Притчи и легенды, мудрость веков Опции

[sahvan]

Задумались достойные люди: "Как донести своим потомкам мудрость через
тысячелетия?" И появились притчи и сказания...
Легенды, мифы и притчи - неисчерпаемый источник народной мудрости. Они -
отражение глубинного понимания мироздания. Это универсальный язык передачи
интуитивного знания потомкам.

[sahvan]

Изучение Библии
Однажды к одному старцу пришла дева и сказала:
- Авва, я провожу шесть дней шести недель в посте и ежедневно изучаю Ветхий и Новый Завет.
Старец ответил:
- Сделалась ли тебе скудость все равно, что изобилие?
Она сказала:
- Нет.
- Бесчестие - как похвала?
- Нет.
- Враги - как друзья?
- Нет.
- Тогда, говорит мудрый старец, - иди и трудись, ты ничего не имеешь («Христианская мудрость»)

[sahvan]

К одному мудрецу пришел человек и сказал: «Что мне следует делать, чтобы стать мудрым?» Учитель ответил: «Выйди и постой там». А на улице шел дождь. И человек удивился: «Ну как это может помочь мне?» Он вышел из дома и стал там, а дождь лил и лил. Человек полностью промок, вода проникла под одежду. Через десять минут он вернулся и сказал: «Я постоял там, что теперь?»
Мудрец ответил: «Что случилось? Когда ты там стоял, дано ли тебе было какое-нибудь открытие?»
Человек ответил: «Открытие? Я просто думал, что выгляжу как глупец!»
Мудрец сказал: «Это великое открытие! Это начало мудрости! Теперь ты можешь начинать. Ты на правильной дороге. Если ты знаешь, что ты глупец, то изменения уже начались» («Хасидская мудрость», 249)

[sahvan]

Житейское правило
Хочешь быть спокойным? Знайся с людьми, но живи один, не предпринимай ничего и не жалей ни о чём.
Хочешь быть счастливым? Выучись сперва страдать.

[sahvan]

Какой «свет» имеет человек?
Один мудрец беседует с царём:
- Какой свет имеет человек?
- Свет солнца, о царь!
- Когда солнце зашло, какой свет имеет человек?
- Луна служит ему светом.
- А когда зашли солнце и луна?
- Огонь служит ему светом.
- А когда зашло солнце, зашла луна и погас огонь, что служит ему светом?
- Речь служит ему светом… Поистине, государь, человек идёт туда, где произносится речь, пусть даже там нельзя различить и собственной руки.
- А когда солнце зашло, зашла луна, погас огонь и замолкла речь, какой свет имеет человек? Что остаётся человеку в полном молчании, без мелькающих образов вещей, без слов даже, наедине с самим собой? Есть ли внутри него творческий источник жизни, или он зависит целиком от окружающего и не имеет опоры в самом себе?

[sahvan]

