Дагона, фантастический детектив Опции

[evkosen]

Глава 1

Удивительно мелодичный звон большого колокольчика над входной дверью оттолкнулся от стен прихожей и поплыл по коридору, проникая во все уголки квартиры. Звук был бархатным и удивительно долгим.
Герон очень любил слушать этот звук, и поэтому подходил к двери не нервничая и без излишней спешки. Он наслаждался мягким и спокойным звучанием, отпирая замок уже со вторым ударом колокольчика.
Когда он поселился в новой квартире, в прихожей над дверью висел обычный электрический звонок, которым пользуется, наверное, большая часть населения в городе. Но такой звонок казался ему слишком резким и нахальным. Истеричный крик примитивного механизма врывался в квартиру не с просьбой, а с требованием немедленно открыть дверь. А уж если звонивший давил на кнопку слишком долго или по нескольку раз, то Герон входил в прихожую с огромным желанием задушить того, кто находился за дверью.
Но однажды он зашёл в магазинчик местного антиквара просто так, из любопытства, и, рассматривая старинные вещи, вдруг услышал необычный звук. Герон замер. Время для него остановилось. Каждой клеткой своего существа он впитывал это звучание. Когда звук растаял, Герон медленно повернулся.
Он увидел маленькую девочку, стоявшую перед медным колоколом, очень похожим на корабельную рынду. Тонкий шёлковый шнур, на котором тот был подвешен, слабо раскачивался из стороны в сторону. Мать, держа девочку за руку, укоризненно и строго наклонилась над ней.
Хозяин магазина, невысокий и худой старик, смотрел на них поверх своих очков и улыбался. Похоже, что он не раз наблюдал подобную картину.
Герон купил колокольчик не торгуясь, и пока заворачивали покупку, объяснил антиквару, с какой целью он покупает эту вещь.
— Единственно, чего бы мне хотелось,- сказал он,- так это то, чтобы никто не мог бы ударить по нему дважды. Между ударами обязательно должен быть интервал.
— Понимаю,- сказал старик, и снова улыбнулся,- и, мне кажется, что я смогу вам в этом помочь. У меня есть знакомый, которому я отдаю некоторые вещи в ремонт. У него, знаете ли, золотые руки. Уверен, он обязательно вам поможет. Я напишу его адрес.
Герон поблагодарил старика и сразу же отправился по указанному адресу.

Человек, к которому он пришёл, внимательно его выслушал, осмотрел колокольчик и задумался. По выражению его лица было видно, что эта задача его заинтересовала.
Наконец, он посмотрел на Герона.
— Знаете что. Оставьте мне эту вещь и номер своего телефона. Если у меня что-нибудь получится, то я вам позвоню.
— А если не получится?- спросил Герон.
Мужчина засмеялся.
— Ну, конечно же, я вам позвоню и в этом случае.

Через три дня заказ был готов. От старого звонка осталась только кнопка, при нажатии на которую и раздавался чарующий звук. Но сколько бы вы не давили на неё, следующий удар прозвучит не раньше, чем закончится первый.
Герон был в восторге. Первые дни он даже сам себе звонил и радовался как ребёнок, получивший долгожданную игрушку.

Когда раздался второй удар колокола, Герон уже входил в прихожую. Бросив взгляд на индикатор квартирного сторожа, он увидел свет маленькой зелёной лампочки. Это означало, что компьютер Главного Полицейского Управления опознал стоящего перед дверью человека и подтверждает, что он не опасен. Система квартирной безопасности была введена недавно, но уже оправдала себя на все сто процентов. Количество квартирных краж и вооружённых ограблений в городе упало почти до нуля.

