимая гордость и неуправляемое отчаяние.
Гордость рвалась в бой с арсеналом заржавевшего от времени и частого употребления оружия. Меткая язвительность,черствая ирония и ядовитый цинизм составляли главный щит в борьбе на залитой желчью арене. Жалили огнем выпады самоиронии и самоуничтожения. Острым зазубренным кристаллом рвал плоть смех цинизма. За могучими и крепкими плечами гордости,одетой в непробиваемый панцирь истины - смутно виднелись светлые лики праведных обреченных. Гордость поедом ела сама себя,отрывая полуразложившееся куски плоти с напряженных мускулов самозащиты.
Отчаяние билось на равных правах со страстью, болью,и страхом, возведенных в ранг имеющих право голоса на выборах в Жизнь.Каждый сам по себе не имел права на выход в свет. Вместе - составляли прямую угрозу гордости,подтачивая ее изнутри, изматывая алюминивые крепления принципов и направлености.
Арена освещалась пристальными взглядами болельщиков разделенных на кучу разных лагерей.
Одни аплодировали отчаянию, втихомолку посмеивясь в кулак,над непоправимыми ошибками и принимали сторону гордости - считая ее априори жалости.
Другие винили отчаяние в слабости и жаждали его поражения. В силу естественного отбора задавливали неокрепшие факторы и втаптывали их в грязь и пыль, прыгая от удовольствия на руинах собственной жалкой жизни.
На трибунах никакой обьективации. Сугубо личные переживания на фоне ярко - красной битвы двух противоположностей. Отчаяние,принявшее на секунду кровавый отблеск страсти. Гордость - измочаленная лохмотьями здравого смысла,жадно наполнившая чашу превосходства ядом одиночества.Залпом ее выпившая. Со всхлипом утершаяся длинным ворохом комплиментов со стороны.Поверившая в собственное Я путем отречения от себя же.
Битва продолжалась. Судьи и болельщики уже не замечали судорожных движений двух израненных противников.Свист,хохот советы и соболезнования приняли форму ухмыляющегося воздушного шара,поднимающегося вверх с пронзающим скрежетом ханжеских подобострастных подбадриваний. Аплодисменты отдавались барабанным боем с призывом - Бей! ПО размолотым в ореховую скорлупу почками. По разбавленной холодной водой крови... По жилам электрических разрядов. Поd этим упорным натиском не оставалось ни одной целой частицы. Ни одного загрязненного атома. Ни одной выжившей молекулы.
Все происходящее давно перестало напоминать битву - превратившись в пляшущий кан кан фарс.
Он бил по нервам посильнее корриды и похлеще утонувшей в апатии лени. Мелодия,отставленная фоном,прорывалась сквозь удары хриплым карканьем. На ринге - две непомнящие первопричин боя , озверевшие под влиянием со стороны - гордость - и отчаяние,видоизменялись при плотном соприкосновении друг с другом. Отчаяние шло на крайние меры,одалживая у подлости и лицемерия крохи помощи. Гордость истекала бледнеющей под натиском обособленностью.
Под ногами хрустели стекла ненужных советов и лопались со свистом шарики поддержки. Время от времени главный судья - полуослепший мозг - пытался разграничить правила. Поздно. К нему не прислушивались. С ним не считались. Его неровный голос не приникал в стойла,запутавшегося в оружиях сердца. Секиры правдивой лжи со стуком обрушивались на отдельные слои маслянистой кожи,не оставляя на ней следа,вызывая лишь зуд обреченного недовольства.
Битва почти закончилась. Победы не одержал никто.
От гордости остались требующие починки клочки и рваные перья новых принципов.
Отчаяние забилось в угол,требуя к себе внимания и почтения,просящее собрать консилиум из ведомых критиков,что бы оправдать собственную слабость и неумение бороться.
Каждый остался при своем. Битва ради битвы страшна необратимой волной никчемности.
Ради чего загасили огни триумфального шествия ? Зачем изуродовали лица неугодных масками лживых обещаний?
Пустота неминуемо завладела разворошенных рингом. Желто зеленые листья под натиском ветра усталости, опадают на полумертвую душу ковром новых ,несбыточных желаний.
Твое время
Закутавшись в махровый плед, я сижу на подоконнике и рисую пальцем на запотевшем стекле. За окном унылый октябрьский вечер.
Оранжевые пятиконечные листья тяжело падают с клёна, застилая остывающую землю обманчивым золотом. С неба низко свисают тяжёлые облака, изредка протягивая к земле прозрачные ниточки дождя.
Это время, когда на землю спускаются холодные сумерки. Это время, когда я скучаю по тебе.
Сидеть, прижавшись к ледяному стеклу довольно неуютно и холодно. Я глубже забираюсь в плед и зажигаю свечу. Может быть этот маленький маяк поможет тебе найти дорогу, которая приведёт ко мне. Одна романтическая героиня когда-то делала также. Телефон, прижатый к самому сердцу, предательски молчит. Часы лениво и грустно отсчитывают время. Одно за другим загораются огоньки чужих окон.
Это время, когда в город приходит вечер. Это время, когда я жду тебя.
На коленях – раскрытая книга. Тихо шелестят страницы. Я в стотысячный раз перечитываю историю о мальчике с другой планеты и гениальном лётчике, о барашке и незнакомой розе. А может быть я уже просто-напросто сплю… Откуда-то издалека – из холодного осеннего неба или с другой планеты , хотя, нет, кажется из самого сердца доносится знакомая щекочущая мелодия. Чайковский. “Вальс цветов”. Я отрываю руки от груди и, не сдержав счастливой улыбки, порывисто выдыхаю в трубку. ..
Это время, когда в Мире совершается Чудо. Это время, когда я больше всех на свете люблю тебя...
Закутавшись в махровый плед, я сижу на подоконнике и рисую пальцем на запотевшем стекле. За окном унылый октябрьский вечер.
Оранжевые пятиконечные листья тяжело падают с клёна, застилая остывающую землю обманчивым золотом. С неба низко свисают тяжёлые облака, изредка протягивая к земле прозрачные ниточки дождя.
Это время, когда на землю спускаются холодные сумерки. Это время, когда я скучаю по тебе.
Сидеть, прижавшись к ледяному стеклу довольно неуютно и холодно. Я глубже забираюсь в плед и зажигаю свечу. Может быть этот маленький маяк поможет тебе найти дорогу, которая приведёт ко мне. Одна романтическая героиня когда-то делала также. Телефон, прижатый к самому сердцу, предательски молчит. Часы лениво и грустно отсчитывают время. Одно за другим загораются огоньки чужих окон.
Это время, когда в город приходит вечер. Это время, когда я жду тебя.
На коленях – раскрытая книга. Тихо шелестят страницы. Я в стотысячный раз перечитываю историю о мальчике с другой планеты и гениальном лётчике, о барашке и незнакомой розе. А может быть я уже просто-напросто сплю… Откуда-то издалека – из холодного осеннего неба или с другой планеты , хотя, нет, кажется из самого сердца доносится знакомая щекочущая мелодия. Чайковский. “Вальс цветов”. Я отрываю руки от груди и, не сдержав счастливой улыбки, порывисто выдыхаю в трубку. ..
Это время, когда в Мире совершается Чудо. Это время, когда я больше всех на свете люблю тебя...
Просто потрясающе 
Притча об еще одной любви ...
Жил один очень богатый и могущественный человек. Его железный характер не могли сломить никакие невзгоды, его ум проникал в саму суть и вызывал белую зависть известнейших ученых, много лет трудившихся чтобы стать таковыми, образованность его не знала границ, а какое-то нечеловеческое упорство всегда в конечном счете позволяло осуществлять самые смелые желания. Он неустанно шел вперед по своем пути, не останавливаясь отдохнуть, не обращая внимания на прекрасные цветы, украшающие дорогу, не щадя ни себя, ни препятствующих ем встречных. Многие пытались не отставать и идти в ногу с этим полубожеством, но все они рано или поздно в изнеможении сваливались на обочине, не в силах сделать малейшее движение и с трудом дыша.
Человек этот, назовем его Графом, обращая внимание на них лишь для того, чтобы высказать сожаление самому себе, что скучно продвигаться дальше одному, продолжал свой бешеный, неистовый темп. Нечто вроде снисходительного презрения внушали ему слабости и мелкие чувствишки людей. Он сознавал, что его вечный удел - одиночество, но переносил он его с такой же элегантностью и легкостью как, скажем, носил плащ. "Лучше быть одиноким, чем, таким как они", говорил ему ум художника, мозг гения. Сердце же, самый верный и проницательный советник каждого из нас, молчало. Оно, конечно же, разрывалось в груди, рвясь найти себе подобное, то, которое билось бы с ним удар в удар, замирание в замирание, но такого сердца все не было, и Граф, иногда вздыхая от смутной непонятной тоски, вновь бросался в свой ад, который считал единственным и настоящим раем. Такие люди всегда на виду, и Граф не испытывал недостатка в изъявлениях дружбы и любовных признаниях. Многие из них могли похвастаться искренностью и преданностью, но никто не был достаточно сильным, чтобы оказаться способным любить его, которого это, кажется, нисколько не огорчало. Он часто говорил соратникам: "Женщины - слабые существа, не способные на настоящую, глубокую любовь, дружба же мужчин всегда заканчивается разоблачением их корыстности. Я предпочитаю нечто более приятное и интересное". Он иногда думал о женитьбе, но только в связи с необходимостью продолжить свой старинный род и быстро забывал об столь далеких перспективах, "сейчас" требовало его всего. Однако случилась революция, графа предали и заковали в цепи бывшие подданные, которых он хоть и ставил ниже даже людей своего круга, но всегда был справедлив и сострадателен. Его мужество и знания, энергичность и опыт внушали ужас предводителям восстания, его боялись больше несчастного коронованного глупца и приговорили к казни на эшафоте. Граф бросил обвинителям в лицо свое презрение. Он мужественно воспринял весть о близкой смерти, ведь, наконец, он узнал бы существует ли Бог. Это ему казалось намного более интересным, чем завтрашняя комедия с трагичным концом. Но вдруг он увидел маленькую девочку, доставившую ему последний в жизни ужин. Она не была красавицей, единственное, что почему-то бросилось в глаза Графа, это огромные голубые глаза, на которых были слезы.
- Не плачь. - бодрящим тоном произнес Граф - Что же ты не радуешься победе своих собратьев?
Девочка бросилась ему на грудь, уже не сдерживая рыдания. Граф сначала отшатнулся от нее, но потом, пытаясь придать своему голосу, максимум нежности, на которую был способен, спросил:
- Кто-то близкий погиб? Я тоже завтра умру, так что ты все-таки немного отомщена.
- Мне вас жаль, монсеньор. - Она подняла на него покрасневшие от горьких слез глаза. Неподдельная скорбь и грустная улыбка от того, что ее взор встретился с удивленным взглядом графа преобразили ее настолько, что он немного даже залюбовался ею. Девочка была ангельски прелестна, надо признать, но почему она плачет?
- Каждое утро, когда вы отправлялись на прогулку, я наблюдала за вами. Я вас полюбила всей душой и не могу вынести то, что.. Рыдания не дали ей докончить фразу. Внезапно графа словно молния пронзила мысль о том, что он наконец любим. Ему стало трудно дышать, с бесконечной тоской во взгляде он смотрел на эту непричесанную, грубую крестьянку, которая обладала душой королевы. Его охватило безумное желание жить, ведь наконец он нашел то единственное, чего ему хотелось от жизни. У него было все, кроме Любви, потому он так беспечно, почти скучая ожидал смерти.
- Но, почему!! Почему ты меня любишь? Я ведь никогда не замечал тебя, не знал о твоем существовании! Я никогда ничего не делал для тебя...
- У вас добрые глаза. Только их я могу любить. У остальных злые и холодные, а ваши очень грустные, но таких больше ни у кого нет.
Граф вгляделся в ее личико и увидел, что нет благородней и прекрасней ее. Совершенно равная страсть светилась в бездонном синем взгляде, такая же, какая горела в темных как ночь глазах Графа. Измученное одиночеством сердце Графа разорвалось от переполняющей его нежности и счастья. Сердце девочки тоже не выдержало утраты. Их нашли лежащих в крепких объятьях. Их руки так и не смогли разорвать. Девочку похоронили в родовой гробнице вместе с Графом, ибо бог дал знать могильщикам, что сама Любовь превратила их в одно целое
Жил один очень богатый и могущественный человек. Его железный характер не могли сломить никакие невзгоды, его ум проникал в саму суть и вызывал белую зависть известнейших ученых, много лет трудившихся чтобы стать таковыми, образованность его не знала границ, а какое-то нечеловеческое упорство всегда в конечном счете позволяло осуществлять самые смелые желания. Он неустанно шел вперед по своем пути, не останавливаясь отдохнуть, не обращая внимания на прекрасные цветы, украшающие дорогу, не щадя ни себя, ни препятствующих ем встречных. Многие пытались не отставать и идти в ногу с этим полубожеством, но все они рано или поздно в изнеможении сваливались на обочине, не в силах сделать малейшее движение и с трудом дыша.
Человек этот, назовем его Графом, обращая внимание на них лишь для того, чтобы высказать сожаление самому себе, что скучно продвигаться дальше одному, продолжал свой бешеный, неистовый темп. Нечто вроде снисходительного презрения внушали ему слабости и мелкие чувствишки людей. Он сознавал, что его вечный удел - одиночество, но переносил он его с такой же элегантностью и легкостью как, скажем, носил плащ. "Лучше быть одиноким, чем, таким как они", говорил ему ум художника, мозг гения. Сердце же, самый верный и проницательный советник каждого из нас, молчало. Оно, конечно же, разрывалось в груди, рвясь найти себе подобное, то, которое билось бы с ним удар в удар, замирание в замирание, но такого сердца все не было, и Граф, иногда вздыхая от смутной непонятной тоски, вновь бросался в свой ад, который считал единственным и настоящим раем. Такие люди всегда на виду, и Граф не испытывал недостатка в изъявлениях дружбы и любовных признаниях. Многие из них могли похвастаться искренностью и преданностью, но никто не был достаточно сильным, чтобы оказаться способным любить его, которого это, кажется, нисколько не огорчало. Он часто говорил соратникам: "Женщины - слабые существа, не способные на настоящую, глубокую любовь, дружба же мужчин всегда заканчивается разоблачением их корыстности. Я предпочитаю нечто более приятное и интересное". Он иногда думал о женитьбе, но только в связи с необходимостью продолжить свой старинный род и быстро забывал об столь далеких перспективах, "сейчас" требовало его всего. Однако случилась революция, графа предали и заковали в цепи бывшие подданные, которых он хоть и ставил ниже даже людей своего круга, но всегда был справедлив и сострадателен. Его мужество и знания, энергичность и опыт внушали ужас предводителям восстания, его боялись больше несчастного коронованного глупца и приговорили к казни на эшафоте. Граф бросил обвинителям в лицо свое презрение. Он мужественно воспринял весть о близкой смерти, ведь, наконец, он узнал бы существует ли Бог. Это ему казалось намного более интересным, чем завтрашняя комедия с трагичным концом. Но вдруг он увидел маленькую девочку, доставившую ему последний в жизни ужин. Она не была красавицей, единственное, что почему-то бросилось в глаза Графа, это огромные голубые глаза, на которых были слезы.
