Мария Петровых Опции

[sirena]

Мария Сергеевна Петровых (1908-1979)

Об авторе: стихи из книги "Предназначение", 1983, изд-во "Советский писатель"
Почти двадцать лет назад окончился земной путь Марии Петровых - поэта, чье имя так и осталось легендой в узких, но таких многочисленных в России кругах истинных любителей высокой поэзии - и почти неизвестным для широкой публики...

Ветер воет, ветер свищет -
Это ничего.
Поброди на пепелище
Сердца моего.

Ты любил под лунным светом
Побродить порой.
Ты недаром был поэтом
Бедный мой герой.

Я глазам не верю - ты ли,
Погруженный в сон,
Преклонившийся к Далиле
Гибнущий Самсон.

То ль к Далиле, то ль к могиле,
Только не ко мне,
Не к моей невольной силе,
Выросшей в огне,

Взявшейся на пепелище
Сердца моего,
Там, где только ветер свищет,
Больше ничего.

[sirena]

Марию Петровых я увидел впервые в 1925 году.

Учредителем и главой первого в Москве Литературного института был В.Я.Брюсов. После кончины поэта институт его имени прекратил своё существование. Возникло новое учебное заведение - "Литературные курсы с правами высших учебных заведений" при Всероссийском союзе поэтов. Мария Петровых и я были приняты на первый курс и вошли в один из дружеских кружков юных поэтов. Наша дружба длилась вплоть до её кончины в 1979 году. В этом кружке Мария Петровых по праву оказалась первой из первых. Известны вокалисты, у которых врождённый хорошо поставленный голос. Такой хорошо поставленный поэтический голос был у Марии Петровых.

В книге, которая сейчас перед вами, есть раздел "Из ранних стихов". Я уверен, что этот раздел можно было бы начать стихами не 1927-го, а 1925 года. А может быть, написанными ещё ранее.

Поэзия Марии Петровых развивалась год от года, крепла, набирала силу, углублялась. Перед нею открывались новые горизонты. Но в своём постепенном, неуклонном развитии она не отступала далеко от проторенной ещё в ранней юности дороги.

Мария Петровых любила жизнь, хотя и не вглядывалась в неё сквозь розовые
очки. Даже влюблённость для неё оборачивалась скорее источником горя, чем
счастья:

/...В ту ночь подошло, чтоб ударить меня,/
/Суровое бронзоволикое счастье./

Мария Петровых искала и находила исцеление в природе:

/...Увечья не излечит мгновение покоя,/
/Но как тепло на солнце и как легко в тени.../

Её душа подлинного поэта, вооружённая сильным дарованием и, казалось,
столь беззащитная, вела сама с собой бесконечный спор. Последнее слово в
этом споре принадлежало поэзии.

При жизни Марии Петровых была издана только одна её книга: далеко не
полный свод оригинальных произведений и переводов с армянского. Издан был
сборник "Дальнее дерево" без её участия, в Армении, усилиями её ереванских
друзей. Вот почему поэта такого большого таланта мало знают читатели.
Может быть, в этом виновата и скромность Марии Петровых? Замкнутость её
души, не умеющей распахнуться перед посторонними? Мне кажется, она знала
себе цену - втайне: её стихами восхищались такие поэты, как Пастернак,
Мандельштам, Антокольский. Ахматова утверждала: одно из лучших лирических
стихотворений ("Назначь мне свиданье на этом свете") написано Марией
Петровых. Не предьявляла ли к себе Мария Петровых непосильных требований?
Нет, она справилась бы с труднейшей задачей.

Тайна её поэзии не в этом.

Мария Петровых в ранней юности, никому не подражая, заговорила вполне
"взрослыми" стихами. Глубина замысла и способность к особому
словосочетанию делают её стихи ярким явлением в нашей поэзии. Слова в
стихах Марии Петровых светятся, загораясь одно от другого, соседнего.
Тайна поэзии Марии Петровых - тайна сильной мысли и обогащённого
слова:

/За окном шумит листва густая -/
/И благоуханна и легка, -/
/Трепеща, темнея и блистая/
/От прикосновенья ветерка.../

[sirena]

Приглядитесь - здесь чудо! Слова из обычного литературного лексикона
приобретают новую напряжённость, новое значение. Они наэлектризованы.
Да ещё и найдена новая реалия: листва под ветром и впрямь темнеет и
блистает. Здесь главенствующее - не "распространённая метафора", а каждое
слово само по себе метафорично. Рисунок стихотворения полон света и
свежести. Когда вы дойдёте до четвёртого стиха сонета "Судьба за мной
присматривала в оба...", ваше сердце пронижет чужая боль. Русская
литература всегда несла на своих плечах груз "всемирной отзывчивости".
Мария Петровых знает свои способы претворения языка и умеет проникать в
сердце читателя.

Тайна Марии Петровых в том, что она поистине большой русский поэт.

В ранних стихах Марии Петровых читатель обнаружит черты эткспрессивного
стиля:

/...Даль недолётна. Лишь слышно: от холода/
/Звёзд голубые хрящи хрустят.../

Впоследствии эти черты сгладятся. Повзрослев, Мария Петровых доверчивей
отнесётся к родному языку, к его сложной простоте, к идее стихотворения, к
возможности словесного воплощения замысла. Тогда чувство свободного,
вдохновенного полёта передастся и нам, читателям.

