Аркадий Райкин Опции

[sirena]

Аркадий Исаакович Райкин родился 24 октября (10 октября - по старому стилю) 1911 года в Риге в семье лесного бракера Рижского торгового порта.

В 1922 году семья Райкиных переехала в Петроград. Во время учебы в школе Аркадий увлекался театром, занимался в драмкружке. В 1929 году он работал лаборантом на Охтенском химическом заводе. В 1935 году Аркадий Райкин окончил Ленинградский театральный техникум, куда поступил вопреки желанию родителей. По распределению актер попал в Ленинградский ТРАМ (Театр рабочей молодежи), который вскоре был переименован в театр имени Ленинского комсомола.

Одновременно с игрой в театре Аркадий Райкин дебютировал в кино, снявшись в 1938 году в фильмах «Огненные годы» и «Доктор Калюжный», но подлинным его призванием стала эстрада. Сначала он выступал с эстрадными номерами, позже стал конферансье.

Признание пришло к артисту в Москве в ноябре 1939 года, когда Аркадий Райкин стал лауреатом 1-го Всесоюзного конкурса артистов эстрады, выступив с номерами «Чаплин» и «Мишка». В этом же году он был принят в труппу Ленинградского театра эстрады и миниатюр, и уже через три года, в 1942 году, он стал художественным руководителем этого театра.

Во время Великой Отечественной войны Райкин вместе с товарищами по театру давал концерты на фронте. В 1940 году началось многолетнее сотрудничество Райкина и писателя-сатирика В.С.Полякова, с которым были созданы программы «На чашку чая», «Не проходите мимо», «Откровенно говоря» и другие. В числе других авторов, работавших с Аркадием Райкиным, можно назвать В.З.Масса, М.А.Червинского, М.М.Жванецкого.

Вместе со Жванецким Райкин поставил в 1969 году программу «Светофор», в которой впервые прозвучали легендарные миниатюры «Авас», «Дефицит», «Век техники».

В числе других программ Райкина также - «Любовь и три апельсина», «От двух до пятидесяти», «Избранное-73», «Его величество театр», «Плюс-минус», «Лица», «Мир дому твоему». Последние спектакли были поставлены на сцене созданного в 1981 году в Москве Театра миниатюр; ныне это театр «Сатирикон», который с 1991 года носит имя Райкина. Хотя отношения с кинематографом у Райкина не сложились, зрители встретились с актером в сатирической картине Андрея Тутышкина и Николая Досталя «Мы с вами где-то встречались», вышедшей на экраны в 1954 году.

Часть созданных мастером перевоплощения множества остросатирических и лирических образов обрела вторую жизнь в многосерийном телевизионном фильме «Люди и манекены», поставленном Аркадием Райкины по своему сценарию в 1974 году.

[sirena]

И смех, и слезы, и любовь


Один человек рассказывает на пляже другому: "Все артисты ну вроде как мы с тобой -- купаются, загорают, а Райкин - нет, его весь день не видать, сидит в номере. А как вечер, выходит Райкин в белом костюме, выпивает стакан вина, берет в руки гитару и идетпрогуливаться по Ялте. И как увидит, где что не так - стоп! -- глянет, кто нагрубил, проворовался или там взятку взял, и пишет сразу же фельетон. И начальник ты или нет, это Райкину нипочем, все равно пишет. Напишет и опять - блям! -- по гитаре и идет дальше". Такие легенды ходили про этого человека при жизни. Само имя его давно сделалось нарицательным. "Ну прямо Райкин",-- говорят про остроумного человека, способного рассмешить публику. Великий человек, великий актер, Райкин как бы и не уходил из жизни,а остался в ней навсегда. Стоит закрыть глаза - и сразу видишь его улыбку, слышишь мягкий, негромкий голос - и все это единственное, неповторимое, райкинское, такого в природе больше уже не будет. Он был учителем, как был учителем Чарли Чаплин,-- учителемдоброты и смелости, трудолюбия и любви к правде.

[Brother]

Актерские байки про Райкина

РАЗНИЦА МЕЖДУ ЖЕНАТЫМ И ХОЛОСТЫМ

Когда Аркадий Исакович Райкин был в преклонных годах, однажды после концерта ему представили актера и режиссера Бориса Львовича. Вот что он вспоминает: «Я начал сбивчиво выражать восторг, он же, не слушая, повторил, еле шевеля синими губами: «…Актер… режиссер… да». И вдруг так отчетливо спросил: «А женаты?» Да, говорю, женат. «А давно?» Да лет пятнадцать уже, говорю. «Всё на одной?» Да, Аркадий Исакович, всё на одной. «Да, да, - покачал головой Райкин, - вот и я всю жизнь на одной. – Знаете что? – вдруг сказал он, как будто только меня и ждал, чтоб это сообщить, - знаете что? Женатому человеку плохо дома, холостому – везде!»