Герон открыл дверь. Перед ним стоял мужчина лет тридцати пяти, загорелый, с короткой стрижкой и атлетической фигурой. Лёгкие светлые брюки и футболка с открытым воротом удачно подчёркивали его спортивный вид. В руках он держал небольшую кожаную папку на молнии.
— Герон Мелвин?- спросил мужчина.
Интонация этой фразы показалась Герону скорее утвердительной, чем вопросительной.
— Да,- ответил Герон.- Чем обязан?
— Прошу прощения, если я оторвал вас от ваших дел. Я только что был в редакции. Именно там мне подсказали, где я могу вас найти.
Герон работал журналистом в издательстве "Ежедневные новости", и согласно уставу организации, был обязан сообщать начальству своё местонахождение в любое время суток. Но это была закрытая информация, и его редактор не имел права её разглашать. Доступ к ней могло получить только Полицейское Управление.
— Значит вы из полиции,- сказал Герон.
— Да, я служу в Управлении,- ответил незнакомец,- но только на правах частного детектива. Вот моё удостоверение.
Он протянул Герону пластиковый прямоугольник, на одной стороне которого был выдавлен герб Управления, а на другой фотография и служебная информация. Герону, благодаря его работе, часто приходилось видеть такие удостоверения, и ему хватило одного беглого взгляда, чтобы получить об этом человеке достаточно полное представление.
— Что же, детектив. Ваши успехи по службе впечатляют. Получить вторую степень при сравнительно небольшом стаже работы может далеко не каждый,- возвращая карточку, отметил журналист.
— Меня радует ваша наблюдательность. Она вселяет в меня некоторые надежды. Я не стал вас предупреждать о своём приходе заранее. Думаю, вскоре вы поймёте, по какой причине.
—Готов вас выслушать. Прошу.- Герон отступил вглубь прихожей и распахнул двери, приглашая гостя зайти в квартиру.
В прихожей Борк оглянулся на колокольчик.
— У вас чудесный звонок. Я ни у кого не встречал ничего похожего.
"Психолог он тоже неплохой"- подумал Герон.

В работе детектива, как и в работе журналиста, очень важно с первых же минут расположить человека к себе. От этого зависит получение более полной информации. Герону чуть ли не каждый день приходилось брать интервью у самых разных людей. Он знал, что разговорить можно любого. Нужно только понять, что это за человек, какова его психология, и главное, точно определить, как с ним нужно разговаривать.
— Присаживайтесь,- сказал Герон, когда они вошли в гостиную.- Не желаете ли чего-нибудь выпить?
— Сегодня на улице довольно жарко,- ответил Борк,- и я бы не отказался от легкого и прохладного напитка.
"Хороший ход"- отметил Герон.- Просить у хозяина то, чего может не оказаться - нетактично, а при такой формулировке я могу принести что угодно. Вплоть до простой воды из холодильника".

Его уже увлекла эта игра. Он подумал о том, что Борк ни за что не сядет, пока он не принесёт напитки. И дело тут совсем не в вежливости. Во-первых, было бы большой ошибкой сесть на любимое место хозяина, а где оно гость, конечно, не знал. Во-вторых, во время разговора детектив должен сидеть таким образом, чтобы прекрасно видеть мимику и реакцию собеседника. И, в-третьих, эта маленькая пауза даёт возможность сыщику осмотреть гостиную и определить привычки и пристрастия хозяина.
Герон усмехнулся: в этом пункте детектива ожидал сюрприз. Квартира принадлежала издательству. Он здесь был всего лишь квартирантом, и за период своего проживания почти ничего в ней не менял за исключением, может быть, некоторых мелочей. Конечно, он бы мог её выкупить у издательства, и чем больше был бы его стаж работы, тем меньше ему пришлось бы за неё платить. Но Герон был холост, большую часть жизни проводил в командировках, и к себе в квартиру приезжал как в гостиницу. Каждую пятницу приходила женщина из службы сервиса и уничтожала все следы его холостяцкой жизни.

Когда Герон вошел в гостиную, Борк стоял у комода и разглядывал небольшую статуэтку, стоявшую между двумя цветочными вазами.
"Всё же он нашел, за что зацепиться",- подумал Герон.