- Не плачь. - бодрящим тоном произнес Граф - Что же ты не радуешься победе своих собратьев?
Девочка бросилась ему на грудь, уже не сдерживая рыдания. Граф сначала отшатнулся от нее, но потом, пытаясь придать своему голосу, максимум нежности, на которую был способен, спросил:
- Кто-то близкий погиб? Я тоже завтра умру, так что ты все-таки немного отомщена.
- Мне вас жаль, монсеньор. - Она подняла на него покрасневшие от горьких слез глаза. Неподдельная скорбь и грустная улыбка от того, что ее взор встретился с удивленным взглядом графа преобразили ее настолько, что он немного даже залюбовался ею. Девочка была ангельски прелестна, надо признать, но почему она плачет?
- Каждое утро, когда вы отправлялись на прогулку, я наблюдала за вами. Я вас полюбила всей душой и не могу вынести то, что.. Рыдания не дали ей докончить фразу. Внезапно графа словно молния пронзила мысль о том, что он наконец любим. Ему стало трудно дышать, с бесконечной тоской во взгляде он смотрел на эту непричесанную, грубую крестьянку, которая обладала душой королевы. Его охватило безумное желание жить, ведь наконец он нашел то единственное, чего ему хотелось от жизни. У него было все, кроме Любви, потому он так беспечно, почти скучая ожидал смерти.
- Но, почему!! Почему ты меня любишь? Я ведь никогда не замечал тебя, не знал о твоем существовании! Я никогда ничего не делал для тебя...
- У вас добрые глаза. Только их я могу любить. У остальных злые и холодные, а ваши очень грустные, но таких больше ни у кого нет.
Граф вгляделся в ее личико и увидел, что нет благородней и прекрасней ее. Совершенно равная страсть светилась в бездонном синем взгляде, такая же, какая горела в темных как ночь глазах Графа. Измученное одиночеством сердце Графа разорвалось от переполняющей его нежности и счастья. Сердце девочки тоже не выдержало утраты. Их нашли лежащих в крепких объятьях. Их руки так и не смогли разорвать. Девочку похоронили в родовой гробнице вместе с Графом, ибо бог дал знать могильщикам, что сама Любовь превратила их в одно целое
В нашем мире зла, глупостей, неуверенности, сомнений и разочарований, есть одна вещь, ради которой еще стоит жить и которая, несомненно, сильна, как смерть….. это ЛЮБОВЬ……..
Несчастен, кто любя любим, не может быть. Несчастнее его, кто не любя томится. Но всех несчастней тот, кто к счастью не стремится, кто больше никогда не в силах полюбить.
Никогда не теряйте надежды и веры в лучшее, потому что после самой черной ночи всегда бывает светлый день, и даже после сильного ливня ярко светит солнце……
Говорят, нужна одна минутка, чтобы заметить особенного человека, всего час, чтобы оценить, и всего день, чтобы его полюбить. Но затем понадобиться целая ЖИЗНЬ, чтобы его забыть.
14 февраля: Говорят, птицы в этот день ищут себе пару, жаль, что мы не птицы…..но человек всегда мечтал летать….
Если б выбор в любви решался волей и разумом, любовь не была бы чувством и страстью. Выбор останавливается на невольном влечении СЕРДЦА……
Внутри еще тихонько щемило что-то, но это была благотворная боль….. так горят раны, прежде чем зарубцеваться навсегда.
Люди часто остаются одинокими, потому что они строят стены вместо мостов.
Страх живет в нас до тех пор, пока не случится неизбежное. С этого момента страх лишается смысла.
Много говорить и много сказать - не одно и тоже.
Печали не вечны, когда мы идем на встречу нашей мечте.
Опыт, даже, сколько бы он нам не стоил, всегда бесценен.
Услышав какой-нибудь звук, увидев какой-нибудь знакомый образ, я замираю, насторожив уши, словно слабый запах почты стершихся воспоминаний штурмует из другого мира мои органы чувств….
Я люблю тебя не за то, кто ты, а за то, кто я, когда я рядом с тобой.
Ни один человек не заслуживает твоих слез, а те, кто заслуживают, не заставят тебя плакать.
Только потому, что кто-то не любит тебя так, как тебе хочется, не значит, что он не любит тебя всей душой.
Настоящий друг – это тот, кто будет держать тебя за руку, и чувствовать твое сердце.
Худший способ скучать по человеку – это быть с ним и понимать, что он никогда не будет твоим.
Никогда не переставай улыбаться, даже когда тебе грустно, кто-то может влюбиться в твою улыбку.
Несчастен, кто любя любим, не может быть. Несчастнее его, кто не любя томится. Но всех несчастней тот, кто к счастью не стремится, кто больше никогда не в силах полюбить.
Никогда не теряйте надежды и веры в лучшее, потому что после самой черной ночи всегда бывает светлый день, и даже после сильного ливня ярко светит солнце……
Говорят, нужна одна минутка, чтобы заметить особенного человека, всего час, чтобы оценить, и всего день, чтобы его полюбить. Но затем понадобиться целая ЖИЗНЬ, чтобы его забыть.
14 февраля: Говорят, птицы в этот день ищут себе пару, жаль, что мы не птицы…..но человек всегда мечтал летать….
Если б выбор в любви решался волей и разумом, любовь не была бы чувством и страстью. Выбор останавливается на невольном влечении СЕРДЦА……
Внутри еще тихонько щемило что-то, но это была благотворная боль….. так горят раны, прежде чем зарубцеваться навсегда.
Люди часто остаются одинокими, потому что они строят стены вместо мостов.
Страх живет в нас до тех пор, пока не случится неизбежное. С этого момента страх лишается смысла.
Много говорить и много сказать - не одно и тоже.
Печали не вечны, когда мы идем на встречу нашей мечте.
Опыт, даже, сколько бы он нам не стоил, всегда бесценен.
Услышав какой-нибудь звук, увидев какой-нибудь знакомый образ, я замираю, насторожив уши, словно слабый запах почты стершихся воспоминаний штурмует из другого мира мои органы чувств….
Я люблю тебя не за то, кто ты, а за то, кто я, когда я рядом с тобой.
Ни один человек не заслуживает твоих слез, а те, кто заслуживают, не заставят тебя плакать.
Только потому, что кто-то не любит тебя так, как тебе хочется, не значит, что он не любит тебя всей душой.
Настоящий друг – это тот, кто будет держать тебя за руку, и чувствовать твое сердце.
Худший способ скучать по человеку – это быть с ним и понимать, что он никогда не будет твоим.
Никогда не переставай улыбаться, даже когда тебе грустно, кто-то может влюбиться в твою улыбку.
Возможно, в этом мире ты всего лишь человек, но для кого-то ты – весь мир.
Не трать время на человека, который не стремится провести его с тобой.
Возможно, Бог хочет, чтобы мы встречали не тех людей до того, как встретим того единственного человека. Чтобы, когда это случится, мы были благодарны.
Не плачь, потому что это закончилось. Улыбнись, потому что это было.
Всегда найдутся люди, которые причинят тебе боль. Нужно продолжать верить людям, просто быть чуть осторожнее.
Стань лучше и пойми, кто ты, прежде чем встретишь нового человека, и будешь надеяться, что он тебя поймет.
Не прилагай столько усилий, все самое лучшее случается неожиданно.
Работай, будто тебе не надо денег; люби, будто никто никогда не причинял боль; танцуй, будто никто не смотрит; пой, будто никто не слышит; живи, будто рай на земле.
ВОЛНА ПРИХОДИТ И УХОДИТ. МОРЕ ЛИЖЕТ СУШУ. ДЕТИ КАКАЮТ В ГОРШОЧЕК, А БОЛЬШИЕ В ДУШУ.
Слезы заседают глубже сердца, они овладевают душой и разумом…….
Однажды ты у меня спросишь, что я люблю больше – тебя или жизнь. Я отвечу, что жизнь. И тогда ты уйдешь, так и не узнав, что жизнь – это ты!
Ты меня не ревнуй, но я мир не могу не любить. Хоть душа тебя искренне любит и ценит. Но даже ты не в силах мне мир заменить. Как этот мир, сколько бы мне не выпало жить, Мне ни тебя, ни улыбки твоей не заменит!
Люби! Даже когда ненавидишь!
Не жалуйся на жизнь, могло и этого не быть.
Околдован я твоими поцелуями…
В некоторые головы мысли приходят умирать…
После того, как тебя предал последний друг, наступает душевное спокойствие.
Давай поделим МИР: МОРЕ тебе, ВОЛНЫ мне; НЕБО тебе, ЗВЕЗДЫ мне; СОЛНЦЕ тебе, СВЕТ мне, или еще лучше: ВСЕ тебе, а ТЫ МНЕ!
ЗАБЫТЬ МЕНЯ НЕВОЗМОЖНО. НО И ПОМНИТЬ ОБО МНЕ НЕЛЕГКО.
Глаза не умеют врать, как и сердце - молчать.
Там, где нет СВЕТА – там ТЬМА!
Есть с кем уснуть…… проснуться не с кем.
В глаза бросаются женщины, которые никогда не бросятся нам на шею.
Находя богатство - теряешь совесть
Находя женщину - теряешь рассудок
Находя истину - теряешь веру
И только потеряв все - находишь свободу.
«Если сравнить бедного человека и богатого, то у бедного есть явное
преимущество - он всё ещё надеется, что деньги могут сделать
его счастливым.»
Хочешь стать по-настоящему великим??? Тогда найди в себе мужество ни в коем случае не сдаваться, потерпев крах! И пусть все удивляются, что ты улыбаешься! - Вот в чем истинное величие! но ты совсем не обязан слушать меня.
Не вышло ЭТО! Так выйдет что-то ДРУГОЕ!!!!!!!!
Сны - продолжение мыслей…
Мысли, слова, и поступки женщины во многом определяются от мужчины, который рядом с ней.
Сейчас меня напрягают отношения с тобой, но когда они сойдут на нет, меня будет напрягать их отсутствие…
Когда ты думаешь, что мир отвернулся от тебя, взгляни: скорее всего, это ты отвернулся от мира.
Когда ты хочешь чего-то, но думаешь, что не сможешь этого добиться, ты, скорее всего этого не добьешься. Но если ты веришь в себя, то рано или поздно ты получишь то, что хочешь.
Не трать время на человека, который не стремится провести его с тобой.
Возможно, Бог хочет, чтобы мы встречали не тех людей до того, как встретим того единственного человека. Чтобы, когда это случится, мы были благодарны.
Не плачь, потому что это закончилось. Улыбнись, потому что это было.
Всегда найдутся люди, которые причинят тебе боль. Нужно продолжать верить людям, просто быть чуть осторожнее.
Стань лучше и пойми, кто ты, прежде чем встретишь нового человека, и будешь надеяться, что он тебя поймет.
Не прилагай столько усилий, все самое лучшее случается неожиданно.
Работай, будто тебе не надо денег; люби, будто никто никогда не причинял боль; танцуй, будто никто не смотрит; пой, будто никто не слышит; живи, будто рай на земле.
ВОЛНА ПРИХОДИТ И УХОДИТ. МОРЕ ЛИЖЕТ СУШУ. ДЕТИ КАКАЮТ В ГОРШОЧЕК, А БОЛЬШИЕ В ДУШУ.
Слезы заседают глубже сердца, они овладевают душой и разумом…….
Однажды ты у меня спросишь, что я люблю больше – тебя или жизнь. Я отвечу, что жизнь. И тогда ты уйдешь, так и не узнав, что жизнь – это ты!
Ты меня не ревнуй, но я мир не могу не любить. Хоть душа тебя искренне любит и ценит. Но даже ты не в силах мне мир заменить. Как этот мир, сколько бы мне не выпало жить, Мне ни тебя, ни улыбки твоей не заменит!
Люби! Даже когда ненавидишь!
Не жалуйся на жизнь, могло и этого не быть.
Околдован я твоими поцелуями…
В некоторые головы мысли приходят умирать…
После того, как тебя предал последний друг, наступает душевное спокойствие.
Давай поделим МИР: МОРЕ тебе, ВОЛНЫ мне; НЕБО тебе, ЗВЕЗДЫ мне; СОЛНЦЕ тебе, СВЕТ мне, или еще лучше: ВСЕ тебе, а ТЫ МНЕ!
ЗАБЫТЬ МЕНЯ НЕВОЗМОЖНО. НО И ПОМНИТЬ ОБО МНЕ НЕЛЕГКО.
Глаза не умеют врать, как и сердце - молчать.
Там, где нет СВЕТА – там ТЬМА!
Есть с кем уснуть…… проснуться не с кем.
В глаза бросаются женщины, которые никогда не бросятся нам на шею.
Находя богатство - теряешь совесть
Находя женщину - теряешь рассудок
Находя истину - теряешь веру
И только потеряв все - находишь свободу.
«Если сравнить бедного человека и богатого, то у бедного есть явное
преимущество - он всё ещё надеется, что деньги могут сделать
его счастливым.»
Хочешь стать по-настоящему великим??? Тогда найди в себе мужество ни в коем случае не сдаваться, потерпев крах! И пусть все удивляются, что ты улыбаешься! - Вот в чем истинное величие! но ты совсем не обязан слушать меня.
Не вышло ЭТО! Так выйдет что-то ДРУГОЕ!!!!!!!!
Сны - продолжение мыслей…
Мысли, слова, и поступки женщины во многом определяются от мужчины, который рядом с ней.
Сейчас меня напрягают отношения с тобой, но когда они сойдут на нет, меня будет напрягать их отсутствие…
Когда ты думаешь, что мир отвернулся от тебя, взгляни: скорее всего, это ты отвернулся от мира.
Когда ты хочешь чего-то, но думаешь, что не сможешь этого добиться, ты, скорее всего этого не добьешься. Но если ты веришь в себя, то рано или поздно ты получишь то, что хочешь.
Не повезло нам лишь с погодой, людьми, эпохой и страной!
Когда ты говоришь, слова твои должны быть лучше молчания.
Человеком рождается каждый, но не каждый им умирает.
Упрямые люди живут по принципу - если нельзя возразить, то лучше и не слушать.
Совершенство - это не когда нечего добавить, а когда нечего отнять…
Я думаю, что хуже, чем жестокость сердца, может быть лишь одно качество - мягкость мозгов.
Легко быть святым сидя на горе Тянь-Шань. Гораздо сложнее оставаться
святым сидя на базаре...
Если хочешь иметь то, чего никогда не имел, то должен делать то, чего никогда не делал...
Время, конечно, лечит дольше, чем доктора. Но зато и калечит не так быстро.
Умный человек способен творить безумства, а дурак лишь делать глупости.
Лучше пусть завидуют, чем сочувствуют.
Подумай, как трудно изменить себя самого, и ты поймешь, сколь ничтожны твои возможности, изменить других.
Все мужчины покупаются на то, что не все женщины продаются.
Обманывать легче всего нам удается самих себя.
Многие знания умножают печали…
Воспитывая детей по своему образу и подобию, родители почему-то надеются, что они будут лучше их...
