Веера, как и многие другие особенности культуры и быта,
пришли в Японию из Китая. Впервые японцы увидели их
у корейских принцев, посещавших Японию. С VI–VII вв.
бумажные и шелковые веера стали популярны и на островах.
Ввезенные китайские веера постепенно приобрели новые формы
и появились первые истинно японские веера, не похожие на своих
материковых предков.

Утива или учива-относятсяк периоду Хэйан (794 - 1185)
относится возникновение плоского не складывающегося веера ,
окончательно форма которого закрепилась лишь в ХIV в.
Тонкие бамбуковые прутки - их было, как правило, 45, 64 или 80
- создавали основу, к которой крепилась японская бумага - васи.
Обычно, с обеих сторон на эту бумагу наносился рисунок, который
мог иметь свои особенности в зависимости от традиций региона
страны, в котором был изготовлен веер. Форма веера могла быть
разной — овальной, стремящейся к квадрату или «полной луне».
Веер имел ручку, которую изготавливали из отдельного куска дерева.


На основе утива возник и аксессуар военачальников — боевой веер
гунбай (дословно: "веер полководца"; 'н' в подобных
сочетаниях читается, как 'м', поэтому термин произносится и зачастую
записывается в иностранных языках, как гумбай) или гумбай
утива, который покрывался лаком, различными водоотталкивающими
составами, а иногда изготавливался целиком из дерева или металла.
В последнем случае веер становился серьезным оружием, и история
донесла до нас немало примеров его применения в бою.

Впрочем, еще чаще на поле боя и в индивидуальных схватках
использовался складной боевой веер - тэссен, который
этикет позволял носить всем самураям, а не только сокопоставленным.
Техника его применения была разнообразнее, чем у гумбая,
и сформировалась в отдельное искусство - тэссен-дзюцу.


В конце VIII в. популярной стала еще одна разновидность японских вееров — сэнсу. Их ребра делались из ценных пород древесины (сандала или японского кедра, реже — из бамбука) и оклеивались затем японской бумагой. В ХII в. они стали предметом реквизита придворных дам, чью утонченность и чувственность очень удачно подчеркивали изящные полукруглые очертания веера.


Одновременно с появлением в Японии зонтиков от солнца возник и новый вид веера - оги. Теперь так часто именуют и все остальные веера. Оги еще иногда называют «солнечным веером» из-за его легкости и внешнего вида, напоминающего часть солнечного диска с исходящими лучами. Оги применялся и применяется танцорами, популярен он и у гейш (которые порой используют его в традиционных танцах). Относительно небольшое количество ребер, легкость в складывании и разворачивании, а также большая возможность для нанесения рисунка делают оги незаменимым для опытного артиста.

Японский веер для танца "Цветы Фуджи" с двусторонним рисунком: на одной стороне цветочная повозка с букетом из глициний, пионов и ирисов на золотом фоне, на другой стороне - цветы сливы "уме" на серебрянном фоне.

Энциклопедия Брокгауза и Ефрона:
«В обиходе японца веер положительно незаменим: опусканием веера изъявляется почтение вельможе, движением веера японцы приветствуют друг друга, на веере японец подает бедному милостыню, на нем он принимает лакомства и т.д. Веер служит символом военной власти и употребляется генералами при командовании».

Два традиционных японских летних веера - учива, мужской
и женский, односторонние, с авторским рисунком и авторской
печатью. 1960-е гг.

Такие веера носят с японской традиционной летней одеждой - юката.

японская бумага, бамбуковый каркас, ручка из кипариса, цветная
тушь, печать.

Японский настенный веер по мотовам картины японского художника 19в. Хиросигэ Андо.

Материалы с Виртуальный музей искусств Востока

Это страна, куда бы я хотела поехать, это моя давняя мечта, и я надеюсь, что когда нибудь я смогу ее осуществить. А пока я покажу Вам мою мечту





Япония удивительная и таинственна страна. Первое, что возникает в мыслях при упоминании ЯПОНИИ - самураи, суши, сакэ.... все это есть, но Япония более многогранна и интересна....


Но начнем все таки с самураев.


Когда в мире царит спокойствие, благородный
человек не расстается со своим мечем

У Цзи

Путь самурая обретается в смерти. Когда для выбора имеется два пути, существует быстрый и
единственный выход - смерть.
Это не особенно трудно.

Хагакурэ


БУ - значение - остановить копье( т.е. подчинить себе оружие).
СИ - воин, военный, мужчина
ДО _ обозначает путь - важнейшее для большенства восточных философий понятие.

Таким образом БУСИДО - путь человека, способного сохранить мир как с помощью искусства, так и военными средствами.

Общество японского средневековья было феодальным. В нем каждый имел своего господина. И обязан был ему служить. Поэтому "идеалному" человеку в жизни надлежало выполнять именно функции слуги - САМУРАЯ - тот кто прислуживает знатному человеку. Именно самураи стали охранять высшую знать и поэтому всегда были вооружены. В стране Восходящего Солнца существует культ меча родившийся еще в глубокой древности. Издревле считалось, что существует три Священных Сокровища - Священное Зеркало, Яшмовое Ожерелье, и Меч.

Длинный меч назывался Дайто (Катана) - 95-120 см, короткий - Сето (Вакидзаси) - 50-70 см. Рукоять Катаны рассчитана обычно на 3,5 кулака, Вакадзаси - на 1,5. Ширина лезвия у обоих мечей - около 3-х см, толщина спинки - 5 мм, в то время как лезвие имеет остроту бритвы. Рукоять обычно обтягивается акульей кожей или обматывается таким образом, чтобы рукоять не скользила в руках. Вес Катаны около 4-х кг. Гарда у обоих мечей была небольшой, лишь слегка прикрывающей руку, имела круглую, лепестковую или многогранную форму. Называлась она "цуба".

Был еще один вид меча “нодати” - двуручный изогнутый однолезвийный меч общей длиной более полутора метров.Носился за спиной или на плече. Второе название - Полевой меч. Похож на катана, но длинее и тяжелее. Применялся только на поле боя. дин из таких мечей находится в музеи Истории в Японии.
Вообще, холодное оружие - это целый пласт японской культуры, со своими традициями ношения и обращения с оружием, не говоря уже о разнообразных боевых искусствах.

Кэндо - это искусство фехтования на мечах. Кэндо всегда было важной частью подготовки японского воина, а во времена Токугава стало сердцем этой подготовки. Именно тогда были созданы современные разновидности тренировочного оружия (бамбуковый синай и деревянный боккэн), а также защитные доспехи.

ЭТИКЕТ ЯПОНСКОГО МЕЧА

Ни в одной другой стране не был так развит этикет меча, как в Японии. Хотя основным оружием Древней Японии был лук со стрелами, именно меч постепенно стал «душой самурая». Культ меча породил этику меча, нарушение которой смывалось только кровью.

С конца XVI в. исключительное право ношения длинного меча дайто, а также пары мечей дайсё закрепилось за самураями и придворной аристократией кугэ. Го­ рожанам разрешалось носить лишь короткий меч (сёто) и то только во время больших праздников или путешествий. Крестьянам, как и во всем мире, запрещалось иметь оружие. Особенно строго за испол­ нением закона о праве ношения мечей (тайто-гомэн) следили в мирный период Эдо (1603 —1868 гг.).

Женщинам из самурайских семей разрешалось носить меч, только когда они находились в дороге одни. Кроме того, меч надевали придворные дамы в случае пожара во дворце.

Заткнутый за пояс с правой стороны или положенный справа от себя меч означал доверие к собеседнику, так как из этого положения было труднее всего привести меч в боевую готовность (все японские фехтовальщики были правшами). Именно поэтому во многих школах иай-до и кэн­до до сих пор сохраняется традиция держать меч для приветствия в таком положении, из которого его очень трудно выхватить. Например, стоя его полагается держать в правой руке за ножны возле гарды острием вперед и лезвием вверх. Сидя — меч кладут справа рукоятью вперед и лезвием к себе (лицевая сторона омотэ направлена вниз).

В дом самурая с длинным мечом за поясом мог войти только глава клана (даймё) или самурай, стоящий рангом выше хозяина. В других случаях длинный меч необходимо было снять (в знак добрых намерений) и оставить в прихожей или отдать слуге, который относил и с соответствующими почестями клал его на специальную подставку. При длительном визите, протекающем в исключительно дружественной обстановке, короткий меч также снимался и располагался справа от сидящего, рукоятью к владельцу, а клинком в ножнах к хозяину дома. Поворот меча рукоятью к противнику означал неуважение его способностей фехтовальщика, поскольку настоящий мастер мог мгновенно этим воспользоваться. Любые движения в сторону меча гостя считались недостойными, а попытка коснуться его или тем более оттолкнуть в сторону воспринимались как вызов.

