Наши души легше воздуха, строка к строке Опции

[Ицхак Скородинск...]

Ночь, дикое что-то


Ночь.

Дикое поле.

Из бликов теней
как встарь
составляю
букет провидений.

И
Экибану
Э
Т
А
рифмой глагольной скрутив,
ищу всему этому

Непревзойденный
доселе
мотив.

Мычу,
сверчу,
мырчу,

А после,
молча
душу
муча
и
не дыша,
на Клаве
Слова набираю,
знаю,
как собака,
знаю
что-то…

А вот,
высказать…

[Ицхак Скородинск...]

Дым небес

Осень. Солнце. Леденеют руки.
Над рекою вьется дым небес…
А в лесу девчоночки аукают…
Там они с парнями…
или без…

Свет неяркий, словно изнутри,
от самой земли, покрытой золотом.
Что ж в моей груди все перемолото!
Ты в глаза, в глаза мне …посмотри.

В этом вся ты – светишь… Но не греешь…
И вот-вот уйдешь за облака…
Бронзой на закате пламенея,
замерла у ног твоих река.
Осень…
Солнце…

Дай, погрею руки… .


[color="#0000FF"][/color]

[Ицхак Скородинск...]

В конечном счёте мы умрём...
А в бесконечном...
Возродимся?!

[Ицхак Скородинск...]

И тают...

В лесу заснеженном, иерусалимском, даже дети и птицы не знают, что в сердце библейской пустыни...
Облетают уже, улетают и тают на солнце …белоснежные розы декабрьские.

[Ицхак Скородинск...]

Полураспустившийся цветок пустынной грозы


Пустынная гроза распускает свой огненный цветок…
Всегда неожиданно и внезапно…
Это всё начинается всегда неожиданно.
И, почти всегда, внезапно.
И это притом, что ничто не мешает зрелищу – блюдце песка, наполненное по горизонт и шар ночного неба, а ты всегда – посередине этого действа…
Грома не слышно до последней минуты, только какие-то пугающие сотрясения воздуха после его раскатов.
Но по тому, к какой скоростью исчезают звёзды с неба, всему живому вокруг, и в первую очередь песчаной гадюке, которая тут же ввинчивается в глубину, ясно – накроет, точно что, накроет и мало не покажется.
Бежать – куда – дрожь до селезёнки, падай, падай, суй морду в песок, ведь молния ищет любой бугорок, чтобы грохнуть туда, испепеляя…
Так, началось, огненные стрелы всё ближе и ближе, вот, ты уже слышишь рёв небесного водопада, это на тебя надвигается стена из воды, и вихрь, вихрь перед этой стеною, поднимает клубы песка, которые тут же поглощаются с такой жадностью и жестокостью, что ты понимаешь, в этом аду выжить, ну, никак…
Всё это победно грохочет, грохочет до глухоты, вот тебя уже засыпает - глаза, нос, уши, кажется, ещё мгновенье и твоё тело закрутит над землёй, а потом, как…
И…
Ничего…
Взмахнув огромным своим рукавом, провидение отклоняет всё это влево и чуть назад, и твоя смерть проносится в ста шагах от тебя, летит на восток, оставляя за собой мгновенные водяные буруны, которые тут же уходят, уходят, уходят в песок…
Пронеслось…
И на этот раз, пронеслось…

[Ицхак Скородинск...]

Побеленный известкой разъезд
и глаза, промелькнувшие синим…
Как биение сердца о рельс…
Мы в Россию, в Россию, в Россию!

[Ицхак Скородинск...]

Лихолітня

Язичнице,
напасті Ваші –
найтонша слов'янська
сув'язь,
в якій ще й сплітається щастя
з надією
повелівати
хвищами прислів'їв найлегших
над римами строф кам'яних...

В'язь рим –
шурх кайданів дзвінких...
В які Ви заковані...
В стрим!

То що ж Ви
метаєтесь,
чварою,
гризлі
примарою?!

Скваром
крові
Вас,
скваром..


Жер серця
з-з-з дзюбавши
лілейними
чайками
Ваших
горластих
стихій.

[Ицхак Скородинск...]