Эта вещь действительно принадлежала ему. Он привёз её совсем недавно из командировки в район Красных Песков. Статуэтка изображала человека в странной одежде, сидящего на троне. Два больших крыла за спиной этого мужчины, взмахнув, почти соединились концами над его головой. Руки были согнуты в локтях и обращены ладонями вперёд, как будто он собирался поймать большой мяч. Густые и чёрные волосы переплетены с лентами сложным, объёмным узором и украшены перьями. Было совершенно непонятно что это - причёска или головной убор. Высокий лоб мужчины пересекал тонкий обруч. Уходя вглубь волос и лент, он составлял с ними как бы одно целое. Верхняя одежда состояла из нескольких частей, словно нанизанных друг на друга и украшена бахромой и бисером. Ноги обуты в мягкие сапоги, с сильно загнутыми вверх носками.
Спокойная и величественная поза наталкивали на мысль, что это изображение божества или вождя какого-то племени, хотя это могло быть и фантазией скульптора. Удивительным был материал, из которого изготовлена статуэтка. Так выглядит полированный камень, но в некоторых местах он был прозрачен, как стекло. Разноцветная фигурка казалось, передавала все цвета и оттенки радуги. Однако было ясно, что это не краска, а естественный цвет материала.

Герон поставил поднос с напитками на журнальный столик, сел в кресло и взял бокал. Борк всё ещё смотрел на статуэтку. Казалось, он не мог оторвать от неё взгляд. Наконец, он повернулся и спросил:
— Откуда у вас такая изумительная вещица?
— Это мой трофей,- сказал Герон.- Я привёз его из Красных Песков.
— Вы были в Красных Песках?- удивился детектив.
— Детектив, вы же знаете, что туда никто не может попасть,- улыбнулся журналист.- Я был на границе Красных Песков. В том районе, где недавно было землетрясение.
— То место, где погибли археологи?
— Да. Меня послали собрать материал для статьи обо всём, что там случилось.
— Обязательно прочту. Но сейчас я пришёл по поводу другой вашей статьи.- Он протянул газету, которую достал из папки. Это был утренний выпуск "Ежедневных новостей".
Герон ещё не читал этот номер. Вчера вечером он сдал редактору небольшую статью о карнавальном шествии в честь ежегодного праздника "День воскрешения всех святых". И поэтому, он с интересом развернул газету, пробежался по ней глазами и, найдя свою статью, посмотрел на Борка.
— Действительно, это писал я,- сказал он.- И что же вас в ней заинтересовало?
— Меня интересует фотография, которая её сопровождает. Очень, знаете ли, любопытный снимок. Вернее снимки. Я попросил вашего редактора показать мне всё, что вы вчера там фотографировали.
Борк разложил на журнальном столике несколько фотографий, взял бокал и сел в кресло напротив Герона.
"Так. Допрос, кажется, начался. Ну что же, давай посмотрим, что я там натворил, - подумал тот.
Он взял снимки и начал внимательно их рассматривать. Они почти все были сделаны с одного места, но с разных ракурсов. Какой из них пустить в номер, выбирали уже в редакции. Все свои статьи Герон всегда сопровождал фотографиями, и неважно, что в номер попадали лишь некоторые из них. Ему нравился сам процесс превращения одного краткого мига в вечность.
— Карнавал, как карнавал. Клоуны, весёлые лица, разноцветные флажки. Добавьте к этому музыку, пение, смех и получите полную картину этого праздника, - сказал он, положив снимки на стол.
— О, если бы ваши фотографии могли передать и звук,- ответил детектив,- то им сейчас цены бы не было. Во всяком случае, для меня.
— Вы хотите меня спросить, не слышал ли я чего-либо необычного. Не так ли?
— Совершенно верно. И именно в этот момент. Посмотрите. На одной из фотографий вы запечатлели часы над парадным входом магазина. Они показывают ровно 13 часов 15 минут. А меня интересует именно это время. Скажу вам больше. На другой фотографии в кадр попал бампер машины. То есть вы стояли буквально в нескольких метрах от неё. И вы не сможете отрицать, что находились в это время на этом месте.
— Так вот в чём дело! Похоже, что я не столько свидетель, сколько подозреваемый! Поэтому вы и не стали звонить перед тем, как прийти ко мне. Но согласитесь. Если бы я был преступником, разве я отдал бы фотографии в редакцию? Ведь для этого нужно быть круглым идиотом!
— Или очень умным человеком с крепкими нервами. Тот факт, что вы отдали фотографии в редакцию, говорит лишь о том, что вы не хотели скрывать ваше присутствие на этом месте в это время. Остаётся лишь определить, умышленно это сделано или нет.
— Вас послушать, так на меня пора уже и наручники надевать. Может, вы мне скажете, в чём вы меня обвиняете?
— Боже упаси. Я вас ни в чём не обвиняю. Подозревать всех - это и есть моя профессия. Я только хочу вам напомнить, что по закону сокрытие истины тоже является преступлением.
— Так! Рассказать о том, что там произошло, вы не можете, потому что подозреваете и меня. А мне придётся доказывать свою невиновность, не зная, в чём состоит преступление. И как нам быть?
— Очень просто. Вы должны вспомнить и рассказать мне всё, что видели и слышали в то время, когда находились на этом месте. Не торопитесь, здесь важна любая мелочь.
Осушив свой бокал, Герон поставил его на столик, откинулся в кресле и закрыл глаза. Он стал вспоминать вчерашний день.