Мечи всегда занимали самое видное место в доме самурая — в специальной нише токонома в главном углу комнаты на подставке для мечей. Горизонтальная подставка для мечей называлась катана-какэ, а вертикальная — тати-какэ.

КЮ - ДЗЮЦУ - Японское искусство стрельбы из лука

Истоки кюдзюцу уходят корнями в глубокую древность. Первоначально лук и стрелы использовались как охотничье оружие, позднее стали применяться главным образом как боевое оружие Уже в анналах "Кодзики" (712г.) и "Нихонги" (720г.) имеются упоминания о мастерах стрельбы из лука. В период государства Рицурё при императорском дворе регулярно проводились состязания по стрельбе из лука.

С четвертого по девятый век на японское искусство стрельбы из лука имели значительное влияние близкие контакты между Китаем и Японией, особенно Конфункцианская вера в то, что стельбой из лука определяется истинный характер человека. В течение сотен лет стрельба из лука испытывала на себе влияние религии Синто и Дзен буддизма и прессинга практических требований к воинам.

В эпохи Хэйан (794-1185) и Камакура (1185-1333) лук и стрелы были основным оружием буси. За это их именовали «держащими лук», а стиль их жизни называли «кюба-но мити» - «путь лука и коня» или «юмия-но мити» - «путь лука и стрелы». В X в. появилась первая школа исскуства стрельбы из лука - кю-дзюцу. Её основателем был Масацугу Дзенсе. А в начале эпохи Муромати (1333-1568) традиция стрельбы из лука с коня семьи Огасавара, представители которой были наставниками сёгунов Асикага, распространила свое влияние на всю страну, что способствовало выработке эталонных способов стрельбы, с небольшими отличиями принятыми всеми самурайскими домами Японии. Большое развитие получили приемы стрельбы из лука из положения стоя.

В XVII в. мастер Морикава Кодзан начал преобразовывать кю-дзюцу в кю-до. Стрельба превратилась не просто в технику поражения цели, а в путь к просветлению, в образ жизни и мыслей. Для достижения сатори необходимо было, чтобы обе руки стрелка оказались прямым продолжением плеч. Такая поза обеспечивает расслабление грудной мускулатуры, а разведённые плечи облегчают дыхание. В процессе стрельбы сливаются воедино тело, лук, стрела и цель.

С XVIII в. практика кю-до стала вытеснять практику кю-дзюцу. Понятие "путь лука и стрелы" стало тождественным выражению "путь самурая". Самураи придавали большое значение стрельбе из лука, так как её роль в феодальных войнах была не менее значима, чем роль кендо.

В XIV в., в эпоху Эдо, кюдзюцу постепенно утрачивало свой прикладной боевой характер и под влиянием Дзэн-буддизма превращалось в средство достижения особых состояний сознания.

После реставрации Мэйдзи (1868) кюдзюцу на некоторое время было практически забыто. Лишь с ростом националистических настроений после японо-китайской войны при поддержке созданной в 1895 г. Ассоциации воинской добродетели (Бутокукай) кюдзюцу возродилось в обновленном виде под названием «кюдо» - «Путь лука», включившем основные приемы стрельбы из положения стоя. Сохранились и некоторые традиционные школы стрельбы из лука с коня - Огасавара-рю и Такэда-рю.

Наиболее характерными для больших японских луков было расположение места стрельбы, которое помещалось не в середине, а немного ниже центра лука. Уже у древнейших луков верхняя их часть имела 36 обмотанных тростником участков, помещавшихся ниже места, за которое брались рукой.

В отличие от лука колчаны для стрел были весьма разнообразны. Их изготовляли из дерева с матерчатой обивкой, плели из ивовых прутьев или бамбука. На войне самураи носили два колчана: на боку - маленький, сплетённый из ивы, и на спине - большой. Спинной колчан прикреплялся сзади с таким расчётом, чтобы стрелы возвышались над плечом и их можно было легко выхватить. Больше других был распространен колчан, обшитый снаружи мехом - эбира.

Искусство стрельбы из лука в средневековой Японии было известно под общим термином сягэй (умение стрелять из лука), хотя в настоящее время его больше знают как кю-дзюцу (техника лука) или кю-до (путь лука) .
Для средневекового японского воина значение слов «война» и «лук и стрела» (юми-я) были синонимами. О боге войны Хатимане люди говорили как о юми-я-но-хатиман; левая рука по-японски юндэ (Юми-но-тэ – «рука, в которой держат лук»). Вообще, японцы всегда считали левую руку более важной по сравнению с правой. Интересно, что если у человека отсутствовал мизинец на левой руке, то предполагалось, что он уже не сможет хорошо владеть мечом. Видимо, отсюда проистекает обычай отрезания собственного мизинца на левой руке в качестве искупления за серьёзный проступок. Эта традиция сохранилась в среде японской мафии якудза до наших дней.

Стрелам в зависимости от их назначения (военные, охотничьи, учебные, сигнальные) придавались самые разнообразные формы. Материалом для наконечников служили железо, медь, рог или кость, бамбук и т.д. Боевые стрелы имели стальные наконечники, тренировочные - роговые (для стрельбы по соломенным мишеням) или деревянные (для упражнения при инуомоно - преследовании собак).

Перед началом битвы в воздух выпускалась свистящая стрела с насадкой из оленьего рога (кабурая). Ею стреляли для вызова и оповещения неприятеля о начале боя.

Веретено стрелы делалось из ивы или бамбука; оперение состояло из 2 - 4 перьев орла.

Кроме обычных стрел, каждый самурай имел в своём колчане особую "родовую стрелу" с его собственным именем, которая не употреблялась как оружие. По этой стреле узнавали убитого на поле битвы, она забиралась победителем в качестве трофея.

Характеристики лука.

Характеристики следущие: Натяжение 32кг. Дальность 185 м. Ростовой. Вес 400гр.
Материалы - акация, бамбук, кость, клей, лак, ротанг.

Для самурая умение владеть луком было столь же важно, как и умение владеть мечом, и существовала целая серия разнообразных вариантов состязаний по стрельбе. В "ябусамэ" воин должен был на полном скаку поразить серию неподвижных мишеней, выпустив по три стрелы с интервалом в 10 секунд. "Инагаси" напоминало стендовую стрельбу по летящим целям. "Энтэки" тренировало способность выпускать стрелу на дальние дистанции, и согласно легендам, выдающиеся стрелки выпускали стрелы, летящие на расстояние до километра. Во всяком случае, сражение очень часто начиналось с обмена "дальними стрелами", превращавшимися в подобие соревнования снайперов, перешибавших основание веера или перерезавших тетиву лука противника стрелой с раздвоенным наконечником с расстояния в несколько сот метров. В "инуэмоно" группа всадников обстреливала тупыми стрелами убегавшую от них собаку.





Предание гласит, что однажды под столицей (Киото) завелась ужасающая девятихвостая лиса-оборотень. Лучшие лучники были посланы, чтобы ее истребить, но привыкшие к неподвижным или движущимся по заранее известной траектории мишеням лучники не смогли этого сделать. Тогда Есидзуми Миура, считающийся лучшим легендарным стрелком страны, изобрел этот метод тренировки, и натренировавшиеся на собаках стрелки без проблем поразили лису. Существовала и система стрельбы на время, когда в течение суток воин мог, не останавливаясь, выпустить несколько тысяч стрел. Рекорд XVII века - некий Вадза Датира выпустил за 24 часа 8133 стрелы, то есть грубо говоря, по 340 стрел в час. В минуту это получается всего 5-6 стрел, но ведь испытание длилось 1140 минут! А обычная боевая скорострельность японских лучников составляла 2-3 стрелы, как и английских.

О луках, как и о мечах млжно рассказывать очень много и долго. Это очень интересная тема. И если будут вопросы, задавайте, что знаю все расскажу.

ПУТЬ ВОИНА

Статус воина не является конечным результатом некоей специальной программы подготовки. Скорее, это безмолвное признание человеком самого себя, которое исходит из понимания того, что он стал безупречен в своем путешествии по пути воина. Быть воином-не означает достигнуть цели; это вечные поиски знаний и свободы, устремленные в бесконечность.