(Тит Ливий (59 г. до н. э. - 17 г. н. э.) «Римская история от основания города» Плутарх (I в. н.э.) «Сравнительные жизнеописания»)
В городе Альба-Лонга царствовал потомок великого троянского героя Энея - Нумитор, который был справедливым и милостивым правителем. Стремившийся к царской власти Амулий, брат Нумитора, подкупил приближенных царя и свергнул его с престола. Убить брата Амулий не осмелился, но, чтобы закрепить за собой царскую власть, он решил убить сына Нумитора, а прекрасную Рею Сильвию, дочь царя, сделал весталкой - жрицей богини Весты. Весталка давала обет безбрачия, за нарушение которого осуждалась на страшную казнь - ее зарывали живой в землю.
Красотой Реи Сильвии был очарован сам бог Марс, и у дочери свергнутого царя родились мальчики-близнецы. Едва родившись, они поразили царя Амулия: от них исходила какая-то непонятная сила. Напуганный появлением близнецов, в которых он увидел претендентов на престол, Амулий приказал бросить новорожденных в воды Тибра, а их мать, нарушившую обет, зарыть в землю. Однако бог Марс не допустил гибели своих детей и их матери. Когда по приказу Амулия царский раб принес корзину с плачущими младенцами на берег Тибра, он увидел бушующие волны, грозившие каждому, кто дерзнет приблизиться к реке. Испуганный раб, не решившись спуститься близко к воде, бросил корзину на берегу и убежал. Разбушевавшиеся волны подхватили корзину с лежащими в ней младенцами и унесли бы ее по течению, если бы не задержали ее ветви смоковницы, росшей у самой воды. И тут, как по волшебству, вода в реке стала убывать, буря прекратилась, а близнецы, выпав из наклонившейся корзины, подняли громкий крик.
В это время к реке подошла волчица, у которой недавно родились волчата. Она согрела близнецов и накормила их своим молоком. Волчица принесла сыновей Марса в свое логово, где в скором времени их обнаружил царский свинопас по имени Фаустул. Увидев двух прекрасных младенцев в волчьем логове, Фаустул забрал их в свою хижину и вместе со своей женой воспитал мальчиков, которых назвали Ромулом и Ремом.
Близнецы и тогда, когда они были детьми, и тогда, когда стали юношами, выделялись среди других детей пастухов своей красотой, силой и горделивой осанкой. Молоко вскормившей их волчицы сделало юных Ромула и Рема смелыми и дерзкими перед лицом любой опасности, сердца их были мужественны, руки и ноги крепки и мускулисты. Правда, оба они были вспыльчивы и упрямы, но Ромул все же оказался рассудительнее брата. На общинных сходках, когда речь шла об охоте или выпасе скота, Ромул не только выступал с мудрыми советами, но и давал окружавшим понять, что он скорее рожден повелевать, нежели находиться в подчинении у других. Оба брата пользовались всеобщей любовью, они отличались силой и ловкостью, были прекрасными охотниками, защитниками от разбойников, опустошавших их родные края. И Ромул и Рем вступались за несправедливо обиженных, и вокруг них охотно собирались самые разные люди, среди которых можно было встретить не только пастухов, но и бродяг и даже беглых рабов. Таким образом, у каждого из братьев оказалось по целому отряду.
Однажды, в одной из стычек, Рем был схвачен пастухами Нумитора. Когда его привели к свергнутому царю, тот был поражен красотой и благородным обликом Рема. На вопрос о том, кто он и откуда родом, Рем ответил откровенно. Он рассказал, что ранее они с братом считали себя сыновьями пастуха, воспитавшего их. Потом они узнали, что бурная река пощадила беспомощных младенцев, что своим молоком их выкормила волчица, а дятлы носили им пищу. Тогда братья поняли, что их появление на свет связано с глубокой тайной, разгадать которую они не могут. Внимая рассказу юноши, Нумитор заподозрил, что по возрасту, тайне, окружающей их появление на свет, чудесному спасению близнецы вполне могут быть его внуками, которых все считали погибшими и которых он оплакивал.