[Brother]

Гений за сценой

Он выходил, нет, скорее выбегал на сцену легкой походкой, откидывал красивую голову с седой прядью и начинал... Таким он остался в памяти. А каким он был за кадром? Об этом немного знали только самые близкие люди. Немного, потому что и для них он оставался загадкой.

Так, даже дома его крайне редко видели в пижаме, халате или, упаси боже, в спортивных трико с отвисшими коленями. Всегда в костюмах, в крайнем случае, в элегантных свитерах. Вообще одежде придавал очень серьезное значение. Когда хорошие вещи были в дефиците и не было возможности привозить их из-за границы, Райкин шил костюмы только у лучших мастеров Москвы и Риги.
Цвета предпочитал яркие: ослепительно-белый, ярко-синий. Однажды он шел по Минску в элегантнейшем белом костюме. Навстречу - человек в зеленой шляпе. Увидев белое явление и не узнав артиста, протянул:
- Во пижон.

Райкин, ни слова не говоря, подошел к человеку, взялся за поля шляпы и надвинул ее ему на уши.
Одежда была пунктиком Райкина.

- Обычно перед спектаклем после второго звонка, когда мы, артисты, стояли за кулисами, к нам подходил Аркадий и желал ни пуха ни пера, - вспоминал родной брат Райкина Макс Райкин, работавший с ним много лет в театре. - Мы тоже желали ему ни пуха, и спектакль начинался. Но иногда он выкидывал фортели. Вдруг не появлялся даже после третьего звонка, мы дергались: не случилось ли что? Но неожиданно, перед тем как открывался занавес, он буквально влетал на сцену в шикарнейшем костюме. Мы шалели, и было видно, что ему этот прикол доставил удовольствие. Он проделывал это всегда - и когда ему было 30, и 40, и 50 лет. Даже тогда, когда стукнуло 75 и он тяжело болел.

Говорят, что даже за грибами Райкин отправлялся в костюме. Кирзовые сапоги и телогрейка даже в лесу, где нет публики, были явно не для него.

Грибы, пожалуй, единственная слабость Райкина, которую с большой натяжкой можно было назвать хобби. Во всяком случае, это ему доставляло удовольствие, он разбирался в грибах, любил их собирать. Когда ему однажды на гастролях на Волге, в специальном рыбном хозяйстве предложили удочку, он, постояв с ней десять минут, бросил ее со словами: "Какое скучное занятие".

Особых пристрастий в еде не имел. В алкоголе - тем более.

В общем, за кулисами он был скучным человеком. А те из приходящих, кто наблюдал его дома, удивлялись тихости и замкнутости. Говорил тоже тихо. И преображался в привычный образ, когда читал участникам спектакля пьесу.

Алла Коженкова, театральный художник, оформившая последний спектакль Аркадия Райкина "Мир дому твоему":

- Он был так тих, что казался немощен. Но вот он начал читать мне пьесу, и я просто сошла с ума. Он прыгал, бегал на четвереньках, как собачка, пищал. Он работал за женщин, мужчин, животных. "Где публика? - думала я. - Почему я единственный свидетель этого спектакля?"

"Мир дому твоему" - единственный спектакль Райкина, где вместо привычных кепки, дерева и лавки была декорация, детально воспроизводившая его московскую квартиру - стол, антикварный буфет, кресло, зеркала.

- Все это невозможно было сделать в мастерских - было бы видно, что подделка, и мы с Аркадием Исааковичем ездили по комиссионкам. Как только он заходил в магазин, начинался спектакль. Однажды, увидев живого Райкина, директор магазина - здоровенный дядька - остолбенел и от неожиданности сказал глупость: "Первый раз в жизни вижу вас так близко". - "И я первый раз в жизни вижу вас так близко", - ответил Райкин.

Именно в такой домашней декорации этого спектакля в 1987 году и хоронили Райкина.

[Brother]

Райкину давали на чай

Однажды в гостинице "Астория" Райкин с писателями Массом и Червинским обсуждали спектакль "Любовь и три апельсина". Райкин должен был играть несколько ролей. В это время вошел официант, и хитрый Масс, известный шутник, спросил:
- Аркадий, а вы могли бы сыграть официанта?
- Конечно.
- Нет, не на сцене, а в жизни, - пошутил Масс.
- Конечно, смог бы, - пошутил Райкин.

Надел пиджак, перекинул через локоть салфетку, расчесал волосы на прямой пробор, выпустил на лоб черный чубчик и стал рассматривать себя в зеркало. Но тут его охватила неуверенность. Все молча смотрели на него, и он понял, что отступать поздно. В сопровождении настоящего официанта вошел в номер, где расхаживал здоровый человек восточного типа.
- Что будете заказывать? - обмирая, спросил Райкин.
- Простите, дорогой, но вам никто не говорил, что вы поразительно похожи на...
- Да говорили, говорили. Меня здесь все так и называют.