Иногда так трудно поверить, что человечество состоит из людей…
Никогда не говори: «прощай», если всё хочешь решиться. Никогда не сдавайся, если всё ещё есть надежда. Никогда не говори, что не любишь, если ты не даешь ему уйти. Мы сильные и мы всё можем!
Что больней: терпеть огонь сомнений или холод ледяной? Что трудней: в любовь твою поверить, без тебя или с тобой?
Мои глаза в тебя не влюблены - Они твои пороки видят ясно. А сердце, ни одной твоей вины.… Не видит…. И с глазами не согласно!
Боль помогает нам стать сильнее!
Давай поговорим,… может, я стану маленькой свечкой во мраке ночи, может маленьким зонтиком – в ливень….
ПОСМОТРИ, СЕГОДНЯ ЗА ОКНОМ СОЛНЫШКО! КАК ОНО ОСВЕЩАЕТ МОЮ ДУШУ И ГРЕЕТ ЕЕ! ТАК И ТВОЯ УЛЫБКА ДАРИТ МНЕ СИЛЫ ЖИТЬ! СПАСИБО ЧТО ТЫ СО МНОЙ, УЛЫБАЙСЯ ПО–ЧАЩЕ!
Есть на свете такая дружба, такое чувство на свете есть, что воркование совсем не нужно, как не нужны ни ложь, ни лесть. И знаешь, что бы с тобой не случилось, какие б ни прокляли голоса, тебя, искалеченную судьбою, те же теплые встретят глаза. И встретят не так, как другие люди, а всей глубиной своей теплоты, не потому что ты абсолютна, а потому что ТЫ – это ТЫ….
-….. память может слишком много, иногда жаль….. память стирает даже приятное, вот в чем ее злость….. Ты будешь более одинокой и совсем брошенной без ЭТОЙ памяти, ты не будешь человеком, у тебя не будет чувств….. когда кирпич обжигают, он твердеет. Не будь как он!
-Может ты действительно права. Но ведь именно из твердых кирпичей и строится дом.
Я в глазах твоих утону! Можно? Ведь в глазах твоих утонуть счастье! Подойду и скажу – «Здравствуй»! Я люблю тебя очень! Сложно? Нет, не сложно это! А трудно, очень трудно любить! Веришь?
……нельзя так все близко принимать к сердцу, ведь ты и так чуткий человек и если так и дальше будешь делать, ты из этого «гавна» не вылезешь. Люди жестокие, и чужие и близкие. Есть только ты и Бог. И всё.
Когда ты говоришь, слова твои должны быть лучше молчания.
Человеком рождается каждый, но не каждый им умирает.
Упрямые люди живут по принципу - если нельзя возразить, то лучше и не слушать.
Совершенство - это не когда нечего добавить, а когда нечего отнять…
Я думаю, что хуже, чем жестокость сердца, может быть лишь одно качество - мягкость мозгов.
Легко быть святым сидя на горе Тянь-Шань. Гораздо сложнее оставаться
святым сидя на базаре...
Если хочешь иметь то, чего никогда не имел, то должен делать то, чего никогда не делал...
Время, конечно, лечит дольше, чем доктора. Но зато и калечит не так быстро.
Умный человек способен творить безумства, а дурак лишь делать глупости.
Лучше пусть завидуют, чем сочувствуют.
Подумай, как трудно изменить себя самого, и ты поймешь, сколь ничтожны твои возможности, изменить других.
Все мужчины покупаются на то, что не все женщины продаются.
Обманывать легче всего нам удается самих себя.
Многие знания умножают печали…
Воспитывая детей по своему образу и подобию, родители почему-то надеются, что они будут лучше их...
Иногда так трудно поверить, что человечество состоит из людей…
Никогда не говори: «прощай», если всё хочешь решиться. Никогда не сдавайся, если всё ещё есть надежда. Никогда не говори, что не любишь, если ты не даешь ему уйти. Мы сильные и мы всё можем!
Что больней: терпеть огонь сомнений или холод ледяной? Что трудней: в любовь твою поверить, без тебя или с тобой?
Мои глаза в тебя не влюблены - Они твои пороки видят ясно. А сердце, ни одной твоей вины.… Не видит…. И с глазами не согласно!
Боль помогает нам стать сильнее!
Давай поговорим,… может, я стану маленькой свечкой во мраке ночи, может маленьким зонтиком – в ливень….
ПОСМОТРИ, СЕГОДНЯ ЗА ОКНОМ СОЛНЫШКО! КАК ОНО ОСВЕЩАЕТ МОЮ ДУШУ И ГРЕЕТ ЕЕ! ТАК И ТВОЯ УЛЫБКА ДАРИТ МНЕ СИЛЫ ЖИТЬ! СПАСИБО ЧТО ТЫ СО МНОЙ, УЛЫБАЙСЯ ПО–ЧАЩЕ!
Есть на свете такая дружба, такое чувство на свете есть, что воркование совсем не нужно, как не нужны ни ложь, ни лесть. И знаешь, что бы с тобой не случилось, какие б ни прокляли голоса, тебя, искалеченную судьбою, те же теплые встретят глаза. И встретят не так, как другие люди, а всей глубиной своей теплоты, не потому что ты абсолютна, а потому что ТЫ – это ТЫ….
-….. память может слишком много, иногда жаль….. память стирает даже приятное, вот в чем ее злость….. Ты будешь более одинокой и совсем брошенной без ЭТОЙ памяти, ты не будешь человеком, у тебя не будет чувств….. когда кирпич обжигают, он твердеет. Не будь как он!
-Может ты действительно права. Но ведь именно из твердых кирпичей и строится дом.
Я в глазах твоих утону! Можно? Ведь в глазах твоих утонуть счастье! Подойду и скажу – «Здравствуй»! Я люблю тебя очень! Сложно? Нет, не сложно это! А трудно, очень трудно любить! Веришь?
……нельзя так все близко принимать к сердцу, ведь ты и так чуткий человек и если так и дальше будешь делать, ты из этого «гавна» не вылезешь. Люди жестокие, и чужие и близкие. Есть только ты и Бог. И всё.
Любви всего мало. Она обладает счастьем, а хочет рая, обладает раем - хочет неба. О любящие! Все это есть в вашей любви. Сумейте только найти.
Любви нужно научится, как нужно учиться музыке. И, прежде всего, научиться любви к самому себе. Ибо лишь тот, кто умеет любить себя, может любить другого.
Когда мы узнаём новую мысль и признаём её верной, нам кажется, что мы уже давно знали её и теперь только вспомнили то, что знали. Истина уже лежит в душе каждого человека, только не заглушай её ложью и рано или поздно она тебе откроется.
Рожденные ползать летать не могут. Но иногда, рожденные ползать заползают так высоко, что перед ними ползают, рожденные летать.
Каждая проходящая минута – это ещё один шанс всё изменить!
"Полюбить самого себя - вот начало романа, который продлиться всю жизнь"
ТОЛЬКО ОДНО ДЕЛАЕТ ИСПОЛНЕНИЕ МЕЧТЫ НЕ ВОЗМОЖНЫМ - ЭТО СТРАХ НЕУДАЧИ...
"Самое великое счастье часто становиться причиной несчастья".
Леонардо да Винчи (и это очень печально, что на самом деле существует…)
-"Подумай!- сказало Прошлое - Ты же хотел всё вернуть - ВЕРНИ!"
- "Попробуй сказать «ПОДУМАЙ» капле дождя, которая бежит по оконному стеклу. Разве она думает и ищет путь? Разве можно предложить ей стекать вверх?"
Женщины отдаются Богу, когда дьявол уже не желает иметь с ними дело.
Загадай, пожалуйста, своё самое заветное желание, а я загадаю, чтобы оно у тебя сбылось...
Какое б горе разных неудач, Какая бы беда тебя ни удручала, Не дай себе сломаться, и не плачь... Заставь себя!.. И все начни сначала.
Ты идешь в предрассветной тиши, По обломкам погибшей души.
...Я вернулся к тебе через сотни веков, Через тысячи мыслей от небес до земли.
Я вернулся к тебе, словно сказочный вор: Ничего мне не нужно, мое сердце верни. ...
Любовь позволяет забыть время. Время позволяет забыть любовь.
Все чувства могут привести к любви, к страсти, все: ненависть, сожаление, равнодушие, благоговение, дружба, страх, - даже презрение. Да, все чувства... исключая одного: благодарности. Благодарность – это долг; всякий честный человек платит свои долги... но любовь - не деньги.
Я не знаю, есть ли в арифметике такое число, которое было бы больше моей любви к тебе!
Я не знаю, есть ли в физике такие константы, которые были бы постояннее моей любви к тебе!
Любви нужно научится, как нужно учиться музыке. И, прежде всего, научиться любви к самому себе. Ибо лишь тот, кто умеет любить себя, может любить другого.
Когда мы узнаём новую мысль и признаём её верной, нам кажется, что мы уже давно знали её и теперь только вспомнили то, что знали. Истина уже лежит в душе каждого человека, только не заглушай её ложью и рано или поздно она тебе откроется.
Рожденные ползать летать не могут. Но иногда, рожденные ползать заползают так высоко, что перед ними ползают, рожденные летать.
Каждая проходящая минута – это ещё один шанс всё изменить!
"Полюбить самого себя - вот начало романа, который продлиться всю жизнь"
ТОЛЬКО ОДНО ДЕЛАЕТ ИСПОЛНЕНИЕ МЕЧТЫ НЕ ВОЗМОЖНЫМ - ЭТО СТРАХ НЕУДАЧИ...
"Самое великое счастье часто становиться причиной несчастья".
Леонардо да Винчи (и это очень печально, что на самом деле существует…)
-"Подумай!- сказало Прошлое - Ты же хотел всё вернуть - ВЕРНИ!"
- "Попробуй сказать «ПОДУМАЙ» капле дождя, которая бежит по оконному стеклу. Разве она думает и ищет путь? Разве можно предложить ей стекать вверх?"
Женщины отдаются Богу, когда дьявол уже не желает иметь с ними дело.
Загадай, пожалуйста, своё самое заветное желание, а я загадаю, чтобы оно у тебя сбылось...
Какое б горе разных неудач, Какая бы беда тебя ни удручала, Не дай себе сломаться, и не плачь... Заставь себя!.. И все начни сначала.
Ты идешь в предрассветной тиши, По обломкам погибшей души.
...Я вернулся к тебе через сотни веков, Через тысячи мыслей от небес до земли.
Я вернулся к тебе, словно сказочный вор: Ничего мне не нужно, мое сердце верни. ...
Любовь позволяет забыть время. Время позволяет забыть любовь.
Все чувства могут привести к любви, к страсти, все: ненависть, сожаление, равнодушие, благоговение, дружба, страх, - даже презрение. Да, все чувства... исключая одного: благодарности. Благодарность – это долг; всякий честный человек платит свои долги... но любовь - не деньги.
Я не знаю, есть ли в арифметике такое число, которое было бы больше моей любви к тебе!
Я не знаю, есть ли в физике такие константы, которые были бы постояннее моей любви к тебе!
Я не знаю, есть ли в геометрии такая фигура, линии которой были бы совершеннее твоих!
Я не знаю, есть ли в химии такое вещество, запах которого мог бы сравниться с ароматом твоего тела!
Я не знаю, знает ли астрономия такую звезду, блеск которой мог бы затмить сияние твоих глаз!
Но я знаю точно, что ни в одном языке нет слов, чтобы полностью выразить мою любовь к тебе!
"Я спрашивал, где живут ангелы? На небесах, в воздухе или на земле?!
Но одно я знаю точно - Один из них сейчас об этом читает!
Я не знаю, есть ли в химии такое вещество, запах которого мог бы сравниться с ароматом твоего тела!
Я не знаю, знает ли астрономия такую звезду, блеск которой мог бы затмить сияние твоих глаз!
Но я знаю точно, что ни в одном языке нет слов, чтобы полностью выразить мою любовь к тебе!
"Я спрашивал, где живут ангелы? На небесах, в воздухе или на земле?!
Но одно я знаю точно - Один из них сейчас об этом читает!
Экстрим.
Экстремалы. Живущие, существующие за счет выброса адреналина. Потребляющие собственную кипящую кровь в молекулярных дозах. Растрачивающие капли эндорфина в переполненных чашах собственного эгоизма. Вычленяющие эмоции, и ослепленные ими, высекающие искры глубоких впечатлений в перманентные вдохи – выдохи содрогающихся маятников сердца.
Перепрыгивать через костер, бродить в глубоких пещерах, спускаться в толщу морских вод , сжимающих дыхание под миллионами тонн воды, или балансировать, стоя на игрушечных пуантах на краю огнедышащего кратера – особого значения не имеет. Имеет значение только секунда, незначительный
« флеш – бэк» между страхом, безумием и невыносимо сладким счастьем полной свободы, причиненной одной из золотых капель, кипящей смолой прожигающих насквозь все эмоции.
Представьте себе микроскопическое, пучеглазое существо, подпрыгивающее в такт сокращающегося сердца вулкана. Он практически порождение кошмара подсознания, вышибленное из недр земли, неизвестное науке, прекрасно знакомое обуянным страстью, погибающим от эмоционального голода сумашедшим, чье место в палате для буйно помешанных давно оплачено отсроченными чеками чужой девственности. Оно там - у подножия кратера, отплясывает таррантеллу, под глухие удары взорванных кастаньет. Оно манит неведомым шумом огненных струй, сорвавших голос в хриплых криках, упоенных взрывом гигантских орлов – переростков. С шумом вулкана слышнее неистовое биение собственного честолюбия. Упоения моментом силы и превосходства. Кокаиновая гордость, не терпящая ничьих косых взглядов. Прыжок через себя, задевающий лишь верхушки краеугольных, торчащих дыбом, извергающих серу волос.
Океан недалеко ушел от горных гряд. Он неизмеримо более прозрачен в своей мощи, нежели ревнивый, всепоглощающий огонь недр. Пронзая телом гладкие волны, внедряясь в них мозговыми тканями, рисуя аквалангом узоры на мозаике цунами, лучше понимаешь смысл стихий. Касатка, пожирающая в заброшенном полупьяном корабле, оставшихся матросов, намного умнее, чем цель пославшая корабль в бурю.
Скат, раздавленный тоннами просоленной воды, держащий в дрожащих щупальцах бас – гитару , подражающий « Infected Mushroom» , гораздо более реален в иллюзиях, нежели затонувший «Титаник» . Его соло в глубинах океана манит грозди батискафоф и подводных лодок, ищущих на супер – новых аэролокаторах мелодию, отдаленно напоминающую техно – хаус.
Жить так несравнимо легче, нежели в деревушке на берегу Охотского моря. Ситуация, близкая к временному помешательству не эталон бесквусицы, наоборот – неведомый привкус остроты.
Нераскрывшийся парашют устоявшихся изменений. Временная остановка сердца с выходом в тоннель, с бесконечно ярким светом поражения. Дающая жизнь минута смертельного испуга. Выпрыгнувшее и покатившееся к подножию изумрудного холма сердце, пульсирующее минутам радости и ужаса – меняющимся в калейдоскопе мыслей.