Теун Марез


Совершенно естественно, что Путь Воина заключается в изучении боевых искусств, но самое важное – использовать их в жизни. В конфуцианских канонах и в военных трактатах говорится, что тот, кто пренебрегает занятиями литературой, не сможет управлять.
Как Будда проповедовал самые разные законы, чтобы спасти всех живых существ, точно так же следует и каждому отдавать все свои силы Пути Воина и Ученого и никогда не отступать от него.

Имагава Рёсюн (1325-1420)
Следует усердно заниматься изучением литературы и практикой боевых искусств, включая стрельбу из лука и управление лошадьми.
«Слева – литература, справа – меч», - таково было правило древности. И то, и другое следует постигать одновременно.

Букэ сёхатто, Правила для военных домов



Самурай должен, прежде всего, постоянно помнить - помнить днём и ночью, с того утра, когда он берёт в руки палочки, чтобы вкусить новогоднюю трапезу, до последней ночи старого года, когда он платит свои долги - что он должен умереть.
Вот его главное дело. Если он всегда помнит об этом, он сможет прожить жизнь в соответствии с верностью и сыновней почтительностью, избегнув мириады зол и несчастий, уберечь себя от болезней и бед, и насладиться долгой жизнью.

Если вдуматься в эти слова, то все становится предельно просто...

Он будет исключительной личностью, наделённой прекрасными качествами. Ибо жизнь мимолётна, подобно капле вечерней росы и утреннему инею, и тем более такова жизнь воина. И если он будет думать, что можно утешать себя мыслью о вечной службе своему господину или о бесконечной преданности родственникам, случится то, что заставит его пренебречь своим долгом перед господином и позабыть о верности семье.
Но если он живёт лишь сегодняшним днём и не думает о дне завтрашнем, так, что, стоя перед господином и ожидая его приказаний, он думает об этом как о своём последнем мгновении, а глядя в лица родственников он чувствует, что никогда не увидит их вновь, тогда его чувства долга и преклонения будут искренними, а его сердце будет исполнено верности и сыновней почтительности.
Но если он не помнит о смерти, он будет беззаботен и неосторожен, он будет говорить слова, которые оскорбляют других, тем самым, давая повод для споров.

Одним из следствий образования сословия воинов было оформление специфического мировоззрения самураев - бусидо - неписаного кодекса поведения самурая в обществе, представлявшего собой свод правил и норм "истинного", "идеального" воина. Бусидо, первоначально трактовавшееся как "путь коня и лука", впоследствии стало означать "путь самурая, воина" ("буси" - воин, самурай; "до" - путь, учение, способ, средство). Кроме того, слово "до" переводится ещё и как "долг", "мораль", что имеет соответствие с классической философской традицией Китая, где понятие "путь" является некой этической нормой (дао-дэ). Таким образом, бусидо - это "самурайская мораль", "добродетель", "морально-этический" кодекс.

Бусидо нравственно осмысляло философское миро учение в целом и было призвано научить самурая "правильной жизни" в феодальном японском обществе. Оно совмещало в себе теорию бытия и изучение психики человека, решало вопросы, связанные с понятием сущности индивидуума, его роли в окружающем мире, смысла жизни, добра и зла, нравственных ценностей и нравственного идеала. Воин, воспитанный в духе бусидо, должен был чётко сознавать свой моральный долг, в частности свои личные обязанности по отношению к сюзерену, должен был сам оценивать свои действия и поступки, морально осуждать себя в случае неправильных действий, нарушения своих обязанностей и долга.

При всём этом бусидо являлось сословной моралью. Оно служило только самурайству, оправдывало все его действия и отстаивало его интересы. Чётко и довольно вразумительно требования Бусидо сформулированы в "Начальных основах воинских искусств" Дайдодзи Юдзана:

"Истинная храбрость заключается в том, чтобы жить, когда правомерно жить, и умереть, когда правомерно умереть.

К смерти следует идти с ясным сознанием того, что надлежит делать самураю и что унижает его достоинство.

Следует взвешивать каждое слово и неизменно задавать себе вопрос, правда ли то, что собираешься сказать.

Необходимо быть умеренным в еде и избегать распущенности.

В делах повседневных помнить о смерти и хранить это слово в сердце.

Уважать правило "ствола и ветвей". Забыть его - значит никогда не постигнуть добродетели, а человек, пренебрегающий добродетелью сыновней почтительности, не есть самурай. Родители - ствол дерева, дети - его ветви.

Самурай должен быть не только примерным сыном, но и верноподданным. Он не оставит господина даже в том случае, если число вассалов его сократится со ста до десяти и с десяти до одного.

На войне верность самурая проявляется в том, чтобы без страха идти на вражеские стрелы и копья, жертвуя жизнью, если того требует долг.

Верность, справедливость и мужество суть три природные добродетели самурая.

Во время сна самураю не следует ложиться ногами в сторону резиденции сюзерена. В сторону господина не подобает целиться ни при стрельбе из лука, ни при упражнениях с копьём.

Если самурай, лёжа в постели, слышит разговор о своём господине или собирается сказать что-либо сам, он должен встать и одеться.

Сокол не подбирает брошенные зёрна, даже если умирает с голоду. Так и самурай, орудуя зубочисткой, должен показывать, что сыт, даже если он ничего не ел.

Если на войне самураю случится проиграть бой и он должен будет сложить голову, ему следует гордо назвать своё имя и умереть с улыбкой без унизительной поспешности.

Будучи смертельно ранен, так что никакие средства уже не могут его спасти, самурай должен почтительно обратиться со словами прощания к старшим по положению и спокойно испустить дух, подчиняясь неизбежному.

Обладающий лишь грубой силой не достоин звания самурая. Не говоря уж о необходимости изучения наук, воин должен использовать досуг для упражнений в поэзии и постижения чайной церемонии.

Возле своего дома самурай может соорудить скромный чайный павильон, в котором надлежит использовать новые картины-какэмоно, современные скромные чашки и налакированный керамический чайник".

В числе главных принципов самурайской морали выделялись: верность господину; вежливость; мужество; правдивость; простоту и воздержанность; презрение к личной выгоде и деньгам.

Таким образом, основным в бусидо были верность сюзерену, с которым буси находился в отношениях покровительства и служения, и честь оружия, являвшегося привилегией воина-профессионала, а не идеи лояльности к монарху или патриотического отношения ко всей Японии.

Личный героизм самураев, жажда подвига и славы не должны были служить, по буси, самоцелью. Всё это было подчинено идеологией правящего класса более высокой цели, а именно: идее верности, которая покрывала собой всё содержание общественной и личной морали воина. Принцип верности выражался в беззаветном служении сюзерену и опирался на положения о верности, почёрпнутые из синто, буддийское убеждение в бренности всего земного, которое усиливало у самурая дух самопожертвования и не боязни смерти, и философию конфуцианства, сделавшую лояльность (верность вассала феодалу) первой добродетелью. Верность по отношению к своему господину требовала от самурая полного отрешения от личных интересов. Однако верность вассала не подразумевала принесение ей в жертву совести самурая. Бусидо не учило людей отказываться от своих убеждений даже для сюзерена, поэтому в случае, когда феодал требовал от вассала действий, идущих вразрез с убеждениями последнего, тот должен был всеми силами стараться убедить своего князя не совершать поступка, порочащего имя благородного человека.

Если это оканчивалось неудачей, самурай обязан был доказать искренность своих слов, прибегнув к самоубийству путём харакири. При всех других обстоятельствах бусидо призывало жертвовать всем ради верности.

"Благородство, - сказал один знаменитый буси, - это способность души принять определённое решение… согласно с совестью, без колебания: "Умереть, если это нужно, убить - когда это потребуется".



Кроме верности и чувства долга одним из ключевых требований Бусидо была личная храбрость, несгибаемое мужество самурая. Бусидо признавало только разумную храбрость, осуждая напрасный риск; неразумная, бесцельная смерть считалась "собачьей смертью".
Принцип скромности вырабатывался вследствие подчинённого положения рядовых воинов, невозможности для них поднимать голову перед своим господином.
К скромности было близко также понятие "вежливость", подразумевавшее терпение, отсутствие зависти и зла. В лучшей своей форме вежливость приближалась, по конфуцианским понятиям, к любви. Развитию принципа вежливости способствовали постоянные упражнения в правильности манер, которые должны были привести все члены организма в гармонию, "при которой поведение будет показывать господство духа над плотью".
Наряду с указанными выше основными принципами самурайская этика включала в себя ряд второстепенных, неразрывно связанных с главными и определявших поступки и поведение самураев.
Умение владеть собой и управлять своими чувствами было доведено у самураев до большого совершенства. Душевное равновесие являлось идеалом бусидо, поэтому самурайская этика возвела этот принцип в ранг добродетели и высоко его ценила.
Отношение самурая к смерти, многократно воспетое в литературе и неоднократно подтверждённое историческими примерами:


С чем же сравнить
тело твоё, человек?
Призрачна жизнь,
словно роса на траве,
словно мерцанье зарниц.