Пока Рем рассказывал свою историю Нумитору, пастух Фаустул, услыхав, что Рем захвачен слугами царя, и опасаясь коварства Амулия, бросился за помощью к Ромулу. Фаустул рассказал Ромулу все, что знал о тайне рождения братьев. Ромул, собрав свой отряд, двинулся к городу, чтобы освободить брата. На пути к Альба-Лонге из окрестностей города к нему стало присоединяться местное население, ненавидевшее алчного и вероломного царя Амулия, жестоко притеснявшего своих подданных. Жители Альба-Лонги под предводительством Ромула освободили Рема и свергли с престола Амулия. Он был убит, а Нумитору вновь возвращен царский трон. Но ни Ромул, ни Рем не пожелали остаться в Альба-Лонге даже под правлением своего деда. Для них нестерпимой была мысль о зависимости от кого-либо. Они хотели основать новый город и властвовать над теми, кого привели с собой, - пастухами, бродягами и рабами, видевшими в братьях-близнецах своих предводителей. Да и жители города Альба-Лонги не захотели бы принять к себе как равноправных граждан весь тот пестрый сброд, который привел Ромул.
Новый город было решено построить на том самом месте, куда Ромул и Рем были выброшены водами Тибра (это и был древний Палатинский холм - колыбель великого города Рима). Однако сама мысль о постройке города сразу же вызвала разногласия между столь дружными прежде братьями. Они стали спорить о том, откуда начинать постройку, чьим именем будет называться заложенный город и кто из них станет в нем царствовать. После долгих пререканий братья решили ждать указания богов и стали гадать по полету птиц. В ожидании божественного предзнаменования они сели поодаль друг от друга. Рем радостно вскрикнул - он первым увидел шесть коршунов, медленно круживших в ясном небе. Спустя мгновение мимо Ромула с шумом, сопровождаемым грозовыми раскатами, пролетело двенадцать коршунов. Братья вновь стали спорить. Рем, которому первому явились вестники воли богов, считал, что царем должен быть он. Ромул же, поскольку коршунов мимо него пролетело вдвое больше, настаивал на том, что решение богов было вынесено в его пользу. Оба брата были упрямы, и ни один не хотел уступить другому. Когда Ромул, желая настоять на своем, принялся копать ров, который должен был очертить контуры будущего города, Рем, раздосадованный упорством брата, начал издеваться над ним и, легко перескакивая через ров и насыпанный вал, с насмешкой приговаривал, что никогда не видел столь мощных укреплений. Взбешенный Ромул, не помня себя от гнева, вскричал: «Так будет с каждым, кто осмелится переступить стены моего города!» и обрушил на Рема страшный удар, от которого тот упал замертво.
Похоронив Рема, Ромул самым тщательным образом выполнил предписанный богами обряд основания города. Прежде всего сам Ромул и его спутники прошли очищение священным огнем - каждый из них перепрыгнул через пылающий костер, чтобы с чистыми помыслами приступить к закладке города. Затем Ромул вырыл небольшую круглую яму, куда бросил комок земли, принесенный им из Альба-Лонги, где жили его предки. Точно так же поступили и все остальные. Это было сделано для того, чтобы для каждого поселенца земля, на которой он собирался жить, стала родной почвой. Древние верили, что вместе с горстью родной земли они переносят и души предков, охраняющие их (своих манов). Именно на этом месте Ромулом был устроен алтарь и зажжен жертвенный огонь. Так возник священный очаг нового города, его центр, вокруг которого должны были быть воздвигнуты жилые дома. Вслед за этим Ромул провел священную борозду, очертившую границы города. Белый бык и белая корова, запряженные в плуг с медным сошником, направляемые Ромулом, облаченным в одежду жреца, медленно вели глубокую борозду. Вслед за Ромулом двигались его спутники, ревностно следя за тем, чтобы комья взрытой лемехом земли были отброшены внутрь проводимой черты. Переступить эту борозду не имел права ни местный житель, ни чужестранец. Такой поступок почитался бы великим бесчестием, и, возможно, Рем поплатился так жестоко именно потому, что совершил его. В тех местах, где должен был находиться вход и выход из города, борозда прерывалась - так обозначалось местонахождение городских ворот. Для этого Ромул приподнимал плуг и оставлял невспаханное пространство. Стены, воздвигнутые на этой освященной борозде, также считались священными. Ромул, совершивший обряд основания города по всем требованиям религиозных представлений того времени, сделался его первым царем и дал ему свое имя. Город стал называться Римом (по-латыни - Рома).