Серее жизни – только жизнь без эмоциональных всплесков. Полос безумия на фоне четких пирамид разума. Рвущее пену облаков, ультразвуковое падение с высот полярной устойчивости.
Реактивным двигателем внести свой мир с серый мир безликих животных. Раздать всем билеты на «Реквием по мечте» . Насладиться ужасом, но не дать ему заполнить сердца тех , кто слабее. Не наслаждаться поражением слабых , а сделать сильнее тех, кто отражен в зеркале твоих побед. Выжить там , где дельфины умирают от сдавливания тысяч атмосфер. Где сгорит пылинка , застрявшая в реакторе. Устоять на гребне километровой волны, с удивлением рассмотреть застывшие в пароксизме недовольства лица, и под перешептывание завистников и плач обиженных ввергнуть собственное желание Жить в вечный двигатель, именуемый Существованием.
Экстремалы. Живущие, существующие за счет выброса адреналина. Потребляющие собственную кипящую кровь в молекулярных дозах. Растрачивающие капли эндорфина в переполненных чашах собственного эгоизма. Вычленяющие эмоции, и ослепленные ими, высекающие искры глубоких впечатлений в перманентные вдохи – выдохи содрогающихся маятников сердца.
Перепрыгивать через костер, бродить в глубоких пещерах, спускаться в толщу морских вод , сжимающих дыхание под миллионами тонн воды, или балансировать, стоя на игрушечных пуантах на краю огнедышащего кратера – особого значения не имеет. Имеет значение только секунда, незначительный
« флеш – бэк» между страхом, безумием и невыносимо сладким счастьем полной свободы, причиненной одной из золотых капель, кипящей смолой прожигающих насквозь все эмоции.
Представьте себе микроскопическое, пучеглазое существо, подпрыгивающее в такт сокращающегося сердца вулкана. Он практически порождение кошмара подсознания, вышибленное из недр земли, неизвестное науке, прекрасно знакомое обуянным страстью, погибающим от эмоционального голода сумашедшим, чье место в палате для буйно помешанных давно оплачено отсроченными чеками чужой девственности. Оно там - у подножия кратера, отплясывает таррантеллу, под глухие удары взорванных кастаньет. Оно манит неведомым шумом огненных струй, сорвавших голос в хриплых криках, упоенных взрывом гигантских орлов – переростков. С шумом вулкана слышнее неистовое биение собственного честолюбия. Упоения моментом силы и превосходства. Кокаиновая гордость, не терпящая ничьих косых взглядов. Прыжок через себя, задевающий лишь верхушки краеугольных, торчащих дыбом, извергающих серу волос.
Океан недалеко ушел от горных гряд. Он неизмеримо более прозрачен в своей мощи, нежели ревнивый, всепоглощающий огонь недр. Пронзая телом гладкие волны, внедряясь в них мозговыми тканями, рисуя аквалангом узоры на мозаике цунами, лучше понимаешь смысл стихий. Касатка, пожирающая в заброшенном полупьяном корабле, оставшихся матросов, намного умнее, чем цель пославшая корабль в бурю.
Скат, раздавленный тоннами просоленной воды, держащий в дрожащих щупальцах бас – гитару , подражающий « Infected Mushroom» , гораздо более реален в иллюзиях, нежели затонувший «Титаник» . Его соло в глубинах океана манит грозди батискафоф и подводных лодок, ищущих на супер – новых аэролокаторах мелодию, отдаленно напоминающую техно – хаус.
Жить так несравнимо легче, нежели в деревушке на берегу Охотского моря. Ситуация, близкая к временному помешательству не эталон бесквусицы, наоборот – неведомый привкус остроты.
Нераскрывшийся парашют устоявшихся изменений. Временная остановка сердца с выходом в тоннель, с бесконечно ярким светом поражения. Дающая жизнь минута смертельного испуга. Выпрыгнувшее и покатившееся к подножию изумрудного холма сердце, пульсирующее минутам радости и ужаса – меняющимся в калейдоскопе мыслей.
Серее жизни – только жизнь без эмоциональных всплесков. Полос безумия на фоне четких пирамид разума. Рвущее пену облаков, ультразвуковое падение с высот полярной устойчивости.
Реактивным двигателем внести свой мир с серый мир безликих животных. Раздать всем билеты на «Реквием по мечте» . Насладиться ужасом, но не дать ему заполнить сердца тех , кто слабее. Не наслаждаться поражением слабых , а сделать сильнее тех, кто отражен в зеркале твоих побед. Выжить там , где дельфины умирают от сдавливания тысяч атмосфер. Где сгорит пылинка , застрявшая в реакторе. Устоять на гребне километровой волны, с удивлением рассмотреть застывшие в пароксизме недовольства лица, и под перешептывание завистников и плач обиженных ввергнуть собственное желание Жить в вечный двигатель, именуемый Существованием.
QUOTE(ЛЕО @ Dec 25 2005, 21:42)
Твое время
Закутавшись в махровый плед, я сижу на подоконнике и рисую пальцем на запотевшем стекле. За окном унылый октябрьский вечер.
Оранжевые пятиконечные листья тяжело падают с клёна, застилая остывающую землю обманчивым золотом. С неба низко свисают тяжёлые облака, изредка протягивая к земле прозрачные ниточки дождя.
Это время, когда на землю спускаются холодные сумерки. Это время, когда я скучаю по тебе.
Сидеть, прижавшись к ледяному стеклу довольно неуютно и холодно. Я глубже забираюсь в плед и зажигаю свечу. Может быть этот маленький маяк поможет тебе найти дорогу, которая приведёт ко мне. Одна романтическая героиня когда-то делала также. Телефон, прижатый к самому сердцу, предательски молчит. Часы лениво и грустно отсчитывают время. Одно за другим загораются огоньки чужих окон.
Это время, когда в город приходит вечер. Это время, когда я жду тебя.
На коленях – раскрытая книга. Тихо шелестят страницы. Я в стотысячный раз перечитываю историю о мальчике с другой планеты и гениальном лётчике, о барашке и незнакомой розе. А может быть я уже просто-напросто сплю… Откуда-то издалека – из холодного осеннего неба или с другой планеты , хотя, нет, кажется из самого сердца доносится знакомая щекочущая мелодия. Чайковский. “Вальс цветов”. Я отрываю руки от груди и, не сдержав счастливой улыбки, порывисто выдыхаю в трубку. ..
Это время, когда в Мире совершается Чудо. Это время, когда я больше всех на свете люблю тебя...
[right][snapback]27909[/snapback][/right]
Закутавшись в махровый плед, я сижу на подоконнике и рисую пальцем на запотевшем стекле. За окном унылый октябрьский вечер.
Оранжевые пятиконечные листья тяжело падают с клёна, застилая остывающую землю обманчивым золотом. С неба низко свисают тяжёлые облака, изредка протягивая к земле прозрачные ниточки дождя.
Это время, когда на землю спускаются холодные сумерки. Это время, когда я скучаю по тебе.
Сидеть, прижавшись к ледяному стеклу довольно неуютно и холодно. Я глубже забираюсь в плед и зажигаю свечу. Может быть этот маленький маяк поможет тебе найти дорогу, которая приведёт ко мне. Одна романтическая героиня когда-то делала также. Телефон, прижатый к самому сердцу, предательски молчит. Часы лениво и грустно отсчитывают время. Одно за другим загораются огоньки чужих окон.
Это время, когда в город приходит вечер. Это время, когда я жду тебя.
На коленях – раскрытая книга. Тихо шелестят страницы. Я в стотысячный раз перечитываю историю о мальчике с другой планеты и гениальном лётчике, о барашке и незнакомой розе. А может быть я уже просто-напросто сплю… Откуда-то издалека – из холодного осеннего неба или с другой планеты , хотя, нет, кажется из самого сердца доносится знакомая щекочущая мелодия. Чайковский. “Вальс цветов”. Я отрываю руки от груди и, не сдержав счастливой улыбки, порывисто выдыхаю в трубку. ..
Это время, когда в Мире совершается Чудо. Это время, когда я больше всех на свете люблю тебя...
[right][snapback]27909[/snapback][/right]
QUOTE(ЛЕО @ Dec 26 2005, 12:52)
Любви всего мало. Она обладает счастьем, а хочет рая, обладает раем - хочет неба. О любящие! Все это есть в вашей любви. Сумейте только найти.
Любви нужно научится, как нужно учиться музыке. И, прежде всего, научиться любви к самому себе. Ибо лишь тот, кто умеет любить себя, может любить другого.
Когда мы узнаём новую мысль и признаём её верной, нам кажется, что мы уже давно знали её и теперь только вспомнили то, что знали. Истина уже лежит в душе каждого человека, только не заглушай её ложью и рано или поздно она тебе откроется.
Рожденные ползать летать не могут. Но иногда, рожденные ползать заползают так высоко, что перед ними ползают, рожденные летать.
Каждая проходящая минута – это ещё один шанс всё изменить!
"Полюбить самого себя - вот начало романа, который продлиться всю жизнь"
ТОЛЬКО ОДНО ДЕЛАЕТ ИСПОЛНЕНИЕ МЕЧТЫ НЕ ВОЗМОЖНЫМ - ЭТО СТРАХ НЕУДАЧИ...
"Самое великое счастье часто становиться причиной несчастья".
Леонардо да Винчи (и это очень печально, что на самом деле существует…)
-"Подумай!- сказало Прошлое - Ты же хотел всё вернуть - ВЕРНИ!"
- "Попробуй сказать «ПОДУМАЙ» капле дождя, которая бежит по оконному стеклу. Разве она думает и ищет путь? Разве можно предложить ей стекать вверх?"
Женщины отдаются Богу, когда дьявол уже не желает иметь с ними дело.
Загадай, пожалуйста, своё самое заветное желание, а я загадаю, чтобы оно у тебя сбылось...
Какое б горе разных неудач, Какая бы беда тебя ни удручала, Не дай себе сломаться, и не плачь... Заставь себя!.. И все начни сначала.
Ты идешь в предрассветной тиши, По обломкам погибшей души.
...Я вернулся к тебе через сотни веков, Через тысячи мыслей от небес до земли.
Я вернулся к тебе, словно сказочный вор: Ничего мне не нужно, мое сердце верни. ...
Любовь позволяет забыть время. Время позволяет забыть любовь.
Все чувства могут привести к любви, к страсти, все: ненависть, сожаление, равнодушие, благоговение, дружба, страх, - даже презрение. Да, все чувства... исключая одного: благодарности. Благодарность – это долг; всякий честный человек платит свои долги... но любовь - не деньги.
Я не знаю, есть ли в арифметике такое число, которое было бы больше моей любви к тебе!
Я не знаю, есть ли в физике такие константы, которые были бы постояннее моей любви к тебе!
[right][snapback]28054[/snapback][/right]
Любви нужно научится, как нужно учиться музыке. И, прежде всего, научиться любви к самому себе. Ибо лишь тот, кто умеет любить себя, может любить другого.
Когда мы узнаём новую мысль и признаём её верной, нам кажется, что мы уже давно знали её и теперь только вспомнили то, что знали. Истина уже лежит в душе каждого человека, только не заглушай её ложью и рано или поздно она тебе откроется.
Рожденные ползать летать не могут. Но иногда, рожденные ползать заползают так высоко, что перед ними ползают, рожденные летать.
Каждая проходящая минута – это ещё один шанс всё изменить!
"Полюбить самого себя - вот начало романа, который продлиться всю жизнь"
ТОЛЬКО ОДНО ДЕЛАЕТ ИСПОЛНЕНИЕ МЕЧТЫ НЕ ВОЗМОЖНЫМ - ЭТО СТРАХ НЕУДАЧИ...
"Самое великое счастье часто становиться причиной несчастья".
Леонардо да Винчи (и это очень печально, что на самом деле существует…)
-"Подумай!- сказало Прошлое - Ты же хотел всё вернуть - ВЕРНИ!"
- "Попробуй сказать «ПОДУМАЙ» капле дождя, которая бежит по оконному стеклу. Разве она думает и ищет путь? Разве можно предложить ей стекать вверх?"
Женщины отдаются Богу, когда дьявол уже не желает иметь с ними дело.
Загадай, пожалуйста, своё самое заветное желание, а я загадаю, чтобы оно у тебя сбылось...
Какое б горе разных неудач, Какая бы беда тебя ни удручала, Не дай себе сломаться, и не плачь... Заставь себя!.. И все начни сначала.
Ты идешь в предрассветной тиши, По обломкам погибшей души.
...Я вернулся к тебе через сотни веков, Через тысячи мыслей от небес до земли.
Я вернулся к тебе, словно сказочный вор: Ничего мне не нужно, мое сердце верни. ...
Любовь позволяет забыть время. Время позволяет забыть любовь.
Все чувства могут привести к любви, к страсти, все: ненависть, сожаление, равнодушие, благоговение, дружба, страх, - даже презрение. Да, все чувства... исключая одного: благодарности. Благодарность – это долг; всякий честный человек платит свои долги... но любовь - не деньги.
Я не знаю, есть ли в арифметике такое число, которое было бы больше моей любви к тебе!
Я не знаю, есть ли в физике такие константы, которые были бы постояннее моей любви к тебе!
[right][snapback]28054[/snapback][/right]
LEO,это ВОСХИТИТЕЛНООООО !
Принц на белом коне
Ой, а Вы кто? - удивилась Аня, увидев в дверях мужчину лет тридцати, невзрачного вида, в поношенном плаще, грязной вязанной шапочке и со щетиной на лице.
- Здравствуй, Аня! Я - Твой Принц На Белом Коне! - с подкупающе искренним взглядом сказал мужчина и от него пахнуло перегаром.
- А где конь? - усмехнулась Аня.
В лифте сидит - караулит, чтобы не уехал, - все также искренне ответил Принц, - Аня, собирайтесь, мы прямо сейчас едем ко мне во дворец.
- А почему я должна с Вами куда-то ехать? - сдержанно спросила Аня.
- Так ты же меня всю жизнь ждала! Чтобы я приехал и забрал тебя.
- Вы себя с кем-то путаете! - Аня попыталась закрыть дверь, но Принц успел подставить ногу.
- Аня, только без глупостей! У меня нет времени на все эти шуры-муры! Одевайтесь, поехали.
- Да пошел ты! - Аня смогла закрыть дверь.
- Дура набитая! - Принц стукнул по двери кулаком, - Зачем мечтала-то тогда?
Недождавшись ответа Принц повернулся и зашел в лифт.
- Грубо ты с ней! - сказал Белый Конь.
- Я хотел по-хорошему, а она видишь как! - с досадой процедил Принц.
- А я бы тебе даже открывать не стал - весь грязный какой-то, небритый, - Белый Конь сплюнул на пол.
- Надоело все! Каждый день эти дурочки с жидкими косичками и прыщами и к каждой еще нужно подход найти! А я уже иссяк, понимаешь, иссяк! Это еще года три назад я сострить и обаять мог, а сейчас… - Принц устало махнул рукой.
- Завязывать. пора, - сказал Белый Конь и затушил окурок о стену лифта.
- Да ты что?! Их еще вон сколько, а нас с тобой только двое. Если мы завяжем, кто будет этим заниматься?