Дождь новогодний

А в пустыне гроза…
Да, и то, вот – впервые за проклятый год…
Дождь новогодний лицо мне сечёт и сечёт, и сечет, нет, я не птица, но…
Можно, к стене прислониться, и…
Медленной мыслью пытаться лететь и туда, где…
Снег…
Новый год…
И,
солнце парит из проломанных туч…
Да, улетаю!
Туда, где великий и русский настолько могуч, что…
Поётся и дышится, вихрем расснеженным душу пьяня…

Там или здесь я…

Шепчу, дудачок:
- И меня… И меня… И меня…

[Ицхак Скородинск...]

Глубокоокое дитя. Автобус в Эйлат

Зачем под мерный шум дождя,
Томясь всем миром и сторожкой,
Большеголовое дитя
Долбит о подоконник ложкой?

Иван Бунин



Тогда…

От жути…

А теперь,
засунув в уши пробки с звуками,
глубокоокое дитя,
раскачиваясь в волнах мук своих,
летит от нас, от всех,
ввиндя,
любые взрЕви электронные
в коробочку своих чудес…

Там шум небес,
Там солнце…
Лес…
Ослепший дождь под барабаны…
Там всё,
что и не доставало,
его,
родившегося здесь,
в миру, отторгнувшем порывы,
наинежнейших наших строк…

Спит гуттенберговский внучок…

Затылок свесив златогривый…



[color="#9932CC"][/color]

[Ицхак Скородинск...]

Таблеточку милдроната, сэр

Последнее время в Сети, каждый и всем, открывают какие-то секреты. По всему свету. А уж по теле ящику, так...
Вплоть до стриптиза тела и осознания себя, родимого,»точно, голеньким», внутри пылающего действа на экране.
И я тоже, грешен, каюсь!
Мне вдруг подумалось, что душа, которую учёные всё никак на отыщут, находится в правом желудочке сердца. Или в левом, в зависимости от политориентации. И время от времени, а особенно при просмотре бесчисленных телешоу и виртуальных комментариев к событиям нашего ошалевшего мира, она хочет вырваться из клетки.
Грудной, естественно.
И происходит это от негодования и омерзения, особенно во время того, как офонаревшие участники и взбесившиеся ведущие бьют враг врага по морде, по морде. По морде...
Так что, пейте перед просмотром успокоительное, корвалол, например. Или валерьяночку...
А участвующим в тут же забываемых болтологиях супер пропагандистских, я бы настоятельно порекомендовал, предварительно ...таблеточку милдроната. Может и поможет избежать инфаркта, особенно, если в процессе выдворения со сцены какая-нибудь чёрная и сверх агрессивная ведьма не стукнет, каблуком и точно, в область Вашей бессмертной души.
И торопитесь, так как эти самые шоу, в недалёком будущем, могут приравнять к спортивным боям на политической арене, и...
Запретят вам применять любой допинг, наркотики, секс, спиртное и даже курево, под страхом пожизненного отдаления от миллионных гонораров за содеянное.
И падёт WADA на головы ваши, господа Вы наши, нехорошие!

[Ицхак Скородинск...]

Объяснение в ненависти

Фантасмогория. Опус№3.

…Совершенно необъяснимым для международной комиссии ЮНЕСКО явилось поведение реликтовых животных в зоопарке города-музея Соединённых Штатов Антарктиды.
Вдруг, безо всякой причины, все они, как по команде, начинали издавать странные, пугающие звуки, после чего бились всем телом о решетки ограждения, а потом впадали на некоторое время в каталептическое состояние. Все эти события происходили в течение последних пяти лет, в одно и то же время года, весной, за несколько минут до начала первой грозы.
Сайянсэнд лайф №3 за 2944г.
11

Вот, пригревшись на солнышке –
ЫЫЫЫ-ЫЫЫЫ!!!
плотоядно оскалившись
и привстав над пространством вольера
вспоминает последний варан
пра-пра-пращура – мудрого ящера –
его челюсти дивные
ЫЫЫЫ – ЫЫЫЫ!!!
как смыкались на горле у жертвы они,
как вгрызался зубами он в плоть
ЫЫЫЫ – ЫЫЫЫ!!!
как чавкал, мугикал и хикал, вдыхая
запах мяса парного
ААА-УУУУ-ВВВ!!!
разрывая когтями утробу,
лез туда головой,
выедая кусочки получше….