Тема Великой Отечественной войны нашла выражение и в поэзии Марии
Петровых. Эти стихи исполнены силы, мужества и любви к родной земле.
Глубокая, искренняя благодарность бьётся в сердце автора к маленькому
камскому городу Чистополю, где Марии Петровых довелось жить в эвакуации.
Тема России играет в её поэзии чрезвычайно важную роль.

Многое осталось за пределами этого краткого предисловия. Можно было бы
поведать читателю, что Мария Петровых родом из Ярославля - древнего
города, и тему истории России обнаружить в её поэзии нетрудно. Она
исчерпывающе знала и понимала творчество Пушкина. Она из числа лучших
переводчиков армянской поэзии. Вокруг себя Мария Петровых обьединила
преданных ей учеников, бережно и внимательно воспитанных ею. Преданность
искусству поэзии - подвиг. Пусть же её подвиг навсегда останется
примером для всех нас, пишущих стихи.



Арсений Тарковский

[sirena]

ПЛАЧ КИТЕЖАНКИ

Боже правый, ты видишь
Эту злую невзгоду.
Ненаглядный мой Китеж
Погружается в воду.
Затонул, златоглавый,
От судьбы подневольной.
Давней силой и славой —
Дальний звон колокольный.
Затонул, белостенный,
Лишь волна задрожала,
И жемчужная пена
К берегам отбежала,
Затонул, мой великий.
Стало оглядь безмолвно,
Только жаркие блики
Набегают на волны...
[Начало 60-х годов]

* * *
Сквозь сон рванешься ты померяться с судьбою...

Сквозь сон рванешься ты померяться с судьбою
И подчинить ее движению строки —
И отступаешь вдруг сама перед собою,
В бессильной ярости сжимая кулаки.

Строка зовет на бой, и ты готова к бою,
Всем унижениям и страхам вопреки,
И отступаешь вдруг сама перед собою,
В бессильной ярости сжимая кулаки.

Твоя душа мертва. Смятенье бесполезно.
Зачем проснулась ты? Твоя душа мертва.
Смирись перед немой, перед последней бездной,—

Для сердца легче смерть, чем мертвые слова.
Утешься,— над твоей могилою безвестной
И ветер будет петь, и шелестеть трава.
1964

[sirena]

Ахматовой и Пастернака,
Цветаевой и Мандельштама
Неразлучимы имена.
Четыре путеводных знака —
Их горний свет горит упрямо,
Их связь таинственно ясна.
Неугасимое созвездье!
Навеки врозь, навеки вместе.
Звезда в ответе за звезду.
Для нас четырехзначность эта —
Как бы четыре края света,
Четыре времени в году.
Их правотой наш век отмечен.
Здесь крыть, как говорится, нечем
Вам, нагоняющие страх.
Здесь просто замкнутость квадрата,
Семья, где две сестры, два брата,
Изба о четырех углах...
19 августа 1962, Комарово

[sirena]

Анне Ахматовой

Ты сама себе держава,
Ты сама себе закон,
Ты на все имеешь право,
Ни за кем нейдешь вдогон.
Прозорлива и горда
И чужда любых иллюзий...
Лишь твоей могучей музе
По плечу твоя беда,
И — наследственный гербовник —
Царскосельский твой шиповник
Не увянет никогда.
1963

[sirena]

Ни ахматовской кротости,
Ни цветаевской ярости -
Поначалу от робости,
А позднее от старости.

Не напрасно ли прожито
Столько лет в этой местности?
Кто же всё-таки, кто же ты?
Отзовись из безвестности!..

О, как сердце отравлено
Немотой многолетнею!
Что же будет оставлено
В ту минуту последнюю?

Лишь начало мелодии,
Лишь мотив обещания,
Лишь мученье бесплодия,
Лишь позор обнищания.

Лишь тростник заколышется
Тем напевом чуть начатым...
Пусть кому-то послышится,
Как поёт он, как плачет он.


1967

Мария Петровых
о себе написала так.

[sirena]

Не плачь, не жалуйся, не надо,
Слезами горю не помочь.
В рассвете кроется награда
За мученическую ночь.

Сбрось пламенное покрывало
И платье наскоро надень
И уходи куда попало
В разгорячающийся день.

Тобой овладевает солнце.
Его неодолимый жар
В зрачках блеснет на самом донце,
На сердце ляжет, как загар.

Когда в твоем сольется теле
Владычество его лучей,
Скажи по правде - неужели
Тебя ласкали горячей?

Поди к реке и кинься в воду
И, если можешь,- поплыви.
Какую всколыхнешь свободу,
Какой доверишься любви!

Про горе вспомнишь ты едва ли.
И ты не назовешь - когда
Тебя нежнее целовали
И сладостнее, чем вода.

Ты вновь желанна и прекрасна,
И ты опомнишься не вдруг
От этих ласково и властно
Струящихся по телу рук.

А воздух? Он с тобой до гроба,
Суровый или голубой,
Вы счастливы на зависть оба,-
Ты дышишь им , а он тобой.

И дождь придет к тебе по крыше,
Все то же вразнобой долбя.
Он сердцем всех прямей и выше,
Всю ночь он плачет про тебя.

Ты видишь - сил влюбленных много.
Ты их своими назови.
Неправда, ты не одинока
В твоей отвергнутой любви.

Не плачь, не жалуйся, не надо,
Слезами горю не помочь.
В рассвете кроется награда
За мученическую ночь.