- Ладно, хозяин, замяли! Деньги-то на автобус у тебя есть?
- У меня-то есть, а ты как?
- А я опять сделаю вид, что случайно зашел в автобус.
Принц сутулясь вышел из подъезда, а за ним, хромая, шел его Белый Конь...
Ой, а Вы кто? - удивилась Аня, увидев в дверях мужчину лет тридцати, невзрачного вида, в поношенном плаще, грязной вязанной шапочке и со щетиной на лице.
- Здравствуй, Аня! Я - Твой Принц На Белом Коне! - с подкупающе искренним взглядом сказал мужчина и от него пахнуло перегаром.
- А где конь? - усмехнулась Аня.
В лифте сидит - караулит, чтобы не уехал, - все также искренне ответил Принц, - Аня, собирайтесь, мы прямо сейчас едем ко мне во дворец.
- А почему я должна с Вами куда-то ехать? - сдержанно спросила Аня.
- Так ты же меня всю жизнь ждала! Чтобы я приехал и забрал тебя.
- Вы себя с кем-то путаете! - Аня попыталась закрыть дверь, но Принц успел подставить ногу.
- Аня, только без глупостей! У меня нет времени на все эти шуры-муры! Одевайтесь, поехали.
- Да пошел ты! - Аня смогла закрыть дверь.
- Дура набитая! - Принц стукнул по двери кулаком, - Зачем мечтала-то тогда?
Недождавшись ответа Принц повернулся и зашел в лифт.
- Грубо ты с ней! - сказал Белый Конь.
- Я хотел по-хорошему, а она видишь как! - с досадой процедил Принц.
- А я бы тебе даже открывать не стал - весь грязный какой-то, небритый, - Белый Конь сплюнул на пол.
- Надоело все! Каждый день эти дурочки с жидкими косичками и прыщами и к каждой еще нужно подход найти! А я уже иссяк, понимаешь, иссяк! Это еще года три назад я сострить и обаять мог, а сейчас… - Принц устало махнул рукой.
- Завязывать. пора, - сказал Белый Конь и затушил окурок о стену лифта.
- Да ты что?! Их еще вон сколько, а нас с тобой только двое. Если мы завяжем, кто будет этим заниматься?
- Ладно, хозяин, замяли! Деньги-то на автобус у тебя есть?
- У меня-то есть, а ты как?
- А я опять сделаю вид, что случайно зашел в автобус.
Принц сутулясь вышел из подъезда, а за ним, хромая, шел его Белый Конь...
Добрый вечер! - сказала белая лошадь.
- Э, здраствуйте - ответил Павел, со слезами на глазах, вспоминая рассказы людей о симптомах белой горячки.
- А вы откуда? - вежливо спросила лошадь.
- Из Курасовщины (окраинный район Минска) - сказал Паша, медленно вспоминая есть ли у него сигареты, спички, зажигалка, газовый баллончик и все прочее необходимое, когда у вас ночью в парке спрашивают откуда вы.
- Хм-мм-м, а вы случайно не пьяный? - усомнилась лошадь, принюхавшись и фыркнув.
- Совсем нет! - храбро соврал Паша, надеясь что тут-то морок и сгинет в тумане.
- Hу тогда извините... А у вас деньги на такси есть, а то я подвезу.
- Hет, не надо - с достоинством ответил Павел, и сообразив, что это невежливо, добавил, - я сегодня зарплату получил, вот...
- До свидания, молодой человек - сказала лошадь и, медленно повернувшись, ушла в туман.
- До свидания, белая лошадь - с облегчением вздохнул Паша.
- Э, здраствуйте - ответил Павел, со слезами на глазах, вспоминая рассказы людей о симптомах белой горячки.
- А вы откуда? - вежливо спросила лошадь.
- Из Курасовщины (окраинный район Минска) - сказал Паша, медленно вспоминая есть ли у него сигареты, спички, зажигалка, газовый баллончик и все прочее необходимое, когда у вас ночью в парке спрашивают откуда вы.
- Хм-мм-м, а вы случайно не пьяный? - усомнилась лошадь, принюхавшись и фыркнув.
- Совсем нет! - храбро соврал Паша, надеясь что тут-то морок и сгинет в тумане.
- Hу тогда извините... А у вас деньги на такси есть, а то я подвезу.
- Hет, не надо - с достоинством ответил Павел, и сообразив, что это невежливо, добавил, - я сегодня зарплату получил, вот...
- До свидания, молодой человек - сказала лошадь и, медленно повернувшись, ушла в туман.
- До свидания, белая лошадь - с облегчением вздохнул Паша.
Сон.
Скоротечная секунда - идущая на убыль рука об руку с явью. Шаткий подвесной мост - на котором угнездились обрывки дневных воспоминаний и подсознательных виноградин усталости. Еще мгновение и веки тяжело грохнут ресницами и вдали зазвучит негромкая мелодия сна. Никому не удавалось ощутить переход из завуалированного мира в идеальный сюрреализм сновидения.
Проходите, присаживайтесь. Здесь ваше подсознание в роли радушного хозяина предложит вам меню из шедрых даров мозга. Ваши тайные желания в виде направленного на Вас дула автомата,в бессловесной дымке тумана. Задыхающийся бег - от невидимого противника,лишенного рук,ног и голоса,но удивительно громко задыхающегося Вам в спину....А ноги стали ватными,тяжелыми,громоздкими - переставить их может только полет непослушной мысли. А ею нелегко управлять - руки скованы.
Здесь все удивительно . Разбито на тысячи маленьких осколков света и тени,игра свеч замысловата своей мозаикой,морское побережье замерло в ожидании цунами с выброшенной на берег рыбешкой...... ожидание страха сильнее самого страха.
Далекие воспоминания детства отражаются полем подснежников на рукоятке песочных часов юности. Попробуйте пересыпать неслышный песок сомнения из холодных рук здравого смысла - у вас не получится ,пальцы плотно склеились в едином движении вскинуть руки.Знакомые очертания дома,города,полузабытой дороги - все сплошным пунктиром точит память. Где то ярко горит долговязый фонарь - освещая мокрый асфальт далекого черного шелка ночи. Сон выставляет себя на презентацию сверхьестественных сил. Материализацию мысли -
из порыва в жизнь. Из невесомой обтекаемой формы бытия - в смертельно раненую материю. Это можете быть Вы - внутри кокона, вне его,Быть им,ощущать его упругую силу, отталкивающую извне разнополосые кретерии расцвеченной холодным светом фразы. Все меняется без усилия ,легко и непринужденно,переносится с вершим заснеженных гор в зеленые долины Хакасских курганов. Из мчащегося настречу огненного поезда - в ослепительно холодную толщу воды.
Сон живет своей - полуреальной жизнью,тело беспомощно покоится на одеяле бездействия,немощно и оторвано от алюминиевых рамок равновесия. Падая с небоскреба плавно опускаешься на противно гибкую землю. А она не бьет секундной долей страха по ногам - горячая волна возвращает Вас в реальный мир молчаливой ночи,с холодными ладонями на покрывале Ваших идей.
Вибрирующая пустота прохладной завесы темноты на фоне ярко мерцающих звезд в глубине отштукатуренного потолка. На миг глаза отрешенно смотрят вверх и вдаль,за горизонт уходящего сна - и вновь полубессознательное состояние овладевает самым сильным телом.
Короткий и длинный сон,успокаивающий и череда ночных кошмаров - все взаимосвязано в потаенных клетках мозга.Неведомо от чего зависит смена в калейдоскопе снов -
и какая распустившаяся фиалка обернется щупальцами гигантского спрута,откуда извергнется кипящая лава на тонкую кожу рук,какие острые грани стекла порежут в кровь вены самомнения. Жужжание мотылька порождает картины в стиле Бунюэля и Дали. Звонок телефона за секунду преображается в биение колокола. Телепатически передается желание выжить в экстремальных условиях. Выбить из состояния равновесия хаотический набор фрагментов и чисел. Распределить Броуновское движение по периметру равносильных действий. Расклеить по фасадам зданий лозунги и плакаты с призывом на кошмарный сон - дающий в конечном итоге удивительно успокаивающую мелодию осознания нереальности происходящего. Вы проснулись в холодном поту - не помня ,какое именно движение вашего тела вызвало гирлянду страха из небытия? Ваше пробуждение в конечном итоге - победа над чудовищами,которые притаились в височной доле лобной пазухи.Они вернутся ,либо пропадут навсегда. Либо трансформируются в раздробленные куски бетона,падающего на голову на бреющем полете. Пережить колебания сна - задача посильная и выполнимая,только никогда не знаешь,что именно в течение дня вызовет из небытия разнузданных демонов ночи.
Сахвана.
Скоротечная секунда - идущая на убыль рука об руку с явью. Шаткий подвесной мост - на котором угнездились обрывки дневных воспоминаний и подсознательных виноградин усталости. Еще мгновение и веки тяжело грохнут ресницами и вдали зазвучит негромкая мелодия сна. Никому не удавалось ощутить переход из завуалированного мира в идеальный сюрреализм сновидения.
Проходите, присаживайтесь. Здесь ваше подсознание в роли радушного хозяина предложит вам меню из шедрых даров мозга. Ваши тайные желания в виде направленного на Вас дула автомата,в бессловесной дымке тумана. Задыхающийся бег - от невидимого противника,лишенного рук,ног и голоса,но удивительно громко задыхающегося Вам в спину....А ноги стали ватными,тяжелыми,громоздкими - переставить их может только полет непослушной мысли. А ею нелегко управлять - руки скованы.
Здесь все удивительно . Разбито на тысячи маленьких осколков света и тени,игра свеч замысловата своей мозаикой,морское побережье замерло в ожидании цунами с выброшенной на берег рыбешкой...... ожидание страха сильнее самого страха.
Далекие воспоминания детства отражаются полем подснежников на рукоятке песочных часов юности. Попробуйте пересыпать неслышный песок сомнения из холодных рук здравого смысла - у вас не получится ,пальцы плотно склеились в едином движении вскинуть руки.Знакомые очертания дома,города,полузабытой дороги - все сплошным пунктиром точит память. Где то ярко горит долговязый фонарь - освещая мокрый асфальт далекого черного шелка ночи. Сон выставляет себя на презентацию сверхьестественных сил. Материализацию мысли -
из порыва в жизнь. Из невесомой обтекаемой формы бытия - в смертельно раненую материю. Это можете быть Вы - внутри кокона, вне его,Быть им,ощущать его упругую силу, отталкивающую извне разнополосые кретерии расцвеченной холодным светом фразы. Все меняется без усилия ,легко и непринужденно,переносится с вершим заснеженных гор в зеленые долины Хакасских курганов. Из мчащегося настречу огненного поезда - в ослепительно холодную толщу воды.
Сон живет своей - полуреальной жизнью,тело беспомощно покоится на одеяле бездействия,немощно и оторвано от алюминиевых рамок равновесия. Падая с небоскреба плавно опускаешься на противно гибкую землю. А она не бьет секундной долей страха по ногам - горячая волна возвращает Вас в реальный мир молчаливой ночи,с холодными ладонями на покрывале Ваших идей.
Вибрирующая пустота прохладной завесы темноты на фоне ярко мерцающих звезд в глубине отштукатуренного потолка. На миг глаза отрешенно смотрят вверх и вдаль,за горизонт уходящего сна - и вновь полубессознательное состояние овладевает самым сильным телом.
Короткий и длинный сон,успокаивающий и череда ночных кошмаров - все взаимосвязано в потаенных клетках мозга.Неведомо от чего зависит смена в калейдоскопе снов -
и какая распустившаяся фиалка обернется щупальцами гигантского спрута,откуда извергнется кипящая лава на тонкую кожу рук,какие острые грани стекла порежут в кровь вены самомнения. Жужжание мотылька порождает картины в стиле Бунюэля и Дали. Звонок телефона за секунду преображается в биение колокола. Телепатически передается желание выжить в экстремальных условиях. Выбить из состояния равновесия хаотический набор фрагментов и чисел. Распределить Броуновское движение по периметру равносильных действий. Расклеить по фасадам зданий лозунги и плакаты с призывом на кошмарный сон - дающий в конечном итоге удивительно успокаивающую мелодию осознания нереальности происходящего. Вы проснулись в холодном поту - не помня ,какое именно движение вашего тела вызвало гирлянду страха из небытия? Ваше пробуждение в конечном итоге - победа над чудовищами,которые притаились в височной доле лобной пазухи.Они вернутся ,либо пропадут навсегда. Либо трансформируются в раздробленные куски бетона,падающего на голову на бреющем полете. Пережить колебания сна - задача посильная и выполнимая,только никогда не знаешь,что именно в течение дня вызовет из небытия разнузданных демонов ночи.
Сахвана.
Исаак Бабель, "Как это делалось в Одессе".
Вы знаете, как это делалось в Одессе? А что вы скажете за Беню Крика и Фроима Грача? Если вам-таки нечего сказать, то послушайте, что о них говорят люди на Молдаванке и Дерибасовской. Ведь наш радиоспектакль с участием Льва Дурова и Эммануила Виторгана позволит вам окунуться в неподражаемую атмосферу одесского быта и встретиться с колоритнейшими типажами этого города. В рассказах одессита Исаака Бабеля комедия и трагедия переплетаются так тесно, как это может происходить только в жизни, что не оставляет читателей равнодушными к его творчеству уже на протяжении многих десятков лет
http://russianpodcasting.ru/files/cdcom_20...08_16_56_53.mp3
Вы знаете, как это делалось в Одессе? А что вы скажете за Беню Крика и Фроима Грача? Если вам-таки нечего сказать, то послушайте, что о них говорят люди на Молдаванке и Дерибасовской. Ведь наш радиоспектакль с участием Льва Дурова и Эммануила Виторгана позволит вам окунуться в неподражаемую атмосферу одесского быта и встретиться с колоритнейшими типажами этого города. В рассказах одессита Исаака Бабеля комедия и трагедия переплетаются так тесно, как это может происходить только в жизни, что не оставляет читателей равнодушными к его творчеству уже на протяжении многих десятков лет
http://russianpodcasting.ru/files/cdcom_20...08_16_56_53.mp3
QUOTE(Blesk @ Feb 10 2006, 23:31)
Исаак Бабель, "Как это делалось в Одессе".
Вы знаете, как это делалось в Одессе? А что вы скажете за Беню Крика и Фроима Грача? Если вам-таки нечего сказать, то послушайте, что о них говорят люди на Молдаванке и Дерибасовской. Ведь наш радиоспектакль с участием Льва Дурова и Эммануила Виторгана позволит вам окунуться в неподражаемую атмосферу одесского быта и встретиться с колоритнейшими типажами этого города. В рассказах одессита Исаака Бабеля комедия и трагедия переплетаются так тесно, как это может происходить только в жизни, что не оставляет читателей равнодушными к его творчеству уже на протяжении многих десятков лет
http://russianpodcasting.ru/files/cdcom_20...08_16_56_53.mp3
[right][snapback]40289[/snapback][/right]
Вы знаете, как это делалось в Одессе? А что вы скажете за Беню Крика и Фроима Грача? Если вам-таки нечего сказать, то послушайте, что о них говорят люди на Молдаванке и Дерибасовской. Ведь наш радиоспектакль с участием Льва Дурова и Эммануила Виторгана позволит вам окунуться в неподражаемую атмосферу одесского быта и встретиться с колоритнейшими типажами этого города. В рассказах одессита Исаака Бабеля комедия и трагедия переплетаются так тесно, как это может происходить только в жизни, что не оставляет читателей равнодушными к его творчеству уже на протяжении многих десятков лет
http://russianpodcasting.ru/files/cdcom_20...08_16_56_53.mp3
[right][snapback]40289[/snapback][/right]
Я очень прошу постить в этом треде собственную прозу.