- Ну, а что же сегодня?!
Почему должен я
пресмыкаться
перед этим облезлым бесхвостым педрилой,
чтобы сунул он мне сквозь решетку
обескровленный шмат?!
ЫЫЫ!!! ААА-УУУХР!!!
И я должен!!!
Я должен глотать эту гадость….
Чтоб не сдохнуть к утру….
И свершить свой намаз.
На рассвете.

- О, пра-пра - щур мой,
мудрый мой ящер,
скажи, почему –
этих всех, мелкокостных,
всех тех, что собрались вокруг
не давил ты когда-то хвостом, не затаптывал,
не выгрызал их из нор их-х-х-х!
О, если б ты знал,
как мешают мне эти решетки….
Сколько мяса парного гуляет на воле….
сейчас…, не достать ИИ-ХХ, никак не достать!
- ЫЫЫЫ - ХР….

МАТЕРЬВСЕХПОРОДИВШАЯ!!!
Та, что грохочет над миром,
раздирая когтем своим огненным недра земли!!!
Порази,
порази,
ПОРАЗИ!
нечестивое племя
страшных тварей,
безумцев,
нарушивших ГЛАВНЫЙ ЗАВЕТ ТВОЙ –
Убивай, чтобы есть –
УБИВАЙ,
УБИВАЙ,
УБИВАЙ,
УБИВАЙ, ЧТОБЫ СЪЕ-Е-Е-СТЬ
ИИИИИИИИИИИИХХХХХХХХХ!!!

[Ицхак Скородинск...]

Моя нелюбимая
(цикл стихов, длиною в жизнь)


От озноба глаз,
опалённых любовью,
отпрянув,
отшатнувшись от тела,
дышавшего жаждою счастья,
как боялся я –
вдруг –
подойдёшь и прижмёшься,
подойдёшь и прижмёшься…

…Моя нелюбимая.

* * *

Отшатнувшись от глаз

От озноба глаз,
опалённых любовью отпрянув,
отшатнувшись от тела,
дышавшего жаждою страсти...
Как боялась я,
вот,
подойдешь и прижмёшься,
подойдёшь и
...прижмёшься.

Нелюбимый.
Мой...

* * *

Уже не осень. А… зима.

Уже не осень, а зима
посеребрила кроны…

…А отражение твоё
в пространстве заоконном –
то отвечает невпопад,
то, заслонившись плечиком,
бросает беспощадный взгляд
мне в спину…

Рассекречена –
вздыхаешь шумно и легко,
изобразив с улыбкой нечто…
С тобой всё ясно.

… Ну, а мне – что?!

А мне что?!!!

…Так вот и стоять,
и задыхаясь повторять,
то, что сведёт меня с ума…

- Уже не осень…
…А зима.

* * *

Что я пил с этих губ....

Твой двоящийся образ
отчетливо так разделен был
на тогда и сейчас…

Что осталось в сейчас волновало,
Но тенью, беспамятной тенью…
А… что было меж нами –
Казалось – закрыто навек и умрет вместе с телом…
Но, поди, ж ты!
Бессонница…
Блюз…

- Ты! –
была виновата – хриплю – Ты одна…
И сжимаясь под осыпью колких осколков,
Понимаю – закляк, чтобы выжить,
Вычеркивал из подсознанья…
Убегал на край света,
Спивался, сжигая,
Бесполезное время…

Но, поди, ж ты!
Отчетливо – звезды!
Вижу звезды, они зажигались в глазах…
Облик твой странноцветный луною в окне…
…И так явственно слышу слова,
что свивались в клубок, и плескались, как рыбы в затоне…

…И как блики, легчайшие блики текли по губам…

Что я пил с этих губ?!
И, зачем мне все это, зачем?
…Задыхаясь, шепчу, задыхаясь, что ты оказалась права –
черновик моей жизни бездарен –
мы просто спасались,
мы какое-то время дышали друг другом, а после…
Все, что после – предзимняя блажь.…

Рассветает…

...И вот они, новые ритмы,
Заглушая мой блюз,
молотками отбойными рвутся сквозь стены
и грохочут победно –
- ДО-ЖИТЬ, ДО-ЛЮБИТЬ, ДО-ТЕРПЕТЬ!
…И вот так – целый день, помогая,
помогая дожить, дожить, дожить, дожить…