Едва ли нуждается в доказательстве тезис о том, что воин, начисто лишённый страха смерти и видящий в смерти лишь дело чести, обладает в бою всеми преимуществами перед воином, судорожно преодолевающим естественные человеческие эмоции - чувство страха и инстинкт самосохранения. Речь идёт не о презрении к смерти, а о равнодушном отношении к ней, о естественном принятии небытия, ожидающего "по ту сторону добра и зла". Самураи превратили тривиальную религиозную догму в средство воспитания сверхчеловеческого бесстрашия.




Ни раем, ни адом
меня уже не смутить,
и в лунном сиянье
стою непоколебим -
ни облачка на душе…



Умение абстрагироваться от мирской суеты, от прозы жизни, от жестокостей военного времени высоко ценилось в самурайской среде. Способность видеть "вечность в чашечке цветка" с ранних лет заботливо пестовалась в юношах и девушках родителями, учителями, всем их окружением. В под-ражание китайским классикам такой образ жизни, при котором человек может даже на грани между жизнью и смертью наслаждаться красотами пейзажа, называли в Японии фурю (кит. Фэнлю), что означает "ветер и поток". Парадоксально, но именно в смерти идеологи самурайства усматривали дополнительный источник силы, почти сверхъестественного могущества и одновременно гражданской добродетели .
Умение абстрагироваться от мирской суеты, от прозы жизни, от жестокостей военного времени высоко ценилось в самурайской среде. Способность видеть "вечность в чашечке цветка" с ранних лет заботливо пестовалась в юношах и девушках родителями, учителями, всем их окружением. В под-ражание китайским классикам такой образ жизни, при котором человек может даже на грани между жизнью и смертью наслаждаться красотами пейзажа, называли в Японии фурю (кит. Фэнлю), что означает "ветер и поток". Парадоксально, но именно в смерти идеологи самурайства усматривали дополнительный источник силы, почти сверхъестественного могущества и одновременно гражданской добродетели

Самодисциплина, усугублявшаяся изощрёнными регламентациями, заставляла самурая всегда и во всём следовать закону чести, что, согласно убеждениям верующего буддиста, благотворным об-разом влияло на карму и обеспечивало счастье в следующих рождениях.
Речь идёт не о презрении к смерти, а о равнодушном отношении к ней, о естественном принятии не-бытия, ожидающего "по ту сторону добра и зла". Самураи превратили тривиальную религиозную дог-му в средство воспитания сверхчеловеческого бесстрашия.
Чувство чести. Сознание собственного достоинства воспитывалось у детей самураев с детства. Воины строго охраняли своё "доброе имя" - чувство стыда было для самурая самым тяжёлым. Япон-ская поговорка гласит: "Бесчестье подобно порезу на дереве, который со временем делается всё больше и больше".
Честь и слава ценились дороже жизни, поэтому, когда на карту ставилось одно из этих понятий, самурай, не раздумывая, отдавал за него свою жизнь. Нередко из-за одного слова, задевающего честь са-мурая, в ход пускалось оружие; такие схватки буси заканчивались, как правило, смертью или ранени-ем. Во всех своих действиях самурай должен был исходить из соображений высшей справедливости и честности, что, разумеется было утопией во времена коварных интриг, заговоров и междоусобных войн. Тем не менее в частностях самураи были весьма щепетильны. Поговорка "буси ва ни гон наси" ("слово самурая свято") появилась не случайно, ибо самураи презирали ложь. Ложь для самурая была равна трусости.
Слово самурая имело вес без всяких письменных обязательств, которые, по его мнению, унижали достоинство. Как правило, слово, даваемое самураем, было гарантией правдивости уверения. Гордость и самоуважение самурая должны были проявляться не только в храбрости на поле боя, но и в стойкости, столь необходимой каждому в повседневной жизни:
"Даже в случайном разговоре самурай не имеет права жаловаться. Он должен постоянно контролиро-вать себя, чтобы случайно не проронить словечка, уличающего в слабости.

Кроме чисто профессиональных особенностей, присущих сословию воинов, самурай должен был, по бусидо, обладать также благосклонностью, милосердием, чувством жалости, великодушием, симпатией к людям. Милосердие самурая (бусино насакэ) не было просто слепым импульсом, оно находилось в определённом отношении к справедливости, так как означало сохранение или уничтоже-ние жизни. Основой милосердия считалось сострадание, потому что "милосердный человек самый внимательный к тем, кто страдает и находится в несчастье".
Этикет войны требовал от самурая не проливать кровь более слабого побеждённого противника. Исходя из этого, бусидо объявило сострадание к слабым, беспомощным, униженным особой добродетелью самураев. Однако принцип милосердия, который бусидо считало принадлежностью каждого воина, часто нарушался жестокой дейст-вительностью феодальных времён, когда самураи грабили и убивали мирное население побеждённых княжеств и кланов.
"Бусидо - Путь воина - означает смерть. Когда для выбора имеется два пути, выбирай тот, который ведёт к смерти. Не рассуждай! Направь мысль на путь, который ты предпочёл, и иди!
Каждое утро думай о том, как надо умирать. Каждый вечер освежай свой ум мыслями о смерти. И пусть так будет всегда. Воспитывай свой разум. Когда твоя мысль постоянно будет вращаться около смерти, твой жизненный путь будет прям и прост. Твоя воля выполнит свой долг, твой щит превратится в стальной щит."

"Все мы предпочитаем жизнь смерти, все наши мысли и чувства, естественно, влекут нас к жизни. Если ты, не достигнув цели, останешься в живых, - ты трус. Это важное соображение не следует упускать из виду.
Если же ты умрёшь, не достигнув цели, может быть, твоя смерть будет глупой и никчёмной, но зато честь твоя не пострадает… Когда решимость твоя умереть в любой момент утвердится окончательно, знай, что ты в совершенстве овладел Бусидо - жизнь твоя будет безупречна и долг будет выполнен".
Дзен воспитывал в самураях не просто равнодушие к смерти, но даже своеобразную любовь к ней как к верному средству самоутверждения. Такому подходу нельзя отказать в рационализме. Не случайно выдающиеся полководцы средневековья воспитывали себя и своих солдат в традициях самопожертвования.
Уэсуги Кэнсин, бывший, как и его извечный соперник Такэда, "обращённым", или монахом в миру (ню-до), ревностным адептом Дзен, поучал вассалов:

"Те, кто держится за жизнь, умирают, а те, кто не боится смерти, живут. Всё решает дух. Постигнете дух, овладейте им, и вы поймёте, что есть в вас нечто превыше жизни и смерти - то, что, в воде не тонет и в огне не горит".
Со временем смерть во имя долга стала восприниматься в самурайской среде как довольно трудный, но не лишённый эстетического наслаждения этап самосовершенствования.
О смерти много и прочувствованно рассуждали, смертью восторгались, к красивой смерти стремились.
Жизнь врага, в глазах самурая, не стоила ломаного гроша, поэтому в пылу сражения и речи не могло быть о пощаде и сострадании. Помиловать побеждённого можно было лишь из тактических соображений или в расчёте на богатый выкуп. Каждое новое убийство на поле брани должно было стимулировать личную храбрость самурая - таким образом, враг приобретал свойства некоего пассивного стимула отваги. Отсюда берёт начало и людоедский обычай кимо-тори. По синтоистским поверьям, источником смелости в теле человека служит печень (кимо). Считалось, что, съев сырую печень поверженного противника, получаешь новый заряд смелости. Наиболее кровожадные самураи рассекали врага надвое от левого плеча до правого бока приёмом кэса-гири ("монашеский плащ") и тут же, выхватив из живого тела трепещущую печень, пожирали её.

Сакэ... А Вы любите сакэ?


Давайте теперь поговорим об этом очень необычном напитке...



Давно ли японцы пьют саке?

Оказывается, японцы варят саке примерно с того самого времени, когда стали выращивать свою главную на сегодня сельскохозяйственную культуру – рис. И 300 лет до новой эры этот напиток уже был частью повседневного быта. По легенде впервые саке было сварено как напиток, предназначенный в жертвенное подношение богам, чтобы задобрить их и обеспечить таким образом урожай на период возделывания риса.