Спасибо.
Расставание
Тихонько выдохну ,с дрожью в глупо забившемся сердце - горько растопленные крошки воспоминаний.Вроде все на своих местах,глубокие сиденья кожаных кресел в кабинетах креативных директоров,их полуслепые ухмылки,вбитые в стену гвоздями чужих талантов.Толпы летящих в космос шмелей,обреченных на сгорание в сопле реактивного двигателя.Разбросанные по небу остатки Млечного пути,с грохотом проносящиеся обломки комет и выброшенного за борт космического гнилья - дают право на осознание полностью тривиального потока никуда не идущей жизни.Она вот ... здесь,в артритных суставах,в разбухших кровоподтеках на криво сросшихся локтях,в лобной доле черствого мозга,и вечных вопросах никогда не взрослеющих детей,в глубоко спрятанных корнях обнаженных деревьев.Все на своих законных,оплаченных супружескими изменами местах,на выцарапанных глазах отчаянно ищущих понимания слепцах,на ритмично стукающих маятниках лжи,на редких металлах настоящей весны,на крыльях не взлетевших в небо ласточек. Все тут. Только нет ощущения заполненности. Нет твердой уверенности,что мир не превратился в смрадно дымящийся шар,что люди как прежде вокруг роем бесполезных личинок крутятся,странно,что солнце встало в обычное время. Разум отказывается понять - рядом нет всполоха ослепительных мыслей,и лепестки вновь обретенной свободы сгнили в один неповторимый момент.
Твоя вина,не вина вовсе,стечение ли сумбурных обстоятельств,ханжеские выпады - не все ли равно,что породило расставание? Что рухнуло на голову водопадом ледяной воды? Какая разница - что рухнуло,в глубине непроходимых коридоров твоего по человечески слабого сердца ,клубком рвущих друг друга на части змей, угнездился вопрос без права на ответ.
Расставание со знакомыми словами,крепко держущих за руки,исполнение заветных желаний.Отплывающий навечно в растаявший горизонт, обреченный на затопление корабль. Руки по локоть, в крепко пахнущей травой земле,с единственным желанием выкопать,выцарапать,вернуть в единственное счастье жить. Расчленение тупым ножом на две равные половинки того,что еще вчера было одним целым и жило только за счет прочного соединения в момент расплавления атомных частиц в глубоких пропастях подсознания.Растасканное эгоистами - могильщиками,сухое молчание убитых в упор половинок.
Стереть память,отключить электрические разряды скачущих по полу горошин,впивающихся в плечи раскаленными иголками - ввернуть в себе потухшую лампу еще никогда не затухавшего света. А вопрос остался без ответа. И кем бы ты ни был,кем бы себя ни мнил,о чем бы не пели но утрам твои полупроснувшиеся глаза,с кого бы ты ни рисовал забытую тобой мелодию взмывшего в небо блюза,где бы ни признали каждый шаг твоего упоенного тщеславия - тебе на дадут ответ на бьющийся в лопнувшие стекла вопрос.Это тебя и будет поражать всю твою нарочито присевшую в книксене жизнь,это и станет ключом к навсегда захлопнувшейся клетке твоих сотканных вручную песчаных замков.Нет терпения,нет презрения к мученикам и идолам,тем гнева к напрасно взываемому Б- гу,нет смысла в нашедшей тебя заслуженной награде.
Между всем этим и множеством других никому не нужных вещей легло расставание,вопреки всему пробравшееся осторожных тигром и укравшее в глубоко спрятанное под землей логово твой еле еле пробившейся сквозь цинизм летоисчеслений, непостижимо тонкий карбункул ,светящийся холодно голубым светом,с полным правом на вечное обладание заслуженным покоем. Кто решил,что есть право на бесстыдную кражу? Кто принял самое неверное для тебя решение? Кто навязал тебе волю,отбирая у тебя самое дорогое вихрем неизвестбо откуда взявшейся бури? Кто решил,что места на земле мало для именно твоего отца?
Что именно этот никому не известный гений обречен сейчас уйти,несмотря на холодный вой впившейся в разбитые губы февральской метели?
Я буду спорить с тобой Б-г,ибо только ты принимал решение отобрать навеки то,что хранилось прозрачным пергаментом в тайниках моего ото всех скрывшего правду сердца.Ты решил,что моя левая рука не нужна мне,а мой правый глаз соблазнил меня.
Твоя воля!! Я склонюсь дрожащей от неповиновения головой перед решением вышестоящего арбитражного суда.Я приму эту пощечину,непредвиденно сбившею меня с ног тяжестью удара.
Я не верну,но я не забуду. Я забуду,но я не прокляну.
Сахвана.
Тихонько выдохну ,с дрожью в глупо забившемся сердце - горько растопленные крошки воспоминаний.Вроде все на своих местах,глубокие сиденья кожаных кресел в кабинетах креативных директоров,их полуслепые ухмылки,вбитые в стену гвоздями чужих талантов.Толпы летящих в космос шмелей,обреченных на сгорание в сопле реактивного двигателя.Разбросанные по небу остатки Млечного пути,с грохотом проносящиеся обломки комет и выброшенного за борт космического гнилья - дают право на осознание полностью тривиального потока никуда не идущей жизни.Она вот ... здесь,в артритных суставах,в разбухших кровоподтеках на криво сросшихся локтях,в лобной доле черствого мозга,и вечных вопросах никогда не взрослеющих детей,в глубоко спрятанных корнях обнаженных деревьев.Все на своих законных,оплаченных супружескими изменами местах,на выцарапанных глазах отчаянно ищущих понимания слепцах,на ритмично стукающих маятниках лжи,на редких металлах настоящей весны,на крыльях не взлетевших в небо ласточек. Все тут. Только нет ощущения заполненности. Нет твердой уверенности,что мир не превратился в смрадно дымящийся шар,что люди как прежде вокруг роем бесполезных личинок крутятся,странно,что солнце встало в обычное время. Разум отказывается понять - рядом нет всполоха ослепительных мыслей,и лепестки вновь обретенной свободы сгнили в один неповторимый момент.
Твоя вина,не вина вовсе,стечение ли сумбурных обстоятельств,ханжеские выпады - не все ли равно,что породило расставание? Что рухнуло на голову водопадом ледяной воды? Какая разница - что рухнуло,в глубине непроходимых коридоров твоего по человечески слабого сердца ,клубком рвущих друг друга на части змей, угнездился вопрос без права на ответ.
Расставание со знакомыми словами,крепко держущих за руки,исполнение заветных желаний.Отплывающий навечно в растаявший горизонт, обреченный на затопление корабль. Руки по локоть, в крепко пахнущей травой земле,с единственным желанием выкопать,выцарапать,вернуть в единственное счастье жить. Расчленение тупым ножом на две равные половинки того,что еще вчера было одним целым и жило только за счет прочного соединения в момент расплавления атомных частиц в глубоких пропастях подсознания.Растасканное эгоистами - могильщиками,сухое молчание убитых в упор половинок.
Стереть память,отключить электрические разряды скачущих по полу горошин,впивающихся в плечи раскаленными иголками - ввернуть в себе потухшую лампу еще никогда не затухавшего света. А вопрос остался без ответа. И кем бы ты ни был,кем бы себя ни мнил,о чем бы не пели но утрам твои полупроснувшиеся глаза,с кого бы ты ни рисовал забытую тобой мелодию взмывшего в небо блюза,где бы ни признали каждый шаг твоего упоенного тщеславия - тебе на дадут ответ на бьющийся в лопнувшие стекла вопрос.Это тебя и будет поражать всю твою нарочито присевшую в книксене жизнь,это и станет ключом к навсегда захлопнувшейся клетке твоих сотканных вручную песчаных замков.Нет терпения,нет презрения к мученикам и идолам,тем гнева к напрасно взываемому Б- гу,нет смысла в нашедшей тебя заслуженной награде.
Между всем этим и множеством других никому не нужных вещей легло расставание,вопреки всему пробравшееся осторожных тигром и укравшее в глубоко спрятанное под землей логово твой еле еле пробившейся сквозь цинизм летоисчеслений, непостижимо тонкий карбункул ,светящийся холодно голубым светом,с полным правом на вечное обладание заслуженным покоем. Кто решил,что есть право на бесстыдную кражу? Кто принял самое неверное для тебя решение? Кто навязал тебе волю,отбирая у тебя самое дорогое вихрем неизвестбо откуда взявшейся бури? Кто решил,что места на земле мало для именно твоего отца?
Что именно этот никому не известный гений обречен сейчас уйти,несмотря на холодный вой впившейся в разбитые губы февральской метели?
Я буду спорить с тобой Б-г,ибо только ты принимал решение отобрать навеки то,что хранилось прозрачным пергаментом в тайниках моего ото всех скрывшего правду сердца.Ты решил,что моя левая рука не нужна мне,а мой правый глаз соблазнил меня.
Твоя воля!! Я склонюсь дрожащей от неповиновения головой перед решением вышестоящего арбитражного суда.Я приму эту пощечину,непредвиденно сбившею меня с ног тяжестью удара.
Я не верну,но я не забуду. Я забуду,но я не прокляну.
Сахвана.
QUOTE(Ника @ Feb 18 2006, 10:49)
Думаю,что есть,я их в вирте получила,понравилось,решила с "ЗАМКОМ" поделиться 
[right][snapback]41446[/snapback][/right]
[right][snapback]41446[/snapback][/right]
Еще раз убедительная просьба!!!!!
Ставить в тред только авторские произведения!!
Все произведения неизвестных авторов просьба писать в теме "ПЛАНЕТА ДОБРА".
Прощальное письмо
Ну вот и всё. Теперь мы с ним навсегда будем вместе. Здесь не получилось, так получится там. Знаешь, мама, а он никогда не оставлял меня. Когда был жив, всё не отпускал, боялся потерять. Было такое, что я сомневалась в наших чувствах, хотела уйти, тогда он меня брал за руку и смотрел на меня такими глазами, что я просто не могла уйти, мне хотелось лишь разрыдаться, упасть на колени и молить его: "Прости, мой хороший! Прости! Это всё неправда! Я всегда буду с тобой. Всегда." Вот и после своей смерти он приходил ко мне во сне, я слышала его нежный голос, зовущий меня с собой. Только не плачь, мамочка! Прости меня. Но ты ведь понимаешь, что там мне будет лучше, чем здесь. Он там совсем один, он ждал меня. Я очень нужна ему, мама. Ты справишься, я знаю, ведь ты сильная. У тебя есть отец. А у него там никого нет. Он совсем один. Только держись, мамочка! Береги себя. Ты не должна сдаваться. Жизнь - это самое ценное, что есть у человека... пока он не встречает настоящую любовь... Тогда и жизнь теряет свою ценность.
Я прожила счастливую жизнь. У меня было всё, о чём многие могут только мечтать. Правда я поздно смогла оценить всё это... А когда его не стало, многое открыла для себя. А самое главное - это то, что не могу без него жить.
Напоследок хочу поблагодарить тебя за всё то, что ты мне дала в этой жизни, за то, что так любила меня. Я очень хочу, чтобы ты была счастлива. А я делать тебя счастливой больше не смогу. Прости. Прощай.
С любовью,
твоя дочь.
Ну вот и всё. Теперь мы с ним навсегда будем вместе. Здесь не получилось, так получится там. Знаешь, мама, а он никогда не оставлял меня. Когда был жив, всё не отпускал, боялся потерять. Было такое, что я сомневалась в наших чувствах, хотела уйти, тогда он меня брал за руку и смотрел на меня такими глазами, что я просто не могла уйти, мне хотелось лишь разрыдаться, упасть на колени и молить его: "Прости, мой хороший! Прости! Это всё неправда! Я всегда буду с тобой. Всегда." Вот и после своей смерти он приходил ко мне во сне, я слышала его нежный голос, зовущий меня с собой. Только не плачь, мамочка! Прости меня. Но ты ведь понимаешь, что там мне будет лучше, чем здесь. Он там совсем один, он ждал меня. Я очень нужна ему, мама. Ты справишься, я знаю, ведь ты сильная. У тебя есть отец. А у него там никого нет. Он совсем один. Только держись, мамочка! Береги себя. Ты не должна сдаваться. Жизнь - это самое ценное, что есть у человека... пока он не встречает настоящую любовь... Тогда и жизнь теряет свою ценность.
Я прожила счастливую жизнь. У меня было всё, о чём многие могут только мечтать. Правда я поздно смогла оценить всё это... А когда его не стало, многое открыла для себя. А самое главное - это то, что не могу без него жить.
Напоследок хочу поблагодарить тебя за всё то, что ты мне дала в этой жизни, за то, что так любила меня. Я очень хочу, чтобы ты была счастлива. А я делать тебя счастливой больше не смогу. Прости. Прощай.
С любовью,
твоя дочь.
Испанское фламенко
Изящный, как точный удар навахи по смиренно склоненной голове,лихо отточенный солнечным светом,дрожал на еще вибрирующей струне первый аккорд испанского фламенко.Мелодия еще была неслышна в гробовой тишине чернеющего людскими головами зала,еще сверкающая огнями люстра,взмывшая вверх над сотнями бархатных кресел,опрокидывала последние лучи на склоненные в поклоне личики балюстрадных эльфов,еще шорох торопливо опаздывающих на гробовое молчание шагов не стих в переходах камерных сердец - но неуловимо тонкие флюиды постепенно,шаг за шагом овладевали душами собравшихся на поклонение таланту.
На гладкой,кремово - желтоватой поверхности влюбленной в держащего ее в своих руках - гитаре,посверкивали тысячи хрустальных капелек восхищения и вечного труда создателя.... нежные руки делали тебя,моя гитара ,из собранных по полу крошек тщеславия,из тонких ниточек моего настроения,из груды пепла возродили тебя мои эгоистичные пальцы.Лишь в твоих струнах,моя верная ,я обретаю мой данный в награду покой.Ты отвечаешь мне взаимностью,и лишь ядерный взрыв сравниться по силе с радостью,которую я чувствую,когда твоя взаимность идет в сравнение лишь с моей неверностью тебе. Расстегивая пуговку на невесомой дымке твои одежд - я беру первый аккорд.Ты бездумна в этот момент - я вижу запрокинутое в сладкой неге лицо,шепчущие неразборчиво губы - из недр твое естества доносится испанское фламенко.Тихо и неслышно - мелодия лишь начинает ласкать твои формы и тонкая вибрация усиливает мое желание рассветить всеми красками засохшей палитры эту безумную мелодию.
Танец для двоих. Лишь музыка слов,и профессионализм играющего - согласный союз гитары и человека порождает мысли страсти в голове притихших от изумления людских душах.