Праздник «воскрешения всех святых» отмечали уже более двухсот лет, но карнавалы появились недавно. А сначала это был просто церковный ход. В этот день из всех церквей выносили иконы святых и под звуки церковных песен несли их в Главный храм города, который находился на центральной площади. Процессии двигались по всем магистральным улицам от окраин к центру. Поэтому на несколько часов почти все транспортное движение в городе было парализовано. Только подземка работала без перебоев и с максимальной нагрузкой.

Герон взял свой фотоаппарат и вышел из здания редакции примерно в 12 часов. Он направился в центр города к его главному проспекту. На то место, где и должны были соединиться несколько людских потоков в одну большую реку. Герон хотел запечатлеть именно этот момент. К тому же там был ресторанчик под открытым небом, из которого ему было бы удобно наблюдать весь процесс соединения.
В обычные дни улицы, по которым шёл Герон, были заполнены людьми и машинами. Но сегодня они словно замерли, ожидая приближающуюся волну карнавала. Те немногие люди, которые были в это время на улице, сошли с тротуаров на проезжую часть, наслаждаясь короткой свободой этого пространства.
Две девчушки, лет одиннадцати, вышли на середину улицы и, смешно размахивая ракетками, играли в бадминтон. Герон не удержался и сделал несколько снимков, отчего девчонки засмеялись, а затем стали кривляться и позировать. Но он, усмехнувшись, закрыл крышкой объектив, закинул ремень фотоаппарата на плечо и пошёл дальше, по самой середине широкой улицы, с интересом оглядываясь вокруг.

Когда человек идёт по тротуару, он хорошо видит только противоположную сторону улицы. Конечно, есть широкие проспекты, разделённые посередине зелёными аллеями. Но там, как правило, густо растут деревья, за которыми уже ничего не увидишь. Сейчас он имел возможность наблюдать улицы в полном их объёме. И это впечатляло. Щёлкнув ещё несколько раз камерой, он посмотрел на часы и, боясь опоздать, немного ускорил шаг.

Придя на место, он поднялся на площадку ресторана. Она примерно на метр возвышалась над уровнем тротуара и была расположена на пересечении двух магистралей, по которым приближалась процессия. Место за угловым столиком он заказал и оплатил ещё накануне. Поэтому официант, услышав от него номер заказа и его фамилию, сразу проводил его на место, снял со стула табличку "Заказ" и предложил ему меню. Герон заказал лёгкую закуску, красное виноградное вино и сигареты.
Он не любил спешить, хотя вся его работа, да и жизнь тоже, была сплошной гонкой, вечной погоней за информацией. Постоянно нужно было куда-то ехать, бежать, лететь. Но когда ему удавалось опередить события, как например, сегодня, то он в полной мере наслаждался ожиданием, поскольку всё в этой жизни познаётся в сравнении.

За его столиком уже сидела компания молодых людей. Похоже, что это были студенты. Они весело болтали, обсуждая каких-то своих знакомых, не обращая никакого внимания на Герона.
Выпив вина и закурив сигарету, он стал осматриваться. Наблюдательный пункт был, что называется, «высший класс». Отсюда ему было видно все четыре направления. По трем из них уже приближалось карнавальное шествие.