* * *

Короста красоты сойдет с лица,
вся жизнь твоя проступит сквозь неё –
как будто сруб бездонного колодца
наполнится…

А тут и я еще, усталый и небритый,
давным-давно простивший и забытый…

Как не скрывай – заметишь удивление
неумолимостью и твоего старения…

Ты будешь – как когда-то - улыбаться,
передавать приветы, сплетни, просьбы…

А после
ДОЛГО, ДОЛГО, ПЛАВИТЬ ЗВЁЗДЫ…

Чтоб хоть на улице – не разрыдаться…


* * *

Ушла…
Как будто умерла,
и я не помнил – где ты…
Отодвигал…
в слова, в дела…
К тому ж, жена и дети…
Любовница…
ЖизневорОт – попробуй, оторвись –
так трахнет по башке – поймешь –
как неразменна жизнь.
…И только ночью, вместо сна,
при расслабленьи жил,
я вспоминал свою любовь
и вместе с нею жил…
Я плыл туда, где есть придел
двоящихся страстей…
Как вновь – сгорал,
как встарь – шипел,
и понимал – нет сил…
и не было, чтоб удержать
тебя в своей горсти…
Ладонь разжал –
…и нет тебя.
Я сдох –
прощай…,
прости…
Простипрощай
он, как лишай,
стригущий жизнь мою.
Дожил…
Рассвет…
Хлебаю чай…
Яишницу жую…
Отодвигаю все…
Дела,
к тому ж, жена и дети…
И вдруг! Сквозь спазм –
У-у-ушла!
Ушла…
УШЛА…
НАВЕРНОЕ,
…УМЕРЛА!!!
И нет тебя на свете.

* * *

Всё время кажется, что ты не умерла…
Глаза закрою, вот ты. Близко, близко…
Ладонью по щеке проводишь и глядишь…
… И жадно дышишь.
… Жадно, жадно дышишь!

Вот, только…

Да!

Как будто бы паришь,
дрожа от счастья и переливаясь –
таешь…
И, сердце растравив, освобождаешь…
Сознание моё освобождаешь
для жизни без тебя…

… Без жизни для тебя.

* * *

…Прощай, душа моя, спасайся, лети на горний свет.


Ну, сколько можно мучить это тело,
прибор пищит – клиническая смерть,
но – клятва Гиппократа, и все разом,
РЕАНИМАТОРЫ набросились на труп…
Напрасно я не слушался советов –
в своей кровати умирать полезней…
Подальше от врачей…

Разряд!

…Прощай, душа моя, спасайся,
лети на горний свет,
а мне туда – ни-ни…
Я понял – там сознанье человека
мгновенно испаряется от жара
любви господней, о, как я хотел бы…
Ах, как хотел бы я –
ни жив, ни мертв
парить в воспоминаниях…

Разряд!

Ну, все …
Дышу, дышу, глядите…
Я даже шевелю губами…
Я так стараюсь…

Но!
Однако же, продолжим!

…Звездный сад воспоминаний,
я в нем плыву…

…Ах, это ты, забытая моя,
халатик запахнув,
как будто бы летишь,
ко мне летишь –
вся нежность,
вся терпенье,
вся участье…

…И слышно,
еле-еле слышно пенье,
о том, что пресвятая эта дева
угасла, как свеча…

… А ГОВОРИЛИ – ГРИПП!!!

Какой же я мерзавец,
ОТПУСТИТЕ!!!
Мне очень нужно умереть…
Сейчас же…

Перестаю дышать
и терпеливо жду –
быть может… -
ты очнешься и прижмешься,
ко мне прижмешься,
…нелюбимая моя.

Разряд!

Еще разряд!!!
…Нет, эти не отпустят!

Прощай, душа моя,
лети на горний свет…

Мне остается тело…
И к тому же,
я слышу, слышу –
заработал…

Мой пламенный мотор,
и вместе с дикой болью
вернулось, вдруг,
желание…
Дышать!
Но!
СКОЛЬКО МОЖНО МУЧИТЬ ЭТО ТЕЛО!!!