Фламенко. Невиданное по силе, неузнанное непроснувшимися, хранимое посвященными,почитаемое знатоками. Ты поешь в моих пальцах,моя гитара. Мелодия,исторгающая стон,вихрь взмывших в поднебесье ,изумленных голубей...
Изящный, как точный удар навахи по смиренно склоненной голове,лихо отточенный солнечным светом,дрожал на еще вибрирующей струне первый аккорд испанского фламенко.Мелодия еще была неслышна в гробовой тишине чернеющего людскими головами зала,еще сверкающая огнями люстра,взмывшая вверх над сотнями бархатных кресел,опрокидывала последние лучи на склоненные в поклоне личики балюстрадных эльфов,еще шорох торопливо опаздывающих на гробовое молчание шагов не стих в переходах камерных сердец - но неуловимо тонкие флюиды постепенно,шаг за шагом овладевали душами собравшихся на поклонение таланту.
На гладкой,кремово - желтоватой поверхности влюбленной в держащего ее в своих руках - гитаре,посверкивали тысячи хрустальных капелек восхищения и вечного труда создателя.... нежные руки делали тебя,моя гитара ,из собранных по полу крошек тщеславия,из тонких ниточек моего настроения,из груды пепла возродили тебя мои эгоистичные пальцы.Лишь в твоих струнах,моя верная ,я обретаю мой данный в награду покой.Ты отвечаешь мне взаимностью,и лишь ядерный взрыв сравниться по силе с радостью,которую я чувствую,когда твоя взаимность идет в сравнение лишь с моей неверностью тебе. Расстегивая пуговку на невесомой дымке твои одежд - я беру первый аккорд.Ты бездумна в этот момент - я вижу запрокинутое в сладкой неге лицо,шепчущие неразборчиво губы - из недр твое естества доносится испанское фламенко.Тихо и неслышно - мелодия лишь начинает ласкать твои формы и тонкая вибрация усиливает мое желание рассветить всеми красками засохшей палитры эту безумную мелодию.
Танец для двоих. Лишь музыка слов,и профессионализм играющего - согласный союз гитары и человека порождает мысли страсти в голове притихших от изумления людских душах.
Фламенко. Невиданное по силе, неузнанное непроснувшимися, хранимое посвященными,почитаемое знатоками. Ты поешь в моих пальцах,моя гитара. Мелодия,исторгающая стон,вихрь взмывших в поднебесье ,изумленных голубей...
Браво, девочки!!! 
QUOTE(Brother @ Feb 18 2006, 23:07)
Браво, девочки!!!
[right][snapback]41598[/snapback][/right]
[right][snapback]41598[/snapback][/right]
Падение.
Он стоял на щипящей гудроном,раскаленной солнцем,овеваемой четырьмя ветрами ,циничной в своем геометрическом равновесии - крыше небоскреба ,сотканного тысячами бесконечно мелькающих стекол,лабиринтом узких коридоров. Под его ногами бегали тысячи клерков,хлопали дверьми тысячи офисов,
нюхали кокаин с плоских стеклянных крышек,плакали в плечо лучшему другу, падали в обморок,надышавшись запаха гари - небоскреб жил жизнью муравейника,свет вспыхивал и гас, лифты ритмично поднимали и опускали манекены с резиновым выражением на лицах. Обычные люди. Ни хуже,ни лучше. Без шанса на выбор. Без будущего - ибо их прошлое недостойно называться громким именем. Их настоящее растянуто слипшейся жевательной резинкой по темным уголкам запачканного сознания. Символ бесконечности - погруженный в пошлость и грязь... Запачкаться без возможности оттереть черные брызги навечно вьевшейся грязи в белоснежный мех поющей жизни.
В лицо ему смеялся ветер,пролетающие мимо удивленные птицы,трепетом полупрозрачных крыльев,расслаивали вприпрыжку летящее время. Солнце лениво покачивалось на ритмично успокаивающих качелях , с безмолвным равнодушием взирая на дышашего полной грудью,одинокого в своей безраздельной тюрьме смельчака.
Носки его туфель балансировали на парапете над скользкой мельтешащей дорогой внизу.Он раскинул руки,вдохнул пронзительно звонкий воздух - и сделал шаг.
Время остановилось. Толчки собственной крови в пульсирующих висках. Свист ошалевшего ветра и тонкий всхлип в пустых легких. Расстрелянная физиология в свободном полете.
Он летел мимо географически очерченной, гладко склееной, наполненной чем то вязким и пустым - мимо своей жизни.
Ну вот мы и встретились с тобой лицом к лицу,и ты пронеслась в моей голове осколками фактов . Ты сейчас ,безусловно,напомнишь мне - что я не сделал,или наоборот,что натворил. Рассказывай....
Дочь. Пушистые,неловкие,расбросанные по плечам волосенки. Серо зеленые,ласковые глазки. Одна моя фраза - и они погасли навсегда, ты равнодушно отвернулась,скрыв разорванное пополам сердце,как я рвался к тебе,и как ты неуловимо ускользала в течение всех этих мерзких лет. Я врал себе и тебе,моя жизнь.....
Эти руки слишком много раз били по живому. По собственным желаниям. По чужим расписаниям. По орнаменту идей. Я жил как идиот,и я умру - или не умру.. моя сущность никогда не изменится. Ничто не в силах меня изменить. Даже этот по своему глупый шаг с небоскреба.
Сейчас перед глазами ты... Я любил тебя или любил себя в тебе,кому какое дело?
Делал ли я тебя счастливой или ты оберегала меня - какая уже разница? Мы не вместе миллион лет,и за этот маленький промежуток я успел забыть,как трогали за душу твои детские слезы.
Где то ведь есть люди - думающие обо мне хорошо? Да ну и черт с ними,они вольны думать так как им заблагорассудиться. Меня никогда не волновало чужое неадекватное мнение.
Падение продолжалось. Сгустки мыслей в океане наболевшего - они колыхались на волнах самосожаления. Он никогда не просил прощения - и сейчас горло сжало куском пустоты, выдавить каплю мольбы казалось невозможным. Он никогда не сожалел о том что сделал - этот груз он обречен нести и после жизни. Забвение - слишком огромная награда на раздаче сухих хлебных крошек.
Он вспомнил строчку из Библии - каждому по делам его ,и жалость к себе сдавила его грудь..
Земля неумолимо приближалась, тиканье часов на руке стало все явственнее - глухой удар.......
...................................................
Асфальт мягко его принял,отряхнул и оттолкнул обеими руками. Легкое головокружение - он приподнялся на локте,встал на одно колено,шатающейся походкой побрел к крутящемуся входу в небоскреб. Надо бубет попробовать еще раз,рассеянно подумал Он,привычно сдороваясь с консьержем. Лифт плавно распахнул двери,лицо его приобрело выражение подобающее моменту. Лифт захлопнулся увозя его обратно в офис.
Так начинался новый день....
Он стоял на щипящей гудроном,раскаленной солнцем,овеваемой четырьмя ветрами ,циничной в своем геометрическом равновесии - крыше небоскреба ,сотканного тысячами бесконечно мелькающих стекол,лабиринтом узких коридоров. Под его ногами бегали тысячи клерков,хлопали дверьми тысячи офисов,
нюхали кокаин с плоских стеклянных крышек,плакали в плечо лучшему другу, падали в обморок,надышавшись запаха гари - небоскреб жил жизнью муравейника,свет вспыхивал и гас, лифты ритмично поднимали и опускали манекены с резиновым выражением на лицах. Обычные люди. Ни хуже,ни лучше. Без шанса на выбор. Без будущего - ибо их прошлое недостойно называться громким именем. Их настоящее растянуто слипшейся жевательной резинкой по темным уголкам запачканного сознания. Символ бесконечности - погруженный в пошлость и грязь... Запачкаться без возможности оттереть черные брызги навечно вьевшейся грязи в белоснежный мех поющей жизни.
В лицо ему смеялся ветер,пролетающие мимо удивленные птицы,трепетом полупрозрачных крыльев,расслаивали вприпрыжку летящее время. Солнце лениво покачивалось на ритмично успокаивающих качелях , с безмолвным равнодушием взирая на дышашего полной грудью,одинокого в своей безраздельной тюрьме смельчака.
Носки его туфель балансировали на парапете над скользкой мельтешащей дорогой внизу.Он раскинул руки,вдохнул пронзительно звонкий воздух - и сделал шаг.
Время остановилось. Толчки собственной крови в пульсирующих висках. Свист ошалевшего ветра и тонкий всхлип в пустых легких. Расстрелянная физиология в свободном полете.
Он летел мимо географически очерченной, гладко склееной, наполненной чем то вязким и пустым - мимо своей жизни.
Ну вот мы и встретились с тобой лицом к лицу,и ты пронеслась в моей голове осколками фактов . Ты сейчас ,безусловно,напомнишь мне - что я не сделал,или наоборот,что натворил. Рассказывай....
Дочь. Пушистые,неловкие,расбросанные по плечам волосенки. Серо зеленые,ласковые глазки. Одна моя фраза - и они погасли навсегда, ты равнодушно отвернулась,скрыв разорванное пополам сердце,как я рвался к тебе,и как ты неуловимо ускользала в течение всех этих мерзких лет. Я врал себе и тебе,моя жизнь.....
Эти руки слишком много раз били по живому. По собственным желаниям. По чужим расписаниям. По орнаменту идей. Я жил как идиот,и я умру - или не умру.. моя сущность никогда не изменится. Ничто не в силах меня изменить. Даже этот по своему глупый шаг с небоскреба.
Сейчас перед глазами ты... Я любил тебя или любил себя в тебе,кому какое дело?
Делал ли я тебя счастливой или ты оберегала меня - какая уже разница? Мы не вместе миллион лет,и за этот маленький промежуток я успел забыть,как трогали за душу твои детские слезы.
Где то ведь есть люди - думающие обо мне хорошо? Да ну и черт с ними,они вольны думать так как им заблагорассудиться. Меня никогда не волновало чужое неадекватное мнение.
Падение продолжалось. Сгустки мыслей в океане наболевшего - они колыхались на волнах самосожаления. Он никогда не просил прощения - и сейчас горло сжало куском пустоты, выдавить каплю мольбы казалось невозможным. Он никогда не сожалел о том что сделал - этот груз он обречен нести и после жизни. Забвение - слишком огромная награда на раздаче сухих хлебных крошек.
Он вспомнил строчку из Библии - каждому по делам его ,и жалость к себе сдавила его грудь..
Земля неумолимо приближалась, тиканье часов на руке стало все явственнее - глухой удар.......
...................................................
Асфальт мягко его принял,отряхнул и оттолкнул обеими руками. Легкое головокружение - он приподнялся на локте,встал на одно колено,шатающейся походкой побрел к крутящемуся входу в небоскреб. Надо бубет попробовать еще раз,рассеянно подумал Он,привычно сдороваясь с консьержем. Лифт плавно распахнул двери,лицо его приобрело выражение подобающее моменту. Лифт захлопнулся увозя его обратно в офис.
Так начинался новый день....
Философ ты,Сахванчик!
QUOTE(salima @ Mar 18 2006, 20:31)
Философ ты,Сахванчик! [right][snapback]45848[/snapback][/right]
Страсть.
Легко быть циничной в окружающей тебя абсолютной пустоте,наполненной лишь осколками взорванных тобой же представлений о жизни. Смотрю на нее. Машу ей приветливо рукой,оставаясь к ней немного равнодушной. Жизнь вслед даже не улыбается. Она странно себя ведет,иногда в ней видны проблески шизофрении. Берешь ее за руку и ведешь на обследование. Доктора в виде простых смертных с заявками на мудрость собирают консилиум. Препарируют мою жизнь под ультрафиолетовыми лампами эгоизма. Скальпель с удовольствием на алюминиевой морде режет по открытым ранам молодости и язвам необьяснимых ошибок. И думаешь,сидя над замороженной под наркозом собственной жизнью, а может морфию ей? Дать сразу кубиков двадцать и не будет ей более хуже чем сейчас..... Смалодушничаешь - и дашь ей еще 15 или 115 лет? К чертям такой расклад. Пойдем,дорогуша, домой. Я тебя согрею чем нибудь,например Интернетом или кофе тебе сварю....
Забрели мы с тобой..... Заплутали.... Как же я могла,заблудиться, с тобой на обессиленных от усилий выжить руках?
Стоп..... островок ....
Ты мне подарочек приготовила,подружка? В виде урагана? Наверное нужно было мой стеклянный домик ,построенный на выдохе Ом,именно таким ураганом сломать..... Спасибо тебе Жизнь...
…………………………………………………………………………………………………
Никогда еще в замкнутом четырехугольнике стен не бывало столько дикой свободы.Напрасно переносить на физиолигию все мой ощущения и эмоции,тому кто осмелится на конструктивный анализ - оторву голову. Моя уже оторвана.... кружится так,что я не вижу где начало, а где конец выбеленной стены.Я даже глаз его не вижу - они всегда полузакрыты. Я и четыре стенки - стали черной дырой в развитии фантазий беспредельного бетонирования эмоций. Жизнь моя,единственная подружка - и та осталась за намертво закрытой дверью.... Там,за ней, целый мир - установленных раз и на всегда правил,способов, причин и понятий.....Здесь - турбулентный поток - отрицающий все.
Здесь Он и Я. Нас даже не двое. Я слышу сквозь удары своего сердце его невысказанные мысли. Он выражает их в слова за секунду до того ,как я их выскажу. Фона нет. Иногда я слышу как с треском лопаются окна. За ними пустыня расскаленного моими фантазиями песка. Толпы сарацинов кромсают нераспустившиеся мысли...
Иногда я боюсь открыть дверь. Мне всегда кажется,что я увижу проплывающие внизу облака багрового цвета. Или верхушки вбитых в землю скал. Или изувеченный ядерным взрывом лес. Или торжествующая,изумленная ,растранжиренная склочными людьми пустота.. Я не рискую раскрывать глаза,что бы не разочароваться видом опустошенных волн рассвета. Страсть данная мне в награду за подлости близких мне людей.Я словно собираю их в замкнутую цепь и одного за другим прощаю,очищая душу от скверны обид и горечи. Ярко красная кровь,капающая с потолка на два разгоряченных тела - чище ,чем ядовито холодная вода цинизма и расчетливости. Страсть потеряла значение во времени, замкнутом в хитросплетениях жизни. Она иногда борьба, а иногда освежающий душ. Борьба за попытки вырвать любовь из банальнейших понятий мексиканских сериалов и семейных разборок. Дать ей цель. Определить ей не место, а случайность выводов. Вынести ее на уровень - расстелянной тобой же искренности. Это сложнее,чем разгрести каменную лавину в горах. Камни по крайней мере не сопротивляются,а собственная ложь не дает так просто обличить ее под действием эндорфинов.
Ты хочешь быть - но ты такой уже никогда не будешь. Ты не сможешь все что накоплено,сожжено,скомкано - разгладить,растопить,вырастить заново. В твои заледеневшие руки не вложишь огненный меч - они не почувствуют огонь,от вековых залежей льда нервы спокойно умерли под триумфальный марш отрешенности. Я никогда не верну себе Весну - но кровавые вспышки Лета никто не отнимет у скупца,ревниво охраняющего свое золото.