Известно, что в хронике “Нихонги” 720 году нашей эры упоминается о подданных императора Сюдзин, поклонявшихся божеству рисового вина «Омива-но ками». Кроме этого божества в японской мифологии существовало еще несколько мифических персонажей, связанных с рисовым вином – «Мацуо дзиндзя» и «Умэми дзиндзя». Им посвящено несколько храмов в Нара и Киото.

Вначале правом изготовления сакэ обладали только члены императорской семьи, позднее это умение переняли буддийские монахи и только в средние века этот напиток для собственного потребления стали производить крестьянские хозяйства. И хотя сегодня технология производства саке усовершенствована, в ней используются секреты, которые применялись мастерами саке на протяжении тысячелетий.

Традиционная емкость для сакэ - токкури

Хорошо известно, что японцы вообще склонны возводить в культ любой пустяк. Казалось бы, выпить с приятелями водки - что может быть проще? Нет, устраивают церемонию, причем ее участники делают такие физиономии, как будто им вручают высшие награды родины или они участвуют в погребении первого лица государства. Приносят девятилитровый бочонок с сакэ. Затем трое самых почетных гостей берут деревянные колотушки и согласованными усилиями выбивают крышку бочонка. После этого гостей обносят в точном соответствии с их общественным статусом деревянными плошками с сакэ, специально для этого изобретенными. Они имеют откровенно квадратную форму, и пить из них, не обливая кимоно, могла бы только жертва компрачикосов.
Японцы используют для обозначения этого напитка много слов, главные из которых — «саке», «осаке», «сейшу» или «нихоншу». В японском ресторане поймут любое из них. Часто приходится слышать в качестве синонима слова "саке" выражение "рисовая водка". Но здесь необходимо внести поправку. Саке - это не водка и не вино, это особый алкогольный напиток.
Подавляющее большинство сортов саке имеет крепость от 14 до 20 градусов. По консистенции сакэ ближе всего к ликеру или густому вину. Хотя некоторые считают, что это просто некрепкий самогон. Главные достоинства этого напитка заключаются в том, что он низкокалорийный и производится исключительно из натуральных продуктов. Саке производится из риса и чистейшей родниковой воды.

Готовый продукт оценивают по четырем основным критериям: "сладкий/острый" и "легкий/крепкий". Как правило, легкость проверяется по степени сухости. То есть, чем крепче саке, тем суше и грубей его вкус. С таким показателем как "сладкий/острый" дела обстоят проще. Чем выше соответствующий номер, тем слаще саке. А высокий номер остроты значит, что этот напиток обожжет ваш язык как перец.
Японцы говорят, что там, где пьют сакэ, рождается дружба. И это не декларация - церемония принятия сакэ действительно располагает к теплым чувствам. В искусстве пить сакэ воплощается японская вежливость. Сидя за чашечкой саке, собеседники говорят о чем угодно - а как только тема беседы вам надоест, возьмите графинчик с сакэ и подлейте человеку рядом. Таким образом, вы логически завершаете его речь, и теперь можете высказаться сами, а он будет внимательно и участливо слушать вас. И не забывайте перед каждым тостом говорить "Компай", что значит до дна.

Существуют разные виды cакэ и в каждом регионе есть свой вид местного cакэ.

1. Гиндзёсю является особым избранным cакэ. Для его приготовления используют белый очищенный на 60% рис. Гиндзёсю имеет специфический запах и цвет, а также хороший вкус. Хороший гиндзёсю имеет свежий фруктовый запах, мягкий и приятный вкус. Это дорогое cакэ.
2. Жунмаисю готовят из белого риса, рисовых дрожжей и воды, и имеет тонкий вкус и красивый блеск. Так как в качестве ингредиентов выступает только рис, это чисто рисовое cакэ.
3. Хонжёзосю готовится из очищенного на 70% белого риса, рисовых дрожжей и воды. В cакэ добавляется спирт для регулировки вкуса.
4. Гэнсю отличается тем, что в это cакэ не добавляют воду. Крепость такого напитка обычно составляет - 18-20%.
5. Намадзакэ. Сразу после процесса приготовления это cакэ разливают в банки и потому может долго храниться. Имеет вкус свежего cакэ.
6. Киипон готовится из риса, рисовых дрожжей и воды, и также является чисто рисовым cакэ.


Чуть чуть японского этикета

Как пить

Когда пьют саке или пиво, считается хорошим тоном подливать напитки в бокалы сотрапезников, не наливая при этом напиток в собственный бокал. Вы должны всегда следить за бокалами на столе и не оставлять их пустыми. Если кто-то хочет подлить напиток в ваш бокал, пододвиньте его к этому человеку, дабы не заставлять его тянуться к вам.
Сакэ принадлежит к редким в мире напиткам, которые пьют и подогретыми и охлажденными. Сакэ обладает довольно широким температурным диапазоном пития – 33-55°С. Для некоторых, нет ничего вкуснее, чем сакэ при комнатной температуре. Другие отдают предпочтение сакэ с кусочком льда. Специалисты говорят, что язык человека наиболее остро воспринимает вкус при температуре 15-30°С.

Так как пить саке?

Здесь диктует ситуация: легкий и сладкий саке лучше пить охлажденным в жаркий летний день. А в промозглую ветреную погоду пьют крепкий и острый сакэ. Его подогревают в специальной емкости до комнатной температуры. Такой способ употребления напитка по-японски называется "кан-заке". Для этого его наливают в специальный керамический сосуд и ставят в водяную баню. Главное, чтобы саке не перегрели – в этом случае он теряет аромат.

Сами же японцы, нередко пьют сакэ холодным, считая, что это позволяет более тонко почувствовать вкус напитка. Профессиональные дегустаторы различают до 90 оттенков аромата. Саке отличает разнообразие насыщенных фруктовых нот.


Как делают сакэ


Для приготовления сакэ берут крупный рис и обрушивают его. Причем в результате от первоначального количества может остаться совсем немного. В случае приготовления самых элитных сортов – всего тридцать процентов, обычно же – около семидесяти. После этого рис промывают, замачивают, а потом подвергают воздействию пара. Около четверти подготовленного риса идет на создание закваски, которую остужают до 30 градусов, а потом в течение приблизительно 35 часов выдерживают в жарком и влажном помещении – чтобы внесенная туда грибковая культура чувствовала себя вполне комфортно. Затем получившееся сусло смешивают с дрожжами и пропаренным рисом, и все это заливают водой. Процесс ферментации занимает около трех месяцев. Потом напиток очищают, фильтруют и пастеризуют.
В итоге из двух составляющих – воды и риса – получаются тысячи видов сакэ, рознящихся тончайшими оттенками цвета, вкуса, густотой, “бархатистостью”, прозрачностью, крепостью (максимум – 20 градусов). Как известно, саке полагается иметь намек на золотистую туманность – хотя тут есть множество вариантов. Молодое саке должно обладать еле заметным лимонным, почти зеленоватым отливом. Некоторые старые сорта саке имеют оттенок почти янтарный. Но до сих пор величайшей загадкой остается, как в напитке появляются фруктовые нотки.
В пределах даже маленького городка обычно производится с сотню разных видов сакэ. И хотя старшее поколение японцев жалуется на то, что производителей становится год от года все меньше, официальной статистикой учтено более 2 тысяч. Наибольшее распространение получили сорта очищенного сакэ – “сэйсю”. Он бесцветен и по вкусу напоминает херес, однако некоторые предпочитают более древнее неочищенное сакэ – “нигоридзакэ”, желтоватого цвета и несколько горьковатого вкуса.
В отличие от вин и другого спиртного сакэ различается не по годам урожая, а по категориям – “иккю” (первый класс) и “никкю” (второй класс) – в зависимости от ставки налога (эта классификация введена в 1992 году). Как правило, сакэ разливают либо в стеклянные бутыли по несколько литров, либо в небольшие бутылочки (720, 500 или 300 мл) и даже алюминиевые банки.
Молодое саке должно обладать еле заметным лимонным, почти зеленоватым отливом. Некоторые старые саке имеют оттенок почти янтарный, но это редкий случай. В аромате напитка профессиональные дегустаторы различают до 90 оттенков. Саке отличает разнообразие насыщенных фруктовых ароматов. Этот напиток – прекрасное сопровождение любой международной кухни, прежде всего японской. В японских питейных заведениях существует такое понятие, как сакана – легкая закуска, которая подается именно под саке.

