Прямо с одесского привоза Хайт, и еще... Опции

[sirena]

Если есть на земле рай для юмористов, так это одесский привоз. Это настоящий Клондайк, золотая жила веселья. Здесь ничего не надо придумывать, надо только ходить по торговым рядам и записывать. И за покупателями, и за продавцами, поскольку здесь все одинаково остроумны. Тут никто не скажет слова просто так. Даже на самый простой вопрос ответ всегда будет необычный:
- Тарас Петрович, как дела, как живете?
- Живу как моль: один костюм уже проел, теперь взялся за второй. А вы, Григорий Матвеич, как живете?
- Как я живу? Как арбуз: пузо растет, а хвостик сохнет.
Так давайте не будем терять времени, пройдемся вместе по этим торговым рядам, где грудами лежат розовые шматы сала, пузатые баклажаны, которые каждый уважающий себя одессит называет только «синенькие», и особые одесские помидоры, пахнущие солнцем и горьким степным ветром. Пройдемся и послушаем, что сегодня говорят на одесском привозе.
— Куры, куры! Парные куры! Дамочка, идите сюда! Посмотрите, это же не кура, это мечта!
— Я уже подошла. Теперь вы мне скажите: вы кормите своих курей?
— А зачем это вам?
— Как это зачем? Может, я тоже хочу так похудеть?
Здоровенный дядька в соломенной шляпе тащит две кошелки ярко-красных помидоров.
— Дядько, дядько! Где вы брали таки гарны помидоры?
— Да вон же, в соседнем ряду.
— И шо, много народу?
— Да никого не было. Даже продавца.
Рядом старушка довольно преклонного возраста уверенно выговаривает продавцу:
— Глаза твои бесстыжие! Морда твоя наглая! Что ж ты такие огурцы продаешь?
— Какие это такие?
— Что, сам не видишь? Желтые, скрюченные - тьфу!
— Ой, мамаша, вы лучше на себя посмотрите!
Возле выложенных горой фруктов стоит мужчина. Долго смотрит на шестизначные цены, продает очки, опять надевает и снова смотрит.
— Мужчина, — спрашивает продавец, — что там высматриваете? Что вам неясно?
— Да я никак не могу понять: это у вас цены или номера телефонов?
Это тоже примета времени. Когда один доллар стоит почти двести тысяч карбованцев — цены измеряются в миллионах. Людям старой закалки, привыкшим с уважением относиться к слову «миллион», приходится нелегко.
— Молодой человек, молодой человек! Вы мне не скажете, сколько стоит ваша телятина?
— Почему не скажу? Что мы с вами, в ссоре? Конечно, я скажу. Только вы сначала скажите: у вас валидол с собой?

[sirena]

- Какие же вы счастливые, вы уже приехали.

Вот это уже, говоря по-одесски, "смех сквозь незаметных слез!"

Кстати, выражение это я услышал тоже в трамвае, но эдак лет тридцать назад и совершенно по другому, менее печальному случаю. А вообще, чего только нельзя было выслушать в трамвае нашего детства!

Провозглашаемая безапелляционным тоном аксиома, вроде:

- Как, вы не знаете, что на Привозе за чирус хотят меньше, чем на Алексеевском!

Масса необходимой информации, типа:

- Когда вся Балковская знает, что Кнела-фрайер сидит в ДОПР'е, так его мутарша кидает понты, что он слинял до сеструхи в Крыжополь!

Произнесенное как бы про себя, но не без намека и надежды, откровение:

- Чтоб я так могла стоять с этими кошелками, как я не могу.

После этого кто-нибудь обязательно вскакивал со смущенным видом:

- Присаживайтесь, мамаша, чего же вы сразу не сказали?

Тонкие метеорологические наблюдения, наподобие:

- На "массиве" солнце всегда лучше. Чем даже рядом на Ланжерончике.

Сетование "дачного мужа", ежедневно мотающегося из Люстдорфа в город на работу и обратно:

- Так что я имею с той дачи, кроме ничего?!

Мольба пассажира, стиснутого так, что он едва мог говорить, но начинающаяся, однако, обращением, традиционным для Одессы еще со времен ее полуфранцузской юности:

- Мадам, не давите на меня крупом!

Нетерпеливое полуприказание-полупросьба некоего гражданина к даме, которая, по его разумению, не слишком резво взбиралась на подножку вагона:

- Ну, лезь уже, лезь!

В ответ она разворачивается и изрекает:

- Не лезь, а лезьте! А еще в шляпе!