[salima]

Хочешь быть счастливым? Выучись сперва страдать.
Хороша мудрость....Знать бы,сколько страданий выпасть должно,чтобы счастье воссияло - легче было бы их переносить.

[sahvan]

Хочешь быть счастливым? Выучись сперва страдать.
Хороша мудрость....Знать бы,сколько страданий выпасть должно,чтобы счастье воссияло - легче было бы их переносить.
[right][snapback]44692[/snapback][/right]

Страданиями душа полнится (ц)
И я с этим согласна.

[sahvan]

Адонису, сыну царя Кипра, никто из смертных не был равен по красоте, он был прекрасней богов-олимпийцев. Забыла ради него влюбленная Афродита и Патмос, и цветущую Киферу: юный Адонис был ей милее светлого Олимпа, и с ним она проводила все время. Забыла Афродита и о своих золотых украшениях, и о своей красоте. Под палящими лучами и в непогоду охотилась она в горах и лесах Кипра на зайцев, пугливых оленей и серн, избегая охоты на грозных львов и кабанов. И Адониса просила она не охотиться на львов, медведей и кабанов, чтобы не случилось с ним несчастья. Редко покидала богиня царского сына, а покидая, каждый раз молила помнить ее просьбу.
Однажды собаки Адониса во время охоты напали на след громадного кабана. Они подняли зверя и с яростным лаем погнали его. Юноша радовался такой богатой добыче и не предчувствовал, что это его последняя охота. Все ближе лай собак, вот уже мелькнул громадный кабан среди кустов. Адонис уже готовится пронзить разъяренного зверя копьем, как вдруг кинулся на него кабан и своими громадными клыками смертельно ранил любимца Афродиты. От страшной раны Адонис умер.
Узнав о смерти Адониса, Афродита, полная невыразимого горя, пошла в горы Кипра искать тело любимого. По крутым горным стремнинам, среди мрачных ущелий, по краям глубоких пропастей шла Афродита. Острые камни и шипы терновника ранили нежные ноги богини. Капли ее крови падали на землю, оставляя след всюду, где проходила богиня. Наконец нашла Афродита тело Адониса, и, чтобы навсегда сохранилась память о нем, велела богиня вырасти из крови Адониса нежному анемону. Там, где падали из раненых ног богини капли крови, всюду выросли пышные розы, алые, как кровь Афродиты.
Сжалился Зевс-громовержец над ее горем. Велел он брату своему Аиду и жене его Персефоне отпускать каждый год Адониса на землю из печального царства теней. С тех пор полгода остается Адонис в царстве Аида, а полгода живет на земле с богиней Афродитой. Вся природа ликует, когда возвращается на землю к ярким лучам солнца юный, прекрасный любимец Афродиты Адонис.

[sahvan]

Рождение Афины
Богиня Афина-Паллада рождена была самим Зевсом. Зевс-громовержец знал, что у его жены, богини разума Метис, будет двое детей: дочь Афина и сын необычайного ума и силы. Мойры, богини судьбы, открыли Зевсу тайну, что сын Метис свергнет его с престола и отнимет власть над миром. Испугался великий Зевс, и, чтобы избежать грозной судьбы, усыпил Метис ласковыми речами и проглотил ее, прежде чем у нее родилась дочь Афина.
Через некоторое время почувствовал Зевс страшную головную боль. Он призвал своего сына Гефеста и приказал разрубить себе голову, чтобы избавиться от невыносимой боли и шума в голове. Взмахнул Гефест топором, мощным ударом расколол череп Зевсу, и вышла на свет из головы громовержца могучая воительница, богиня Афина-Паллада. В полном вооружении, в блестящем шлеме, с копьем и щитом предстала она перед изумленными очами богов-олимпийцев. Воинственный клич ее раскатился далеко по небу, и до самого основания потрясся светлый Олимп. Прекрасная, величественная, стояла она перед богами. Голубые глаза Афины горели божественной мудростью, вся она сияла дивной, небесной, мощной красотой. Славили боги рожденную из головы отца-Зевса любимую дочь его, защитницу городов, богиню мудрости и знания, непобедимую воительницу Афину-Палладу.