Человек смотрел в упор и недоверчиво:
- Но голос, голос! Скажите, дорогой, а вы сами его видели?
- Нет, на сцене не видел никогда. Нет никакой возможности.
- Обязательно посмотрите, обязательно!

Потом Райкин принес заказанный обед, и восточный человек снова завел свою песню:
- И черные волосы, и седая прядь, и голос у него такой своеобразный...

Райкин молчал как партизан. Не найдя сочувствия, лицо кавказской национальности свирепо принялось за бифштекс, и Райкин с облегчением приготовился уйти.
- Дорогой, давай рассчитаемся.

Он рассчитался, дал на чай и добавил:
- Тебе еще на два билета хватит. Обязательно пойди посмотри. Просто со стула упадешь, когда его увидишь

[Brother]

Артисты из горкома партии

В 1964 году театр Райкина привез в Москву новый спектакль "Плюс ? минус". Люди стояли ночами в очереди за билетами, хотя афиш в городе не было. Однако через неделю Райкину позвонил администратор Театра эстрады и сказал, что поступило распоряжение билеты на спектакль больше не продавать.

- Горком партии запретил. Я не могу их ослушаться. Вам надо срочно туда сходить, чтобы разрешили.
И Райкин, как школьник, отправился по инстанциям. Его встретили с распростертыми объятиями: "Какими судьбами, Аркадий Исаакович?" Вежливо выслушали и отправили в другой кабинет, где повторилось то же самое с той разницей, что вежливо предложили чай-кофе.

Райкин прошел ряд кабинетов, но правды не нашел. Вернулся домой, измученный опустился в кресло и, обхватив голову руками, сказал жене:
- Мы думаем, что мы с тобой артисты. Ошибочка. Вот там артисты - это настоящие артисты!

[Brother]

Ай, молодца!

В конце 50-х театр Райкина приехал в Польшу на гастроли. В Лигнице, где в штабе советской группы войск артисты должны были в шефском порядке отыграть несколько спектаклей, их поселили в здании бывшего гестапо, в котором в те годы располагалось общежитие военнослужащих. В каждой комнате было по шесть коек с суконными одеялами, сломанные стулья, шкафы. Вода шла только два раза в сутки. В грязных туалетах можно было играть только "Бурю" Шекспира. Когда один артист открыл в туалете окно, чтобы проветрить помещение, раздался крик офицера: "Закрой окно! Стрелять буду!"

Райкин был взбешен, его в таком состоянии никто не видел. Он вызвал к себе директора Григория Тихантовского, говорил с ним, как рассказывают очевидцы, на повышенных тонах. Но, в конце концов, потерял самообладание и дал ему в ухо. Это был первый и последний раз, когда все видели дерущегося Райкина.

[sirena]

История обрезанной фотографии

С Аркадием Райкиным и его женой Руфью (Ромой) я познакомился в мае 1972 года, когда руководил в Минске Театром миниатюр при Белорусском политехническом институте - БПИ. А Райкин со своим ленинградским Театром миниатюр приехал на гастроли. Я разыскал его в гостинице и пригласил в гости. Наша встреча состоялась в актовом зале БПИ: все 600 мест заполнили студенты и преподаватели института задолго до назначенного часа. Райкин пришел с артистами своего театра.

Мы показывали им отрывки из наших спектаклей и несколько миниатюр из концертных программ. Зрители бурно реагировали на каждую реплику. А громче и заразительнее всех смеялись Райкин и Рома. После показа Аркадий Исаакович сказал всего несколько слов:

- Нам всем было очень хорошо. Поэтому приходите к нам на спектакль, а после спектакля поговорим.

Понятно, что все мы пошли на спектакль. После за кулисами набились в райкинскую гримерную, а сидеть было негде. Проблему решил Райкин. Он уселся на пол, остальные последовали его примеру. Разговор длился несколько часов, хотя Райкин очень устал. Но пока гости не встали, он и виду не подал, что ему тяжело и невмоготу.

В ту пору Райкин снимался в Венгрии. Как всегда, когда он выступал в другой стране, он говорил на языке этой страны. Но венгры, к удивлению Ромы, почему-то смеялись там, где смеяться вовсе не было повода. Она попросила меня найти Аркадию Исааковичу преподавателя венгерского. Мне удалось помочь знаменитому гостю - один из моих дальних родственников был женат на мадьярке из-под Ужгорода, венгерский был ее родным языком, жили они в Минске. В первую же встречу с Верой (так звали нашу мадьярку) выяснилось, почему так заразительно, но "невпопад" смеялись венгры. В их языке есть много слов, носящих безобидный смысл, но при неправильном произношении они звучат, как ругательства. Венгерский текст, данный Райкину, был построен на двусмысленностях, но артиста об этом не предупредили, и он некоторые слова произносил неточно. Уроки моей родственницы пошли впрок. Возвратившись на съемки после минских гастролей, Райкин своим безукоризненным произношением элегантно и красиво расставил все по своим местам.