Надобно знать, что в то время сей головной убор считался прерогативой более или менее интеллигентного пассажира, не совместимой с нарушением освященного десятилетиями трамвайного этикета.

...Но все эти, периодически вспыхивающие перепалки, стычки, конфликты в массе своей не отличались откровенной злобой, агрессивностью и чаще всего угасали вполне мирно, даже без вмешательства кондуктора или, как испокон веку говорили в Одессе, кондукторши.

Это были колоритные, большей частью, немолодые одесситки, умудренные жизнью, закаленные многолетним общением с пассажирами и понаторевшие в своей, нужно признать, нелегкой работе, во время которой успевали чуть ли ни одновременно проделать массу вещей. Они принимали от пассажиров "мелочь", бросали ее в висевшую на плече сумку, давали сдачу, открывали от прикрепленных к ремню сумки рулонов билеты, следили за посадкой и высадкой, по окончании которых дергали за проволоку, и в кабине водителя, которого по старинке именовали ватманом, раздавался звонок, означавший, что "уже можно ехать".

А еще кондукторши должны были объявлять остановки, что они делали иногда весьма своеобразно. Так, когда в 1963 году в Одессу после долгого перерыва приехал и выступал со своим оркестром в Украинском театре Леонид Утесов, кондукторша 1-го маршрута трамвая, который шел по Садовой, объявляла: "Госцирк. Следующая остановка - концерт Утесова!" Они вообще отличались сочным, смачным языком, что придавало особую прелесть старому одесскому трамваю. "Что-то я не вижу на билеты!" - многозначительно провозглашала кондуторша, если на ее глазах пассажиры входили в трамвай, но не торопились передавать друг другу монетки. Если же, по ее мнению, этот процесс шел недостаточно интенсивно, в вагоне тотчас раздавалось: "Веселее на билеты! Веселее!"

Некоторые "лирические" вариации кондукторш могли вогнать стеснительного пассажира в краску:

- Молодой человек в синей кепке! Если вам так нравится эта дама, так берите ее и идите вперед, а то вы стоите и закрываете мне весь проход!

Летом, измученная бесконечными и, как ей казалось, совершенно бестолковыми вопросами приезжих, на вопрос: "Кондуктор, куда идет трамвай?" - она могла в сердцах ответить: "Вперед". В этом случае мгновенно собиралась летучая конференция пассажиров для безусловного выяснения "как легче и короче добраться приезжему товарищу в санаторий Чувырина" или, скажем, "на улицу Воровского, которая уже была Воровского, потом - маршала Малиновского, теперь - обратно Воровского, но вы, когда сойдете, спросите Малую Арнаутскую!"

Традиционной и безуспешной была борьба с пассажирами, которые так и норовили выйти с задней площадки:

- Сколько же я могу харкать кровью, что задняя дверь только для сюда!

А когда появились вагоны с автоматической дверью, посередине проема которой, как и теперь, был поручень, кондукторша на остановке могла просунуть голову в окно и сообщить пассажирам, что "садиться нужно на обе половинки!"

Но самый потрясающий, самый сногшибательный перл я услышал когда-то на задней площадке прицепного вагона трамвая #28, только что отошедшего от конечной остановки возле парка имени Шевченко и выезжающего на улицу Белинского - наличие и точность деталей обязательна, поелику без них любая история может обернуться легендой или анекдотом, а эта, как говаривал незабвенный О.Бендер: "медицинский факт". Дама медленно и величественно вносила себя в вагон; нужно признать, там было, что нести: очаровательна с головы до ног, как говорится, женщина "под ключ". И когда она, наконец, вся уже оказалась на площадке, закрывавшаяся дверь защемила каблук ее изящнейшей "лодочки". В общем, ничего страшного для здоровья и тем более для жизни, но пассажиры тут же завопили: "Кондуктор, нога! Нога!" И тогда кондукторша, немолодая женщина, профессионально быстро оценив ситуацию, с ледяным спокойствием изрекла: "Ногу надо держать с головой!" Пассажиры молчали, "переваривая" только что родившийся на их глазах афоризм, каламбур или заповедь...

Да я бы ей памятник поставил, этой мудрой, неизвестной, канувшей в прошлое, одесской кондукторше! Ногу нужно держать с головой, руку нужно держать с головой, перо нужно держать с головой и, самое главное, голову нужно держать... с головой. Тогда, может быть, все было бы по-другому в городе, в трамвае. И везде, и вообще...

http://www.vestnik.com/issues/1999/0706/win/alexandr.htm