[sahvan]

Дедал и Икар
Много лет жил Дедал у Миноса. Не хотел отпустить его царь с Крита; только один хотел пользоваться искусством великого художника. Словно пленника, держал Минос Дедала на Крите. Дедал много думал, как бежать ему, и, наконец, нашел способ освободиться от критской неволи.
- Если не могу я, - воскликнул Дедал, - спастись ни сухим путем, ни морским, то ведь открыто же для бегства небо! Вот мой путь! Всем владеет Минос, лишь воздухом не владеет он!
Принялся за работу Дедал. Он набрал перьев, скрепил их льняными нитками и воском и стал изготовлять из них четыре больших крыла.... Наконец, Дедал кончил работу... С изумлением смотрел Икар на отца, который парил в воздухе, подобно громадной птице. Дедал спустился на землю и сказал сыну:
- Слушай, Икар, сейчас мы улетим с Крита. Будь осторожен во время полета. Не спускайся слишком низко к морю, чтобы соленые брызги волн не смочили твоих крыльев. Не подымайся и близко к солнцу: жара может растопить воск, и разлетятся перья.
Отец с сыном надели крылья на руки и легко понеслись. Те, кто видел их полёт высоко над землей, думали, что это два бога несутся по небесной лазури...
Быстрый полет забавляет Икара, все смелее взмахивает он крыльями. Икар забыл наставления отца; он не летит уже следом за ним. Сильно взмахнув крыльями, он взлетел высоко под самое небо, ближе к лучезарному солнцу. Палящие лучи растопили воск, скрепляющий перья крыльев, выпали перья и разлетелись далеко по воздуху, гонимые ветром. Взмахнул Икар руками, но нет больше крыльев. Стремглав упал он со страшной высоты в море и погиб в его волнах.
- Икар! Икар! Где ты? Откликнись!
Нет ответа. Увидал Дедал на морских волнах перья из крыльев Икара и понял, что случилось...

[salima]

Адонису, сыну царя Кипра, никто из смертных не был равен по красоте, он был прекрасней богов-олимпийцев. Забыла ради него влюбленная Афродита и Патмос, и цветущую Киферу: юный Адонис был ей милее светлого Олимпа, и с ним она проводила все время. Забыла Афродита и о своих золотых украшениях, и о своей красоте. Под палящими лучами и в непогоду охотилась она в горах и лесах Кипра на зайцев, пугливых оленей и серн, избегая охоты на грозных львов и кабанов. И Адониса просила она не охотиться на львов, медведей и кабанов, чтобы не случилось с ним несчастья. Редко покидала богиня царского сына, а покидая, каждый раз молила помнить ее просьбу.
Однажды собаки Адониса во время охоты напали на след громадного кабана. Они подняли зверя и с яростным лаем погнали его. Юноша радовался такой богатой добыче и не предчувствовал, что это его последняя охота. Все ближе лай собак, вот уже мелькнул громадный кабан среди кустов. Адонис уже готовится пронзить разъяренного зверя копьем, как вдруг кинулся на него кабан и своими громадными клыками смертельно ранил любимца Афродиты. От страшной раны Адонис умер.
Узнав о смерти Адониса, Афродита, полная невыразимого горя, пошла в горы Кипра искать тело любимого. По крутым горным стремнинам, среди мрачных ущелий, по краям глубоких пропастей шла Афродита. Острые камни и шипы терновника ранили нежные ноги богини. Капли ее крови падали на землю, оставляя след всюду, где проходила богиня. Наконец нашла Афродита тело Адониса, и, чтобы навсегда сохранилась память о нем, велела богиня вырасти из крови Адониса нежному анемону. Там, где падали из раненых ног богини капли крови, всюду выросли пышные розы, алые, как кровь Афродиты.
Сжалился Зевс-громовержец над ее горем. Велел он брату своему Аиду и жене его Персефоне отпускать каждый год Адониса на землю из печального царства теней. С тех пор полгода остается Адонис в царстве Аида, а полгода живет на земле с богиней Афродитой. Вся природа ликует, когда возвращается на землю к ярким лучам солнца юный, прекрасный любимец Афродиты Адонис.
[right][snapback]44694[/snapback][/right]

[sahvan]

Путь через пропасть
Однажды некий самурай пришел к легендарному Учителю Миямото Мусаси и попросил научить его Пути сабли. Тот согласился. Самурай, по указанию Учителя, проводил все время, таская и рубя дрова, ходил за водой к дальнему источнику. И так каждый день на протяжении трех лет. И вот он заявил своему учителю: «Что же это за тренировка, которой я занимаюсь? Я не притронулся к мечу со времени моего прихода к вам. Я занимаюсь тем, что колю дрова и ношу воду весь день! Когда вы будете меня учить?»