ЛЕГКАЯ ЗАКУСКА ДЛЯ САКЭ - САКАНА



Сакана-но-Сакамуси
Сакана-но-Сакамуси
Продукты:
Белая рыба - 1 шт.
Имбирь
Порей

Приготовление:
1. Почистить рыбу, нарезать и посыпать солью.
2. Тонко нарезать порей кусочками по 5 см и также тонко порезать имбирь.
3. Положить рыбу в глубокую кастрюлю, посыпать пореем и имбирем и варить на пару 10-12 минут.
4. Полить сакэ большой ложкой и готовить еще 3 минуты.
5. По вкусу добавить порей и кушать с соевым соусом или поидзу момидзороси.

Сакэ разливают в 9-литровые бочонки и выдерживают в подвалах 1 год, иногда более.
Диапазон различий во вкусе и аромате различных сортов сакэ очень велик. Вкус сакэ весьма специфичен и для непривычного европейца малоприемлем, так как напоминает низкокачественное виски или самогон. Дешевые сорта имеют горьковатый привкус. Дорогое сакэ имеет во вкусе хересные тона, обусловленные жизнедеятельностью плесневых грибов коджи, по-видимому, в чем-то сходных с пленчатыми хересными дрожжами.


Некоторые сорта сакэ подслащивают. Хорошее сакэ прозрачно и бесцветно. Дешевые и настоянные сорта имеют желтоватый цвет.
Сакэ различается не по годам урожая, а по категориям – иккю, то есть первый класс, и никкю, второй класс, — в зависимости от ставки налога. Эта классификация введена в 1992.
Если приглашено много гостей, то сакэ употребляется целым бочонком, который торжественно заносят в помещение. Трое почетных гостей берут специальные деревянные колотушки с длинной ручкой и выбивают крышку.


Окружающие сопровождают эту операцию одобрительными возгласами. Сакэ пьют из различной посуды, специально для этого предназначенной. Во-первых, это деревянные квадратные плошечки, обычно изготавливаемые из криптомерии, вечнозеленого японского хвойного дерева. С непривычки пить из такой плошечки не очень удобно. Наливают ее ни в коем случае не доверху, а только на 2-3 небольших глотка. Во-вторых, маленькие фарфоровые чашечки очоко или стаканчики саказуки емкостью всего 30-40 мл.
И, наконец, небольшие стеклянные бокалы. Из них сакэ стали пить лишь в 20 столетии.


Не следует удивляться традиционной вежливой выжидающей паузе любого японца, предлагающего наполнить ваш сосуд рисовым вином, — он обязательно подождет, пока вы не поднимете свою чашечку и, вежливо приподняв ее, не подставите под тонкую струю сакэ из бутылки. Этот ритуал прочно укоренился в национальном японском этикете. Сакэ очень хорошо подходит к застольной беседе. Питьем сакэ отмечается удачная мысль собеседника, заполняются неловкие паузы, предложение выпить очередную чашечку позволяет сменить тему разговора. При произнесении тостов, когда до вас дойдет очередь, нужно обязательно пожелать присутствующим, а особенно хозяину, здоровья и благополучия.

КИМОНО



Японка в кимоно воплощает эталон сдержанной грации, мягкой женственности и скромного обаяния. Самые миниатюрные и изящные иностранки, надев кимоно, не в состоянии выразить ту естественную гармонию пластики, которой чаруют японки. То, что именно кимоно «участвует» в создании образа, подтверждается тем, что в европейской одежде те же японские дамы воспринимаются иначе.
Издавна одежде в японском обществе придавалось большое значение. В знаменитых литературных произведениях эпохи Хэйан (IX–XII вв.) – романе «Гэндзи-моногатари» и «Записках у изголовья» — очень много внимания уделено описаниям костюмов. В самом начале XIV в. придворная дама Нидзё написала «Непрошеную повесть», в которой так же, как и ее хэйанские предшественницы, подробно представила, как одеты ее герои. Именно с такой сцены начинается повествование: «...Дамы, служившие во дворце Томикодзи... появились в зале для дежурных, соперничая друг с другом блеском нарядов

Большинство орнаментов для кимоно были взяты из традиционных сюжетов четырех времен года, которые были широко распространены в живописи. Поэтому красота одежды неразрывно связывалась с красотой природы. Орнамент и цвет кимоно и всех его принадлежностей, включая пояс, должны отражать сезон года и тем самым гармонировать с окружающей природой, благодаря этому человек, надевающий кимоно, более чутко воспринимают малейшие изменения, происходящие вокруг.

Основой философии японского костюма служат три понятия - любовь, красота и этикет (яп. - рэй). Иероглиф рэй имеет старое чтение ия, которое является возгласом восхищения и благоговения перед силами, давшими жизнь всему мирозданию. Это чувство благодарности и уважения к природе и всему сущему содержит в своей основе принцип этикета (рэй).

Кроме того, одежда, скрывающая тело, уравнивает между собой людей разных возрастов друг перед другом и перед окружающими. Кимоно подчеркивает зрелость пятидесятилетнего человека, внутреннее спокойствие шестидесятилетнего, в семьдесят лет - строгую красоту, а в восемьдесят - философичный покой души. Это позволяет человеку идти через годы, только совершенствуя свой дух и приобретая мудрость, без ощущения, что он что-то теряет.

Кимоно складывается только определенным образом, и если оно сложено правильно, то получается прямоугольник. Когда человек правильно складывает то, что было надето должным образом, считают японцы, то в нем естественно воспитывается аккуратность и эстетизм в отношении повседневных дел.
Существует множество видов одежды-кимоно. К примеру, дома и в отелях люди часто носят юкату – легкое кимоно, вроде халатика. Его же носят девушки летом на народных фестивалях – оно недорогое, его легко одеть, и в нем не жарко. Празничное же кимоно стоит очень дорого, как автомобиль. Поэтому его обычно берут на прокат. Или передают по наследству. Плюс – в одевании кимоно и завязывании «оби» ( это пояс) без помощи специалиста не обойтись. Для этого нужно закончить соответсвующие курсы. Так что все идут либо к старым бабушкам, либо в специальные агентства, где клиентку одевают, как манекен.

История кимоно

История кимоно, необычайно интересная и многообразная, является одной из прекрасных страниц японского декоративного искусства, в которой ярко отражены этика, эстетика и особенности бытовой культуры японского народа.

Любой национальный костюм так или иначе отражает особенности материальной и культурной жизни народа, в том числе и национальный характер.
Это в полной мере относится и к кимоно, которое в XX веке приобрело большую популярность в мире. Тип кроя, силуэт, отдельные детали и мотивы активно использовались в интернациональной моде, но само кимоно в его традиционном виде по сей день остается для иностранцев одной из наиболее труднопостигаемых областей японской культуры. Есть немало представителей западного мира, до тонкостей изучивших японский язык и литературу, музыку, чайную церемонию, икэбану, боевые искусства и т.д., но даже они не умеют обращаться с традиционным японским кимоно. Много говорилось и писалось о том, что кимоно действительно зрительно корректирует пропорции тела, но дело не только в создании иллюзии стройности. Кимоно не просто регламентирует рисунок и ритм движений, но и является своего рода фокусом национальной психологии. Японка в кимоно воплощает эталон сдержанной грации, мягкой женственности и скромного обаяния. То, что именно кимоно "участвует" в создании образа, подтверждается тем, что в европейской одежде те же японские дамы воспринимаются иначе.

В рамках любой культуры рождение, брак и смерть - это три события, которые всегда имели особое значение в жизни человека. В Японии с ними также связаны многочисленные обряды, для которых, несмотря ни на что, используют исключительно традиционную одежду. Костюм, подобранный по всем правилам, в этих случаях является залогом будущего благополучия, а через комплекс использованных в нем символов осуществляется связь с предками и богами.

Японцы, создавая свою культуру, не боролись с природой, как это было на Западе, а приспосабливались к ней. В этих условиях и сформировался японский костюм, заключавший в себе эталон гармонии с природой.
Кимоно имеет стандартный крой по прямым линиям, который не соответствует очертаниям тела. Эта особенность позволяет легко подстраивать одежду под определенную фигуру. Европейский костюм, изготовленный на заказ, будет хорошо сидеть на человеке, независимо от его вкуса. А вот посадка японского кимоно полностью зависит от мастерства и хорошего вкуса того, кто его надевает. Поэтому сам процесс надевания кимоно становится творческим актом, что превращает каждого человека в художника, создающего индивидуальный образ. Поэтому японский национальный костюм подчеркивает не так внешность человека, как его характер. Кстати, кимоно практически не возможно надеть самостоятельно, что говорит об ориентированности японского общества на коллектив.