У тротуара стояло несколько припаркованных машин. Их владельцы приехали сюда ещё до того момента, когда было перекрыто движение. Водители постарались, как можно меньше занимать проезжую часть, частично заезжая на тротуар, вероятно опасаясь того, что толпа может нечаянно повредить машину. На балконах домов стали появляться люди. Некоторые из них приготовили цветы, чтобы бросить их под ноги святых отцов.

Техника соединения и прохождения колон за многие десятилетия была отточена до совершенства. В первых рядах шли служители церкви, неся в руках священные иконы. Они сходились в одну точку сразу с трёх сторон, и при этом происходила перегруппировка. Причем ход колонн не замедлялся ни на шаг, дабы избежать давки в задних рядах. Это было удивительное зрелище, по чёткости и синхронности исполнения напоминавшее выступление гимнастов. Но звуки церковного гимна (у каждой колонны был свой хор) придавали ему величие и торжественность, вызывая священный трепет. За священнослужителями шли прихожане. Они тоже соединялись, но уже свободно, без театральности.
За ними, собственно говоря, и начинался карнавал. Люди в маскарадных костюмах пели и плясали на ходу. Жонглёры манипулировали шарами и кольцами. Кувыркались акробаты и гимнасты. Над толпой развивались флажки и разноцветные шары.

Развернув своё кресло и упёршись локтями в ограждение, Герон фотографировал наиболее приглянувшиеся моменты прохождения процессии. Всё было как всегда, никаких неожиданностей. Отрепетировано и сыграно в лучших традициях. Его внимание отвлёк хлопок автомобильной дверцы. Бросив взгляд налево, он увидел мужчину в тёмном костюме, скорее похожем на униформу, который, закрыв заднюю дверцу, направлялся к водительскому месту.
"Сейчас пройдут ряженые, и машины снова заполнят улицы"- подумал Герон.

Он уже собрался уходить, как вдруг увидел человека в длинном халате с капюшоном. Незнакомец шёл почти боком, согнув руки в локтях и выставив вперёд ладони, постепенно приближаясь к той стороне улицы, на которой находился Герон. Под капюшоном виднелось лицо мужчины. Лоб его был перетянут жёлтым ремешком.
"Интересно,- подумал Герон,- кого этот человек хочет изобразить?"
Он сделал пару снимков и начал вставать. В тот же момент справа раздался выстрел хлопушки, и ещё, и ещё. Развернув свой стул, Герон допил вино и закурил. Карнавал уходил дальше к центру. Туда, где на главной площади будет ещё одно представление. Но его лучше смотреть по телевизору. Заплатив по счету, он встал и направился в подземку.

Когда Герон открыл глаза, то увидел сидящего напротив детектива, который терпеливо ожидал его рассказа. Потерев виски и помассировав шею, Герон наклонился над журнальным столиком и вновь стал разглядывать фотографии. Он хотел посмотреть на мужчину в капюшоне. Но его там не было!
"Что за чёрт,- подумал он.- Я же прекрасно помню, как его фотографировал! Может, Эдди не всё отдал сыщику?"
— Скажите, вы все снимки забрали из лаборатории?- спросил журналист, взглянув на детектива.
— Здесь чего-то не хватает?- спросил тот.
— Нет, я просто подумал, что я сделал больше снимков.
— Это всё, что относится к карнавалу. Но я забрал всю плёнку и отпечатал каждый кадр. Если вас интересуют остальные, то они здесь.
С этими словами он расстегнул молнию на папке и достал ещё несколько фотографий. Герон стал их смотреть, но он уже знал, что не найдёт там человека в капюшоне. Внутри у него всё сжалось. Дело начинало принимать неприятный оборот. Если он сейчас расскажет сыщику про мужчину, которого фотографировал, и которого нет на плёнке, тот может решить, что у Герона были галлюцинации. А это значит, что полицейский обязан тут же сообщить об этом в «Шестое Управление». Через несколько минут приедут крепкие ребята и всё, конец. Из стен Управления никто и никогда не возвращался!