«Хорошо, ответил Учитель, — я обучу Вас технике». Он пустил его в додзе и приказал ему каждый день с утра до вечера ходить по внешней стороне татами, когда одна нога следует за другой потом скользит, и таким образом, шаг за шагом, обходить весь зал.

И вот ученик в течение года ходит по краю татами. По истечении этого времени он опять обратился к Учителю: «Я самурай и много занимался фехтованием, встречал разных учителей кендо. Но никто из них не учил меня так, как делаете это Вы. Научите меня, наконец, настоящему Пути меча».

«Хорошо, — сказал Учитель, — следуйте за мной». И он отвел его далеко в горы, туда, где находилась деревянная балка, переброшенная через пропасть ужасающей глубины. «Вот, — сказал Учитель, — перейди по ней на ту сторону пропасти». Ученик в страхе ничего не мог ответить.

Вдруг они услышали позади себя «тук-тук-тук» — звук трости слепого. Слепой, не подозревая об их присутствии, прошел рядом с ними и пересек балку, перекинутую через пропасть, нащупывая ее своей трости. И тогда ученик все понял и… прошел по узкому мостику в одно мгновение.

Итак, школа была полной: тренировка тела в течение трех лет; тренировка сосредоточения и концентрации на технике (ходьба) в течение года и тренировка перед лицом смерти (пропасть).

[sahvan]

     
[right][snapback]44698[/snapback][/right]

[sahvan]

Врата рая
Воин Нобусигэ пришел к Хакуину и спросил: «В чем разница между раем и адом?»

— Кто ты? Cпросил Хакуин.

— Я самурай.

— Ты солдат! Ввоскликнул Хакуин. Какой правитель возьмёт тебя в охрану, если у тебя рожа нищего попрошайки?

Нобусигэ рассвирепел и схватился за меч.

— Ах, так у тебя и меч есть, — продолжал Хакуин, — и, наверное, слишком тупой, чтобы отрубить мне голову.

Тут воин выхватил меч, а Хакуин заметил: Вот открылись врата ада. При этих словах самурай понял учение мастера, спрятал меч и поклонился.

— Вот открылись врата рая, — сказал Хакуин.

[sahvan]

Дзенский старец и вор
Рекан, дзэнский старец, жил простой жизнью в хижине у подножья горы. Однажды вечером вор забрался туда и убедился, что взять нечего. Вернувшись домой, старец застал вора и обратился к нему: Вы проделали большой путь, чтобы посетить меня, — сказал он грабителю, — вы не должны уйти с пустыми руками. Пожалуйста, возьмите как дар мою одежду.

Ошеломлённый вор взял одежду и ускользнул. Голый Рекан остался сидеть, глядя на луну. Бедный малый, — пробормотал он, — жаль, что я не могу подарить ему эту прекрасную луну.

[sahvan]

Рождение Тристана
Весь день и всю ночь промучилась в родах королева1. И на рассвете разрешилась пригожим мальчиком, ибо так было угодно господу богу.. И, разрешившись от бремени, сказала она своей служанке:
- Покажите мне моего ребенка и дайте его поцеловать, ибо я умираю.
И служанка подала ей младенца.
И, взяв его на руки и увидев, что не бывало еще на свете ребенка краше ее сына, молвила королева:
- Сын мой, сильно мне хотелось тебя увидеть! И вот вижу прекраснейшее создание, когда-либо выношенное женщиной; но мало мне радости от твоей красоты, ибо я умираю от тех мук, что пришлось мне ради тебя испытать. Я пришла сюда, сокрушаясь от печали, печальны были мои роды, в печали я родила тебя, и ради тебя печально мне умирать. И раз ты появился на свет от печали, печальным будет твое имя: в знак печали я нарекаю тебя Тристаном2.
С этими словами она поцеловала его. И едва успела поцеловать, как изошла ее душа из тела, ибо умерла она, как я вам о том рассказываю.
Так родился Тристан, прекрасный и добрый рыцарь, которому потом пришлось вынести столько мук и тягот из-за любви к Изольде.
И Мелиадук, король Лоонуа3, попросил показать ему младенца и спросил, успели ли его крестить.
- Да, сир,- отвечает служанка,- он наречен Тристаном. Это имя дала ему мать, когда умирала.
Тогда король взял младенца и вверил его Гуверналу4. И тот приказал отыскать ему достойную кормилицу и стал беречь его как зеницу ока, так что никто не мог ни в чем его упрекнуть.