Кимоно плотно оборачивает тело с ног до головы, что воспитывает в человеке смирение и покорность. Длинная юбка без разреза, широкие рукава и пояс, подобный корсету, полностью меняют все движения человека. Они становятся неторопливыми и мягкими, что создает ощущение спокойствия и уверенности в себе.
Кроме того, одежда, скрывающая тело, уравнивает между собой людей разных возрастов друг перед другом и перед окружающими. Кимоно подчеркивает зрелость пятидесятилетнего человека, внутреннее спокойствие шестидесятилетнего, в семьдесят лет - строгую красоту, а в восемьдесят - философичный покой души. Это позволяет человеку идти через годы, только совершенствуя свой дух и приобретая мудрость, без ощущения, что он что-то теряет.

Кимоно складывается только определенным образом, и если оно сложено правильно, то получается прямоугольник. Когда человек правильно складывает то, что было надето должным образом, считают японцы, то в нем естественно воспитывается аккуратность и эстетизм в отношении повседневных дел.
Существуют строгие правила поведения, согласно которым считается неприличным, если человек одетый в национальный костюм по неосторожности показывает ноги или другие части тела, скрытые одеждой. Такие правила уравнивают женщин всех возрастов друг перед другом и перед окружающими, т.к. никто не видит внешней привлекательности молодого тела или потускневшей красоты человека в возрасте, отчего не возникает ни зависти, ни разочарования.

Что еще возникает в мыслях при упоминании Японии?

Верно! ГЕЙША!!!!

И так.... ГЕЙША!!!!

Японское слово гейша(гейся) образовано из 2 иероглифов:
"гей" – искусство и "ся" – человек. Так что в переводе получится – "человек искусства".
Популярность и красота гейши стали измеряться статусом
приглашающего её чайного дома. Отдых с гейшами включал в себя
роскошное застолье, светскую беседу и секс. Половые потребности
удовлетворяли проститутки – юдзё, ну а культурные – гейся.

Первой гейшей была Касэн из дома Огия, сначала работавшая юдзё,
а затем начавшая самостоятельный бизнес. Основным достоинством
гейся было умение весело и остроумно поддерживать беседу. Они
читали стихи, пели песни, танцевали, аккомпанировали мужскому
пению, организовывали веселые игры. Основным музыкальным
инструментом для гейся был трехструнный сямисэн. Первые
женщины-гейши не были красавицами, да и одеты были скромно по
сравнению с проститутками юдзё. Интимная близость с гейшей за
деньги была делом исключительно редким, к тому же гейши не
специализировались на каких-то особенных видах. А для того, чтобы
сделать гейшу своей любовницей, мужчине было недостаточно
хорошо заплатить – он обязательно должен был обладать ики –
элегантностью и утонченным стилем поведения. В отличие от юдзё,
гейши работали не только и не столько в "злачных местах". Они
приходили по вызовам и на дружеские мужские вечеринки.


Самые известные в Японии гейши живут в Киото в квартале Гион, где уже двести лет существует подобный социальный институт, который чтится японцами и никак не отвечает слухам и рассказам, привезенным наивными интуристами.

Стереотип о том, что гейша - это проститутка высокого класса сложился в середине прошлого века. Американские солдаты, оккупировав территорию Японии, не очень разбирались в тонкостях происхождения гейш и их явных отличиях от простых ремеслениц любовных утех.

Гейши – своеобразный осколок старого феодального уклада жизни Японии. Нарядные, с высокими старинными прическами, они далеки от реальной действительности и напоминают скорее красавиц с антикварных гравюр.

Ученица (майко) отличается от гейши длиной рукавов кимоно (у майко они короче). Как только полный курс обучения майко пройден, остается последний ритуализированный обряд, после которого она переходит в ранг гейши. Это лишение девственности ("мизу-агэ"). Для обряда нанимается специальный человек среднего возраста. Молодой не подходит из-за неопытности и невоздержанности. Проведение мизу-агэ занимает семь дней. Окасан, глава общины гейш, готовит специальную комнату с мягкой и удобной постелью, в изголовье укладывается три яйца, а сама окасан скрывается за перегородкой в соседнем помещении. В дальнейшем, во время проведения обряда, окасан покашливает, чтобы майко не чувствовала себя одинокой.

В начале 20 века гейш насчитывалось около 80 тыс., а к концу столетия их осталось не более двух тысяч.

Существует две версии появления гейш на земле Японии. Приверженцы первой версии считают, что прародительницами гейш были две предприимчивые особы, которые решились в одиннадцатом веке заработать деньги и славу необычным представлением для священных воинов. Нарядившись в парадные одежды своих зрителей – белые длинные платья, высокие шапки, и, прикрепив мечи к поясу, они пустились в пляс…
Гости были так ошеломлены, что, спустя несколько дней, барышни стали самыми яркими персонажами на всех званных приёмах. С годами белые одежды немного разнообразили – юбки покраснели, а мечи вышли из моды.
Вторая версия гласит, что первоначально в гейши допускались только представители сильного пола, и развлекали они отнюдь не высшее общество. Гейша-мен входили в состав так называемого «водного мира», что, по сути, являлось аналогом парижского «двора чудес». Постепенно мужчины остались не удел, поскольку публике больше импонировали плавные танцы белоснежных мотыльков в исполнении женщин. Как только произошла эта революция полов, гейши сразу приобрели более чем достойную репутацию - красавиц начали приглашать на чайные церемонии.
Первоцветы

Пору юности в «мире цветов и ив» (вселенная гейш) олицетворяют майко (15-20 лет). Именно их стараются запечатлеть на страницах буклетов про Японию, поскольку только на майко можно увидеть знаменитые окобо чёрного цвета (деревянные сандалии на очень толстой деревянной подошве) и невероятно яркие кимоно с преобладанием алого и золотого. К алому цвету у японцев особенно трепетное отношение – они верят, что «кровь палитры» приносит удачу, счастье и укрепляет здоровье женщин.

Макияж майко заслуживает отдельного внимания, ведь каждый штрих кисти и используемая гамма цветов должны не только подчеркнуть красоту японской богини, но и символизировать все чаянья и грёзы мужчины, утомлённого серыми буднями.
Рацион красоты райской птицы:

Чтобы восстановить лепестки каждая женщина-цветок использует следующее изобретение, передаваемое из поколения в поколение:
В целебную глину добавьте измельчённый в порошок овёс, рисовые отруби, мелко нашинкованные морские водоросли, цветки ромашки. Заправьте этот своеобразный салат маслами жожоба, шиповника, ромашки (всего по чайной ложечки) и добавьте немного воды (до придания массе густоты пасты) – аккуратно вотрите маску в кожу лица и оставьте на десять - пятнадцать минут. Смывать прохладной минеральной водой (без газа).
Самыми большими секретами идеальной кожи у гейш считаются: Яблочный уксус и морская соль.
Нет такого средства, куда бы японки не добавляли пару-тройку ложечек перебродившего яблочного сока.
Они добавляют его в шампунь, для профилактики перхоти, обезжириванья корней волос, стимуляции волосяного подсева; добавляют в ванну, чтобы сохранить кожу молодой и здоровой; в средства для снятия макияжа (только не с глаз, в этом случае используется только масло жожоба); добавляют несколько капель в масла камелии, ромашки, лаванды, розмарина, смешивают с экстрактом корня алтея аптечного, крапивы и питают этими смесями личико.
Морскую соль смешивают с соком алое, грязью, морскими водорослями и, натирая этими составами тело, стирают воспоминания о целлюлите, растяжках, черных точках, шелушащейся коже, тяжёлом дне, ссорах и проблемах.
Пудра гибискуса
Дабы эбонитовые волосы не истончались под грузом париков, умницы-гейши моют голову отваром из лепестков гибискуса, а также добавляют порошок этого растения в маски и кондиционеры для волос… как говорится «подобное подобным»!
Давным-давно, гонорар, получаемый гейшей, назывался «цветочные деньги», поскольку королеве чайных церемоний полагались деньги, потраченные на покупку ароматизированных палочек, которые сожгли за время её пребывания в чайна-хаусе.

«Мир цветов и плакучих ив» - первая и невероятно успешная попытка японских женщин организовать собственный бизнес, где мужчинам отводились роли парикмахеров, портных и учителей. Мудрость японских красавиц проявилась в том, что они не только получили право зарабатывать огромные деньги, заслужили почёт, уважение и восхищение всего мира, но и избежали гендерных конфликтов, неизменно сопутствующих всем женщинам, шагнувшим в мир больших капиталов и инвестиций (особенно в стране, где инь и янь равноправны только на картинке).
Труд и быт гейши

Труд гейши в основном проходит в чайных домах и традиционных японских ресторанах, где гейша выступает хозяйкой вечеринки, развлекая гостей-мужчин. Гейша должна направлять беседу и способствовать веселому времяпрепровождению своих гостей, зачастую флиртуя с ними, но сохраняя при этом свое достоинство. Заработок гейши в чайном доме обычно составляет фиксированная почасовая плата за её труд.