"Охота на ведьм" шла уже давно. Началась она, когда к власти пришли "Борцы за чистоту разума". Сумасшествие любой формы было объявлено вне закона. Все, кого врачи признавали психически ненормальным, бесследно исчезали в Шестом Управлении. Шизофреники, параноики, маньяки, извращенцы - все попадали под эту статью. Их арестовывали без предъявления обвинения, без суда и следствия, без публикаций в прессе. Даже личные вещи, фотографии и письма, все, что могло напомнить об этом человеке, должно быть уничтожено! Судили только тех людей, которые принимали наркотические вещества, вызывающие галлюцинации. И приговор был всегда один - публичная казнь.
В долине за городом, где природа, словно специально устроила огромный амфитеатр, находился эшафот. Вид казни зависел от того вещества, которое принимал осуждённый. Чем сильнее наркотик, тем страшнее и мучительней была смерть. Последнее время казнь стала большой редкостью. Поэтому, когда это всё же происходило, в долине Смерти собиралось почти всё население города.

Герон понял, что он балансирует на грани между жизнью и смертью. Его мозг стал лихорадочно искать выход.

"Так. Борк говорил, что на фотографии виден бампер машины. Вот он. Значит, машина существует. Водителя на фотографии нет. Если я расскажу о нём детективу, у того наверняка есть уже информация об этой машине. На снимке отчётливо видно номер. Если водитель существует, то Борк должен поверить, что я говорю правду. Если же водитель тоже галлюцинация, то доказать это невозможно. Сыщик просто начнёт искать его по моему описанию!"
Эти мысли вихрем пронеслись в его голове, пока он перебирал снимки.

— Вот здесь видно бампер машины,- наконец, сказал Герон.- Когда я делал этот снимок, то услышал звук закрывающейся двери. Посмотрев в ту сторону, я увидел рослого мужчину в тёмном костюме. Вот только покрой его одежды был больше похож на форму. Он прикрыл заднюю дверь и пошёл к водительскому месту.
— Зачем он закрыл заднюю дверь?- спросил сыщик.- Он кого-то сажал, или она была просто не закрыта?
— Этого я не видел.- Ответил Герон.- Я же сказал, что обернулся тогда, когда дверь уже закрыли.
— Что было дальше?
— Я сделал несколько снимков, а затем раздался выстрел то ли хлопушки, то ли петарды. Следом ещё несколько.
— А слева или перед вами тоже стреляли?
— Нет, стреляли только справа. Там шла большая группа подростков. Но я, честно говоря, совсем не обратил на них внимания.
— Кто ещё сидел за вашим столиком?
— Студенты. Во всяком случае, мне так показалось. Две девушки и парень. Они болтали о своих друзьях.
— Вы можете их описать?
— Да, конечно. Я довольно хорошо их рассмотрел.
Борк, молча, выслушал подробный рассказ Герона о студентах. При этом казалось, что в это время он думает о чём-то другом. Когда журналист замолчал, детектив задал следующий вопрос.
— А по разговору можно было определить, где они учатся?
— Боюсь ошибиться, но мне кажется, что это мог быть юридический колледж. В разговоре промелькнуло несколько терминов из юриспруденции.
— Что было дальше с машиной?
— Этого я не знаю. К тому времени я уже допивал вино.
— Вы не слышали, как заводили мотор?
— На улице везде пели и кричали. Впрочем, машина находилась прямо за моей спиной и я, наверное, услышал бы, если бы её пытались завести.
— Сколько ещё времени вы там находились?
— Не больше двух, трёх минут. Я расплатился и вышел на боковую улицу по направлению к метро.
— А через стёкла не видно было, кто находится в машине?
— Все стёкла, кроме лобового, были сильно тонированы. Поэтому я видел только сидение водителя.
— Благодарю вас за ваш рассказ,- сказал Борк, поднимаясь из кресла.- Фотографии я заберу с собой, а плёнку сегодня же верну вашему редактору.
"Он не просит меня ничего написать на бумаге,- подумал Герон,- даже описание студентов. Значит у него в папке диктофон".
— Рад был вам помочь,- ответил он.- Хотя я так и не узнал, что же там произошло?
— Вы - журналист, а в мои планы вовсе не входит, чтобы об этом сейчас узнал весь город,- улыбнулся детектив.
— Надеюсь, когда вы закончите это дело, вы меня просветите?
— Если это будет возможно, то вы будете первым из газетчиков, кто узнает об этом. До свидания!
— Желаю удачи,- ответил Герон, провожая гостя до двери.