…………………………………………………………………………………………………
Где ты моя Жизнь? Я в тебе новый смысл нашла,не отдавай меня на растерзание своей заклятой вражине - Судьбе. Береги меня. Я тебе в первый раз с молитвой обратилась,прощения прошу неужели лишь усмехнешься? Я ведь морфия для тебя так и выторговала на пьянке со Смертью. Я за тебя боролась со Скукой,Ленью,Непримиримой Гордостью, Страхом,Отчаянием. Они меня почти победили,черти ,но ведь ты же осталась на гордо взмывшем в поднебесье коне под руку с моей Свободой.Я тебя,моя неуспокоенная Жизнь - никому не отдам. И пусть моя личная территория стала ареной для битвы с моей нерастраченной попусту страстью. Я никогда не разменивала себя на мелочи. Никогда не искала пустых глаз на все согласной молодости. Я в награду получила такое же неистерзанное сердце. И вот Жизнь моя мы с тобой опять вдвоем остались,только теперь я знаю,там где раньше была грань,теперь открылись еще более сумашедшие,все более размытые горизонты так необходимые мне для дыхания.
Спасибо тебе Жизнь.....
Sahvana,
Легко быть циничной в окружающей тебя абсолютной пустоте,наполненной лишь осколками взорванных тобой же представлений о жизни. Смотрю на нее. Машу ей приветливо рукой,оставаясь к ней немного равнодушной. Жизнь вслед даже не улыбается. Она странно себя ведет,иногда в ней видны проблески шизофрении. Берешь ее за руку и ведешь на обследование. Доктора в виде простых смертных с заявками на мудрость собирают консилиум. Препарируют мою жизнь под ультрафиолетовыми лампами эгоизма. Скальпель с удовольствием на алюминиевой морде режет по открытым ранам молодости и язвам необьяснимых ошибок. И думаешь,сидя над замороженной под наркозом собственной жизнью, а может морфию ей? Дать сразу кубиков двадцать и не будет ей более хуже чем сейчас..... Смалодушничаешь - и дашь ей еще 15 или 115 лет? К чертям такой расклад. Пойдем,дорогуша, домой. Я тебя согрею чем нибудь,например Интернетом или кофе тебе сварю....
Забрели мы с тобой..... Заплутали.... Как же я могла,заблудиться, с тобой на обессиленных от усилий выжить руках?
Стоп..... островок ....
Ты мне подарочек приготовила,подружка? В виде урагана? Наверное нужно было мой стеклянный домик ,построенный на выдохе Ом,именно таким ураганом сломать..... Спасибо тебе Жизнь...
…………………………………………………………………………………………………
Никогда еще в замкнутом четырехугольнике стен не бывало столько дикой свободы.Напрасно переносить на физиолигию все мой ощущения и эмоции,тому кто осмелится на конструктивный анализ - оторву голову. Моя уже оторвана.... кружится так,что я не вижу где начало, а где конец выбеленной стены.Я даже глаз его не вижу - они всегда полузакрыты. Я и четыре стенки - стали черной дырой в развитии фантазий беспредельного бетонирования эмоций. Жизнь моя,единственная подружка - и та осталась за намертво закрытой дверью.... Там,за ней, целый мир - установленных раз и на всегда правил,способов, причин и понятий.....Здесь - турбулентный поток - отрицающий все.
Здесь Он и Я. Нас даже не двое. Я слышу сквозь удары своего сердце его невысказанные мысли. Он выражает их в слова за секунду до того ,как я их выскажу. Фона нет. Иногда я слышу как с треском лопаются окна. За ними пустыня расскаленного моими фантазиями песка. Толпы сарацинов кромсают нераспустившиеся мысли...
Иногда я боюсь открыть дверь. Мне всегда кажется,что я увижу проплывающие внизу облака багрового цвета. Или верхушки вбитых в землю скал. Или изувеченный ядерным взрывом лес. Или торжествующая,изумленная ,растранжиренная склочными людьми пустота.. Я не рискую раскрывать глаза,что бы не разочароваться видом опустошенных волн рассвета. Страсть данная мне в награду за подлости близких мне людей.Я словно собираю их в замкнутую цепь и одного за другим прощаю,очищая душу от скверны обид и горечи. Ярко красная кровь,капающая с потолка на два разгоряченных тела - чище ,чем ядовито холодная вода цинизма и расчетливости. Страсть потеряла значение во времени, замкнутом в хитросплетениях жизни. Она иногда борьба, а иногда освежающий душ. Борьба за попытки вырвать любовь из банальнейших понятий мексиканских сериалов и семейных разборок. Дать ей цель. Определить ей не место, а случайность выводов. Вынести ее на уровень - расстелянной тобой же искренности. Это сложнее,чем разгрести каменную лавину в горах. Камни по крайней мере не сопротивляются,а собственная ложь не дает так просто обличить ее под действием эндорфинов.
Ты хочешь быть - но ты такой уже никогда не будешь. Ты не сможешь все что накоплено,сожжено,скомкано - разгладить,растопить,вырастить заново. В твои заледеневшие руки не вложишь огненный меч - они не почувствуют огонь,от вековых залежей льда нервы спокойно умерли под триумфальный марш отрешенности. Я никогда не верну себе Весну - но кровавые вспышки Лета никто не отнимет у скупца,ревниво охраняющего свое золото.
…………………………………………………………………………………………………
Где ты моя Жизнь? Я в тебе новый смысл нашла,не отдавай меня на растерзание своей заклятой вражине - Судьбе. Береги меня. Я тебе в первый раз с молитвой обратилась,прощения прошу неужели лишь усмехнешься? Я ведь морфия для тебя так и выторговала на пьянке со Смертью. Я за тебя боролась со Скукой,Ленью,Непримиримой Гордостью, Страхом,Отчаянием. Они меня почти победили,черти ,но ведь ты же осталась на гордо взмывшем в поднебесье коне под руку с моей Свободой.Я тебя,моя неуспокоенная Жизнь - никому не отдам. И пусть моя личная территория стала ареной для битвы с моей нерастраченной попусту страстью. Я никогда не разменивала себя на мелочи. Никогда не искала пустых глаз на все согласной молодости. Я в награду получила такое же неистерзанное сердце. И вот Жизнь моя мы с тобой опять вдвоем остались,только теперь я знаю,там где раньше была грань,теперь открылись еще более сумашедшие,все более размытые горизонты так необходимые мне для дыхания.
Спасибо тебе Жизнь.....
Sahvana,
QUOTE(sahvan @ Mar 18 2006, 19:15)
Падение.
Он стоял на щипящей гудроном,раскаленной солнцем,овеваемой четырьмя ветрами ,циничной в своем геометрическом равновесии - крыше небоскреба ,сотканного тысячами бесконечно мелькающих стекол,лабиринтом узких коридоров. Под его ногами бегали тысячи клерков,хлопали дверьми тысячи офисов,
нюхали кокаин с плоских стеклянных крышек,плакали в плечо лучшему другу, падали в обморок,надышавшись запаха гари - небоскреб жил жизнью муравейника,свет вспыхивал и гас, лифты ритмично поднимали и опускали манекены с резиновым выражением на лицах. Обычные люди. Ни хуже,ни лучше. Без шанса на выбор. Без будущего - ибо их прошлое недостойно называться громким именем. Их настоящее растянуто слипшейся жевательной резинкой по темным уголкам запачканного сознания. Символ бесконечности - погруженный в пошлость и грязь... Запачкаться без возможности оттереть черные брызги навечно вьевшейся грязи в белоснежный мех поющей жизни.
В лицо ему смеялся ветер,пролетающие мимо удивленные птицы,трепетом полупрозрачных крыльев,расслаивали вприпрыжку летящее время. Солнце лениво покачивалось на ритмично успокаивающих качелях , с безмолвным равнодушием взирая на дышашего полной грудью,одинокого в своей безраздельной тюрьме смельчака.
Носки его туфель балансировали на парапете над скользкой мельтешащей дорогой внизу.Он раскинул руки,вдохнул пронзительно звонкий воздух - и сделал шаг.
Время остановилось. Толчки собственной крови в пульсирующих висках. Свист ошалевшего ветра и тонкий всхлип в пустых легких. Расстрелянная физиология в свободном полете.
Он летел мимо географически очерченной, гладко склееной, наполненной чем то вязким и пустым - мимо своей жизни.
Ну вот мы и встретились с тобой лицом к лицу,и ты пронеслась в моей голове осколками фактов . Ты сейчас ,безусловно,напомнишь мне - что я не сделал,или наоборот,что натворил. Рассказывай....
Дочь. Пушистые,неловкие,расбросанные по плечам волосенки. Серо зеленые,ласковые глазки. Одна моя фраза - и они погасли навсегда, ты равнодушно отвернулась,скрыв разорванное пополам сердце,как я рвался к тебе,и как ты неуловимо ускользала в течение всех этих мерзких лет. Я врал себе и тебе,моя жизнь.....
Эти руки слишком много раз били по живому. По собственным желаниям. По чужим расписаниям. По орнаменту идей. Я жил как идиот,и я умру - или не умру.. моя сущность никогда не изменится. Ничто не в силах меня изменить. Даже этот по своему глупый шаг с небоскреба.
Сейчас перед глазами ты... Я любил тебя или любил себя в тебе,кому какое дело?
Делал ли я тебя счастливой или ты оберегала меня - какая уже разница? Мы не вместе миллион лет,и за этот маленький промежуток я успел забыть,как трогали за душу твои детские слезы.
Где то ведь есть люди - думающие обо мне хорошо? Да ну и черт с ними,они вольны думать так как им заблагорассудиться. Меня никогда не волновало чужое неадекватное мнение.
Падение продолжалось. Сгустки мыслей в океане наболевшего - они колыхались на волнах самосожаления. Он никогда не просил прощения - и сейчас горло сжало куском пустоты, выдавить каплю мольбы казалось невозможным. Он никогда не сожалел о том что сделал - этот груз он обречен нести и после жизни. Забвение - слишком огромная награда на раздаче сухих хлебных крошек.
Он вспомнил строчку из Библии - каждому по делам его ,и жалость к себе сдавила его грудь..
Земля неумолимо приближалась, тиканье часов на руке стало все явственнее - глухой удар.......
...................................................
Асфальт мягко его принял,отряхнул и оттолкнул обеими руками. Легкое головокружение - он приподнялся на локте,встал на одно колено,шатающейся походкой побрел к крутящемуся входу в небоскреб. Надо бубет попробовать еще раз,рассеянно подумал Он,привычно сдороваясь с консьержем. Лифт плавно распахнул двери,лицо его приобрело выражение подобающее моменту. Лифт захлопнулся увозя его обратно в офис.
Так начинался новый день....
[right][snapback]45847[/snapback][/right]
Он стоял на щипящей гудроном,раскаленной солнцем,овеваемой четырьмя ветрами ,циничной в своем геометрическом равновесии - крыше небоскреба ,сотканного тысячами бесконечно мелькающих стекол,лабиринтом узких коридоров. Под его ногами бегали тысячи клерков,хлопали дверьми тысячи офисов,
нюхали кокаин с плоских стеклянных крышек,плакали в плечо лучшему другу, падали в обморок,надышавшись запаха гари - небоскреб жил жизнью муравейника,свет вспыхивал и гас, лифты ритмично поднимали и опускали манекены с резиновым выражением на лицах. Обычные люди. Ни хуже,ни лучше. Без шанса на выбор. Без будущего - ибо их прошлое недостойно называться громким именем. Их настоящее растянуто слипшейся жевательной резинкой по темным уголкам запачканного сознания. Символ бесконечности - погруженный в пошлость и грязь... Запачкаться без возможности оттереть черные брызги навечно вьевшейся грязи в белоснежный мех поющей жизни.
В лицо ему смеялся ветер,пролетающие мимо удивленные птицы,трепетом полупрозрачных крыльев,расслаивали вприпрыжку летящее время. Солнце лениво покачивалось на ритмично успокаивающих качелях , с безмолвным равнодушием взирая на дышашего полной грудью,одинокого в своей безраздельной тюрьме смельчака.
Носки его туфель балансировали на парапете над скользкой мельтешащей дорогой внизу.Он раскинул руки,вдохнул пронзительно звонкий воздух - и сделал шаг.
Время остановилось. Толчки собственной крови в пульсирующих висках. Свист ошалевшего ветра и тонкий всхлип в пустых легких. Расстрелянная физиология в свободном полете.
Он летел мимо географически очерченной, гладко склееной, наполненной чем то вязким и пустым - мимо своей жизни.
Ну вот мы и встретились с тобой лицом к лицу,и ты пронеслась в моей голове осколками фактов . Ты сейчас ,безусловно,напомнишь мне - что я не сделал,или наоборот,что натворил. Рассказывай....
Дочь. Пушистые,неловкие,расбросанные по плечам волосенки. Серо зеленые,ласковые глазки. Одна моя фраза - и они погасли навсегда, ты равнодушно отвернулась,скрыв разорванное пополам сердце,как я рвался к тебе,и как ты неуловимо ускользала в течение всех этих мерзких лет. Я врал себе и тебе,моя жизнь.....
Эти руки слишком много раз били по живому. По собственным желаниям. По чужим расписаниям. По орнаменту идей. Я жил как идиот,и я умру - или не умру.. моя сущность никогда не изменится. Ничто не в силах меня изменить. Даже этот по своему глупый шаг с небоскреба.
Сейчас перед глазами ты... Я любил тебя или любил себя в тебе,кому какое дело?
Делал ли я тебя счастливой или ты оберегала меня - какая уже разница? Мы не вместе миллион лет,и за этот маленький промежуток я успел забыть,как трогали за душу твои детские слезы.
Где то ведь есть люди - думающие обо мне хорошо? Да ну и черт с ними,они вольны думать так как им заблагорассудиться. Меня никогда не волновало чужое неадекватное мнение.
Падение продолжалось. Сгустки мыслей в океане наболевшего - они колыхались на волнах самосожаления. Он никогда не просил прощения - и сейчас горло сжало куском пустоты, выдавить каплю мольбы казалось невозможным. Он никогда не сожалел о том что сделал - этот груз он обречен нести и после жизни. Забвение - слишком огромная награда на раздаче сухих хлебных крошек.
Он вспомнил строчку из Библии - каждому по делам его ,и жалость к себе сдавила его грудь..
Земля неумолимо приближалась, тиканье часов на руке стало все явственнее - глухой удар.......
...................................................
Асфальт мягко его принял,отряхнул и оттолкнул обеими руками. Легкое головокружение - он приподнялся на локте,встал на одно колено,шатающейся походкой побрел к крутящемуся входу в небоскреб. Надо бубет попробовать еще раз,рассеянно подумал Он,привычно сдороваясь с консьержем. Лифт плавно распахнул двери,лицо его приобрело выражение подобающее моменту. Лифт захлопнулся увозя его обратно в офис.
Так начинался новый день....
[right][snapback]45847[/snapback][/right]
ЗАМЕЧАТЕЛьНО ! 
Для просмотра полной версии этой страницы, пожалуйста, пройдите по ссылке.