Однако наиболее талантливые и успешные гейши демонстрируют своё умение играть на музыкальных инструментах, петь и танцевать на периодически проводимых представлениях, открытых для широкой публики. Подобные выступления позволяют гейше стать широко известным и популярным персонажем.
С 18 лет гейша получает возможность работать по персональному графику, то есть обрести «данна» — мужчину, с которым гейшу свяжет договор на определённое время и для которого она станет любовницей, зачастую их связывают тесные любовные отношения, заканчивающиеся рождением детей. Обязанность данны состоит в том, что он должен покрывать многочисленные текущие расходы гейши, с которой у него заключён договор (например, приобретает для неё кимоно), а также способствовать росту её популярности. Появление данны в карьере гейши не является обязательным элементом, однако без этого гейша практически не имеет шанса оставить окия и стать полномасштабной звездой в своей профессии.
Вопреки расхожему мнению, гейши не являются проститутками. В японской индустрии развлечений гейши и проститутки исторически занимали разные позиции, что проявлялось отчасти даже во внешних различиях: проститутка повязывала пояс своего кимоно простым узлом спереди, что позволяло его развязывать много раз в день, узел пояса гейши завязывался сзади сложным узлом, и без посторонней помощи застегнуть его не представляется возможным. Гейша пользуется почтением в обществе, является воплощением женственности, в её профессиональные обязанности, однако, не входит секс-обслуживание своих клиентов, если гейша и отдается кому-либо, то происходит это исключительно по ее воле.

Ошибочное мнение о профессии гейши сложилось, по большей части, во время Американской оккупации Японии во время Второй Мировой войны: понятиями «гися» или «девочка-гейша» (geisha girl) американские солдаты называли молодых японок, продававшимся им. Более того, некоторые из них, остро нуждаясь в средствах к существованию сами называли себя гейшами,
2001 году ремеслу гейш исполнилось ровно 250 лет - дата его появления на свет запротоколирована с японской тщательностью. Четверть тысячелетия назад женщина впервые взяла на себя функции шута-барабанщика, развлекающего клиентов одного из борделей района Симабара в Киото. Считается, что до этого публику и проституток-юдзё имели право веселить только мужчины. Впрочем, средневековый классик японской литературы Ихара Сайкаку писал, что еще в 1658-1661 г.г. «некий слепец по имени Сюраку» обучал девушек развлечению гостей с помощью любовных песен и плясок. Учениц приглашали на один вечер, их внешний вид отличался от облика юдзё, а называли их майко. Это название до сих пор в ходу, но сейчас так зовут молодых гейш-«стажерок». Слово же «гэйко», как в Киото и по сей день частенько именуют гейш, появилось позже, как говорят, в 1751 году и эта дата стала считаться началом Традиции.

Последний мужчина оставил эту профессию в 1800 году, и с тех пор гейша стала олицетворением истинной женственности, сексуальности, утонченной красоты. Особенно - для японских мужчин. Привыкший к безмолвной и покорной жене-домохозяйке, состоятельный муж готов был отдать все за общение с ее противоположностью - раскованной, остроумной, интеллектуальной красавицей гэйко. Именно эта особенность японских гейш стала залогом их выживания и предопределила вековой конфликт с большей частью японских жен.

Самое главное и обязательное требование, которому должна отвечать молодая японка, стремящаяся стать гейшей, заключается в безукоризненном владении искусством gei. Этим коротким словом обозначаются сразу три традиционные формы японского национального искусства - пение, танец и игра на трехструнном музыкальном инструменте сямисен. Кроме того, гейша должна обладать неуловимым эротическим обаянием ики. Это качество не имеет ничего общего ни с раболепием, ни с покорностью, ни, напротив, с отсутствием чувства стыда. Ики - это обольстительная элегантность и утонченный стиль поведения. Отражающий, между прочим, глубокое понимание гейшей своей социальной роли.

По сути гейша – прародитель и истинный хранитель современного божества – стиля. Чувство стиля, который в ее случае назывался ики – это все для гейши. Гейша – абсолютно стильный человек в современном смысле слова и полностью ему предана.

Кукольный театр Японии

История кукол началась очень давно. Самая древняя датируется 24-м тысячелетием до нашей эры. А первая японская кукла появилась три тысячи лет назад. Их изготовление - очень тонкое искусство. Этому мастерству нужно учиться не один год. Процесс создания японской куклы тоже уникален. Один мастер делает лицо и туловище. увеличитьПока второй – шьет для нее одежду и одевает, третий мастерит руки и ноги. Большинство глиняных кукол создают путем формовки по матрице и Обжига. Затем раскрашивают краской из порошка раковины устрицы. У каждого мастера свои секреты. Материал для кукол самый разный. Это дерево, глина, керамика, бумага или шелк. Женщин изображают в ярких японских кимоно, перевязанных широкой лентой. Назначение кукол в Японии совсем иное, нежели у нас. Там с ними не играют. увеличитьИми просто любуются и восхищаются, как произведениями искусства. Праздники в Японии также необычны. К примеру, 3 марта на День девочек - а в в этой стране есть и такой праздник -маленьким японкам принято дарить именно кукол. На День мальчиков – дарят кукольных воинов, облаченных в доспехи.

Январь
Праздники Японии
-> Январь

10.02.2007 17:52:52Новый год в Японии - первая часть.
Приготовления к празднику всегда начинаются за несколько недель. Где-то с середины декабря японцы начинают писать поздравительные открытки 年賀状 (ねんがじょう, нэнгадзё:). Нужно написать абсолютно всем родственникам, друзьям и знакомым, пожелать им успехов, счастья и здоровья в новом году, причем, отправив человеку открытку однажды, ее принято отправлять каждый год. Этой традиции придается столь большое значение, что еще в начальных классах школы детей учат правильно писать открытки. Часто в них звучат извинения за то, например, что не смогли встретиться. Это помогает оставить в прошлом возможные обиды и начать все сначала. Пишут открытки за 2-3 недели до Нового года, но по стилю все они будто бы писались 1 января. Поэтому стало традицией и делом чести японских почтальонов доставить открытки именно 1 января. Этот день руководство японских почт рассматривает как проверку готовности службы к работе в наступающем году. В среднем только в первый день доставляется адресатам около 5 млрд. открыток - по 40 открыток на каждого гражданина страны.

Другая разновидность домашних оберегов называется 輪飾 (りわかざり, вакадзари). Они могут варьироваться, но основу их всегда составляет кружок из нескольких рисовых соломинок. Вакадзари посвящаются различным божествам, охраняющим дом и людей, живущих в нем. Можно встретить также и 門松 (かどまつ, кадомацу, "сосна у входа") - приветствие божеству новогоднего праздника - большие композиции из косо срезанных стволов бамбука, украшенные сосновыми ветками, мелкими красными ягодами, веткой папоротника, мандаринами, иногда - пучком водорослей и сушеной креветкой. Так же можно встретить карликовую сосну, росток бамбука, и маленькое цветущее деревце сливы или 桃 (もも, момо, персик). Такую роскошь обычно позволяют себе состоятельные люди, а также различные учреждения и фирмы. Все составляющие новогодних украшений что либо символизируют: бамбук - стойкость, сосна - долголение, слива - жизнелюбие, рисовая солома - достаток, благоденствие.

Особое значение имеет также и семейная новогодняя трапеза, которая начинается вечером последнего дня года (омисока). Она проходит тихо и чинно без шумных бесед и застольных песен. Ничто не должно отвлекать от мыслей о том, что ждет каждого в наступающем году. Обязательное блюдо - рисовые лепешки 餅 (もち, моти). Существует много видов этого блюда - моти с начинкой или без, сладкие или соленые, завернутые в сушеные водоросли или разные листья. К новому году готовят еще один особенный вид - 鏡餅 (かがみもち, кагами-моти, зеркальные моти). Это круглые сухие лепешки, символизирующие счастливое зеркало, при помощи которого в незапамятные времена боги выманили из пещеры обиженную богиню света Аматэрасу. Также считается, что они являются воплощением духа божества и души человека. Кагами-моти выставляют в парадной нише 床の間 (とこのま, токонома), где они будут лежать до одиннадцатого января, чтобы затем быть добросовестно съеденными.