[sirena]

Интересная беседа вышла у меня с Райкиным и Ромой о евреях. В отличие от сцены, в семье "первой скрипкой" была Рома. Она в основном вела беседу, а Райкин больше слушал. В те годы прошел слух, что на концерте в Киеве в ответ на популярную райкинскую фразу: "Вот ты, к примеру, скажи, кто я такой?", из зала неожиданно прозвучал выкрик: "Жид пархатый!". Я спросил у Ромы, было ли это на самом деле. "Нет! - тут же категорически заявила она. - Не было и быть не может! Никто не посмеет так сказать Аркадию Исааковичу. Это гнусная сплетня". (Да простит ее читатель. Ведь и умные люди иногда бывают наивны. - А.П.) И уже в продолжение разговора об антисемитизме добавила: "Вообще евреи часто пытаются свои неудачи - не приняли в институт, к примеру, - оправдать антисемитизмом". "Но ведь бывает, Рома, и антисемитизм. Бывает. Ты же прекрасно знаешь" - вдруг сердито вмешался Райкин в разговор.

Первый инфаркт ударил Райкина вскоре после тех памятных гастролей в Минске. Я тогда ехал в командировку в Новосибирск и проездом посетил Райкиных в их московской квартире. Аркадий Исаакович лежал в Кремлевской больнице. Настроение у Ромы было соответствующее. "Ой, Алик, дорогой, вы едете в Новосибирск, скажите там, пожалуйста, всем, что Аркадий Исаакович поправляется. По Москве ползут слухи, что Райкин умер от инфаркта, и какой-то мерзавец поторопился прислать телеграмму соболезнования. Внук (сын Кати Райкиной) плачет от обиды". Позже я узнал, что инфаркт у Райкина случился в кабинете у Шауро, тогдашнего заведующего отделом культуры ЦК КПСС, вполне способного и слух пустить, и телеграмму соболезнования организовать. Я пообещал Роме сделать все, что в моих силах, и отправился в театр "Современник" на спектакль, в котором играл сын Райкина Костя.

Спектакль начался. Костя выходит на сцену, и сидящая рядом старушка начинает причитать: "Бедняжка! У него отец умер, а он вынужден веселье разыгрывать". Я, естественно, возмутился и сказал, что все это неправда, о чем мне досконально известно. После спектакля я улетел в Новосибирск. Только устроился в гостинице, заходит мой новый сосед по комнате и сразу же обрушивает на меня "новость": "Слыхали? В Москве Райкин умер". Да, подумал я, Рома знала, что говорила.

[sirena]

Итак, Константин Райкин приехал в Балтимор с группой артистов театра. Я собрал фотографии, снятые в памятные дни встреч с Райкиным в Минске, и пошел на концерт. "Возможно, в "Сатириконе" создан музей, и эти фотографии могут пригодиться" - подумал я. Костю Райкина я не видел на сцене с того спектакля в "Современнике", о котором я рассказывал. То, что он делал на сцене в Балтиморе, поразило меня и доставило огромное удовольствие. Блестящая техника движения и танца, отличное владение словом. Особенно хороши были в его исполнении стихи.

После спектакля я зашел к нему в гримерную и показал фотографии. Он их просмотрел и сказал, что они ему знакомы. Мне это показалось неправдоподобным. Но через некоторое время я приобрел книгу Аркадия Райкина "Воспоминания", которую он завершил в больнице, перед самой смертью. На ее издание не было денег (еще один парадокс постсоветской России), и она вышла в свет только в 1993 году. Книга невероятно интересная и познавательная: история жизни, история любви, история борьбы великого Человека. Так вот, среди множества фотографий, помещенных в этой книге, есть одна, где Райкин сидит в зале среди зрителей и заразительно смеется. Это - именно та фотография, которая сделана во время показа Мастеру и его коллегам нашего представления в Минске! На первом плане сидят Райкин и Рома. Следующим за ними в ряду сидел я, но меня урезали.

Значит, Константин Райкин действительно был знаком со снимками, которые я ему показал при встрече?! Значит, в доме Райкиных эти фотографии сохранялись наряду с другими, важными для их семьи! Значит, мы тогда сделали действительно хорошее и, возможно, исключительное действо, если оно рассмешило самого Райкина. И не важно, что меня урезали. Важно, что опубликована фотография, где он смеется именно на нашем показе!


Альберт Плакс, журнал "Алеф"

[skorpi]

театр Эстрады имени Аркадия Райкина.