Когда за гостем закрылась дверь, Герон прислонился к ней спиной и закрыл глаза. Пружина, которая сжалась внутри, казалось, вот-вот вырвется наружу.
"Интересно, заметил ли сыщик это напряжение?- подумал он.- Хотя, когда человека в чём-то подозревают, он не может относиться к этому совершенно спокойно. Надо что-нибудь выпить и покрепче".

Он пошёл в столовую, налил большую рюмку коньяка и выпил её одним большим и резким глотком. Если он подозреваемый, то сейчас, конечно, находится под наблюдением. Надо быть осторожнее с телефонными разговорами и не появляться в местах, которые его могут в чём-то скомпрометировать. Некоторые его знакомые будут не в восторге от общения с полицией.
Алкоголь медленно распространялся по телу, согревая всё внутри. Герон почувствовал, что напряжение стало ослабевать. Налив ещё полрюмки, он вышел в гостиную. Надо расслабиться, спокойно всё проанализировать и выработать план действия. Он поставил рюмку на столик, сел в кресло и начал рассуждать.

Борк - частный детектив. Это означало, что он хоть и числится в аппарате полицейского управления, но работает отдельно от него, напрямую со своим клиентом. Жалования такие сотрудники не получают. Их заработок полностью зависит от людей, которые его нанимают. Но повышение в звании и пенсию по старости управление им обеспечивает. Если клиент не возражает, то детектив передаёт раскрытое дело в управление, тем самым, повышая свой рейтинг и пенсию.
Частных детективов нанимают в основном богатые люди, которые не хотят афишировать свою личную жизнь. Но если это было убийство, да ещё в таком людном месте, то они обязаны были сообщить об этом в полицию. И тогда дело поручили бы одному из отделов управления. Правда Герон знал несколько дел, когда полиция сама нанимала детектива. Это происходило в том случае, если надо было исключить утечку информации. Или по указанию сверху, то есть от правительства.

Герон медленно допил коньяк и цокнул языком.
"А ведь это может быть очень громким делом. Совать туда нос - всё равно, что лезть в осиное гнездо. Первым делом надо определить насколько плотно я сижу под колпаком. Не оставил ли мне этот жук какого-нибудь "жучка"?

Усмехнувшись, он стал оглядывать комнату, пытаясь определить место, где можно установить "жучок". Борк стоял у комода, и хотя это ни о чём ещё не говорило, Герон решил начать именно с этого места.
Подёргав за ручки выдвижных ящиков, он чуть не расхохотался. Все ящики были закрыты на ключ. Комод был заперт, как банковский сейф.
"Вчера была суббота",- вспомнил он.

В такой день приходила уборщица. Женщина настолько дотошная и педантичная в уборке, что это больше походило на манию. Она доставала грязь из таких мест, в какие обычный человек никогда в жизни не догадается заглянуть. Закончив работу, она закрывала на ключ всё, что только можно было закрыть. Выключала все электроприборы, оставляя лишь холодильник и кондиционер ("когда-нибудь она отключит всё"- подшучивал над ней Герон), перекрывала газ и только после этого уходила.

"Зачем я буду искать "жучок"?- подумал он.- Лучше уж подожду до следующей пятницы. Даже если он здесь есть, то доживёт лишь до очередной зачистки".

Скользнув взглядом по цветам и статуэтке, что стояли на комоде, он сделал шаг в сторону и вдруг резко остановился, словно упёрся лбом в стену. Внутри снова что-то сжалось, в висках застучали удары пульса. Он повернулся к статуэтке и стал смотреть на неё широко раскрытыми глазами.
Сомнений быть не могло - вчерашний человек в капюшоне точно так же держал руки, и на голове у него был не ремешок, а скорее обруч, как у мужчины на комоде. Значит, это - не фантазия скульптора. Это - реальность, и человек на улице - не галлюцинация. Но почему его не было на фотографии?