[sahvan]

Детство Тристана
Овдовев, король Мелиадук женился на дочери Нантского короля Хоэля5, женщине прекрасной, но коварной. И поначалу она возлюбила Тристана. А ему уже минуло семь лет, и был он пригож, как сам Ланселот. Все любили его, и оттого обуяла мачеху великая зависть. Не замыслила ли она извести ребенка, за которым смотрит Гувернал? И случилось, что вскоре умер король Мелиадук, и Тристан горько оплакал своего отца.
А Гувернал заметил, что королева Лоонуа возненавидела Тристана, и убоялся он, как бы не погубила она его своим коварством. И вот приходит он к Тристану и молвит ему:
- Тристан, мачеха ваша ненавидит вас лютой ненавистью, и уж давно сжила бы вас со свету, если бы не опасалась меня. Уедем же отсюда в Галлию, ко двору короля Фарамона6. Там послужите вы ему и поучитесь придворному вежеству и учтивости, как то пристало всякому благородному отроку. И когда по воле господней примете вы рыцарское посвящение и разойдется повсюду добрая о вас слава, тогда, если будет вам угодно, сможете вы вернуться в королевство Лоонуа, и не найдется там никого, кто дерзнул бы вам перечить.
- Господин мой,- отвечает Тристан,- я поеду за вами всюду, куда вам заблагорассудится.
- Тогда завтра же утром отправимся мы в путь,- молвит Гувернал.
На следующий день встали они до рассвета, сели на коней и ехали до тех пор, пока не достигли Галлии, где жил в своем замке король Фарамон. Гувернал наказал Тристану, чтобы тот никому не обмолвился, кто он таков, и откуда едет, и кто его родители, а на все расспросы отвечал бы, что он-де чужестранец.
- Будь по-вашему, господин мой,- говорит Тристан.
И вот поселились они в замке короля Галлии.
И всем на удивленье вырос Тристан и похорошел. Так умело играл он в шахматы и тавлеи7, что никто не мог поставить ему мат, и не было ему равных в искусстве владения мечом, и стройнее всех держался он в седле. И так он во всем преуспел, что был безупречен в любом деле, за какое бы ни взялся. И в свои двенадцать лет отличался таким мужеством и красотой, что все дивились ему. Не было во дворце галльского короля такой дамы или девицы, что не почла бы за честь, если бы Тристан удостоил ее своей любви. И служил он королю верой и правдой, а тот ценил его превыше всех своих приближенных.
И да будет вам ведомо, что никто не знал, кто он такой, кроме бога да Гувернала, его наставника.

[sahvan]

http://www.fbit.ru/free/myth/texty/trisolda/home.htm

Тристан и Изольда

[sahvan]

Есть такая легенда - о птице, что поет лишь один раз за всю свою жизнь,
но зато прекраснее всех на свете. Однажды она покидает свое гнездо и летит
искать куст терновника и не успокоится, пока не найдет. Среди колючих ветвей
запевает она песню и бросается грудью на самый длинный, самый острый шип. И,
возвышаясь над несказанной мукой, так поет, умирая, что этой ликующей песне
позавидовали бы и жаворонок, и соловей. Единственная, несравненная песнь, и
достается она ценою жизни. Но весь мир замирает, прислушиваясь, и сам Бог
улыбается в небесах. Ибо все лучшее покупается лишь ценою великого
страдания... По крайней мере, так говорит легенда.