Прямо с одесского привоза Хайт, и еще... Опции

[sirena]

ПОЗА - ДОЗА - старинная школьная забава. Напоминает игру в "мясо", но без угадывания. Заключается в том, что человек, случайно ставший в "позу", т.е. спиной и слегка наклонившись, обязательно должен получить "дозу" - весьма ощутимый пинок в филейную часть.

ПОЙДИТЕ И СПРОСИТЕ - краткий перевод звучит примерно так: не морочьте мне голову, не верите - проверьте сами, сходите и убедитесь!
* А вы поезжайте в Киев и спросите: "Кем был Паниковский до семнадцатого года".

ПОЛОВА - нечто низкого качества (ср. "бутер" и "холоймес")
* Что это за полова по телевизору? А... Правильно, бразильское искусство требует "Новых жертв".

ПОМ - издавна в Одессе так называли рожок для обуви (от помощник), не путать со старпомом.

ПОНТ - по-гречески "понт" - море. Ну и что?! Употребляется в фразеологизмах "брать на понт", "понтоваться", "беспонтовый". В Одессе означает все что угодно, только не море.
* Понта пустить - обмануть.
(Словарь Ваньки Беца)
* Не бери на понт, мусор.
(Одесситка Л.Удовиченко в х/ф "Место встречи изменить нельзя")
* Это что ли я? Да ты!
Мне уже твои понты
Уже тут, вот тут и тут,
И чуть-чуть, пожалуй, здесь.
(Александр ОМ. "Трапеза")

ПОРТРЕТ - лицо
* Он подошел к нему походкой пеликана,
Достал визитку из жилетного кармана
И так сказал, как говорят у нас поэты:
"Я б вам советовал беречь свои портреты".

[sirena]

Если есть на земле рай для юмористов, так это одесский привоз. Это настоящий Клондайк, золотая жила веселья. Здесь ничего не надо придумывать, надо только ходить по торговым рядам и записывать. И за покупателями, и за продавцами, поскольку здесь все одинаково остроумны. Тут никто не скажет слова просто так. Даже на самый простой вопрос ответ всегда будет необычный:
- Тарас Петрович, как дела, как живете?
- Живу как моль: один костюм уже проел, теперь взялся за второй. А вы, Григорий Матвеич, как живете?
- Как я живу? Как арбуз: пузо растет, а хвостик сохнет.
Так давайте не будем терять времени, пройдемся вместе по этим торговым рядам, где грудами лежат розовые шматы сала, пузатые баклажаны, которые каждый уважающий себя одессит называет только «синенькие», и особые одесские помидоры, пахнущие солнцем и горьким степным ветром. Пройдемся и послушаем, что сегодня говорят на одесском привозе.
— Куры, куры! Парные куры! Дамочка, идите сюда! Посмотрите, это же не кура, это мечта!
— Я уже подошла. Теперь вы мне скажите: вы кормите своих курей?
— А зачем это вам?
— Как это зачем? Может, я тоже хочу так похудеть?
Здоровенный дядька в соломенной шляпе тащит две кошелки ярко-красных помидоров.
— Дядько, дядько! Где вы брали таки гарны помидоры?
— Да вон же, в соседнем ряду.
— И шо, много народу?
— Да никого не было. Даже продавца.
Рядом старушка довольно преклонного возраста уверенно выговаривает продавцу:
— Глаза твои бесстыжие! Морда твоя наглая! Что ж ты такие огурцы продаешь?
— Какие это такие?
— Что, сам не видишь? Желтые, скрюченные - тьфу!
— Ой, мамаша, вы лучше на себя посмотрите!
Возле выложенных горой фруктов стоит мужчина. Долго смотрит на шестизначные цены, продает очки, опять надевает и снова смотрит.
— Мужчина, — спрашивает продавец, — что там высматриваете? Что вам неясно?
— Да я никак не могу понять: это у вас цены или номера телефонов?
Это тоже примета времени. Когда один доллар стоит почти двести тысяч карбованцев — цены измеряются в миллионах. Людям старой закалки, привыкшим с уважением относиться к слову «миллион», приходится нелегко.
— Молодой человек, молодой человек! Вы мне не скажете, сколько стоит ваша телятина?
— Почему не скажу? Что мы с вами, в ссоре? Конечно, я скажу. Только вы сначала скажите: у вас валидол с собой?