"Надо пойти в редакцию, взять плёнку и самому отпечатать снимки. Заодно побеседовать с редактором и Эдди. Они ведь тоже общались с детективом. Пойду пешком,- решил он,- может, удастся узнать, не прицепили ли мне "хвост".

[evkosen]

Глава 18
Герон открыл глаза. За окном уже брезжил рассвет. Скоро поток яркого света хлынет в комнату, высветив на стене переплёт оконной рамы. В лесу был слышен щебет птиц и барабанная дробь дятла. Свежий и чуть влажный воздух проникал сквозь приоткрытое окно. Герон глубоко вздохнул, с наслаждением впитывая в себя запахи озера и леса, знакомые ему с детства. Он чувствовал себя превосходно и был полон энергии и бодрости. Живительный воздух этого места и стены родного дома восстановили его истраченные силы. Герон посмотрел на часы. С того момента, как он лёг в кровать, прошло шесть часов.
"Я спал и видел всё это во сне. Впрочем, какая разница, сон это был или явь? Главное - я теперь знаю, что произошло на болоте. Но что это за облако, которое меня спасло? Я наблюдал всё происходящее со стороны, то есть глазами двойника. В этой ситуации он тоже был бессилен изменить ход событий. И лишь когда облако вошло в меня, я почувствовал в себе силы и способность спастись".
Он закрыл глаза и опять попытался вспомнить этот момент. Перед ним медленно, как на фотобумаге, проявлялась картина происходящего. Он пристально всматривался в это облако. Оно переливалось и меняло форму. И в нём мелькали какие-то едва уловимые образы. Но главное, у него появилось ощущение, что оно ему не чужое. В нём было что-то родное и очень близкое.
Герон вновь открыл глаза. Оказалось, что смотреть глазами двойника нелегко и требует большой затраты энергии. Он почувствовал усталость и в нём сразу проснулся волчий аппетит.
"Так вот почему вчера после купания я так сильно захотел есть! Он истратил весь запас моих сил! Интересно, вот я всё время пытаюсь смотреть его глазами, вспоминая своё прошлое в критические моменты. А смогу ли я сделать это сейчас, в настоящее время и в спокойной обстановке?"
Он снова напрягся, стараясь переключиться на своего воображаемого двойника, но никак не мог увидеть себя со стороны. Перед его глазами была всё также картина на стене, чуть приоткрытое окно, стол с лампой под абажуром и платяной шкаф в углу. И вдруг он заметил подлетавшую к нему муху. Нет, она не летела - она ползла по воздуху. Скорость её была не больше, чем у гусеницы, ползущей по ветке куста. Он медленно протянул руку и спокойно взял её двумя пальцами. Муха даже не пыталась уклониться от его руки. Она словно её не замечала. Рассмотрев её вблизи, он разжал пальцы, и муха поползла от него вверх и в сторону, явно пытаясь от него убежать. Он подтолкнул её тыльной стороной ладони и почувствовал, как сквозь пальцы почти со свистом проходит воздух. А муха от такой "помощи" закувыркалась и, оглушённая, стала медленно падать вниз.
Герон расслабился, и сразу на него навалилась усталость и изнеможение. Он чувствовал себя так, будто всю ночь таскал на себе мешки с песком. Каждая клетка его организма кричала - "дайте отдых, дайте пищу". Он с трудом поднялся с кровати и как был, в одних трусах, поплёлся на кухню. В таком состоянии он уже не мог ни о чём думать. Такого голода и усталости он никогда ещё не испытывал. На кухне он стал хватать и заталкивать в рот все, что попадало ему на глаза. В этот момент он не замечал ничего вокруг себя, даже отца, который стоял за его спиной и тихо смеялся.
—Гера, остановись,- сказал он, наконец.- Кушать тоже надо уметь. При таком аппетите нельзя есть тяжёлую пищу - она слишком медленно усваивается. На плите стоит куриный бульон. Я думаю, это именно то, что сейчас тебе нужно.
Он подошёл к плите и налил из кастрюли бульон в литровую кружку.
—Выпей вот это,- отец протянул ему большую кружку,- и сходи на поляну. Поброди босиком по росе.
Герон, почти не отрываясь от кружки, выпил весь бульон. И хотя чувство голода ещё не прошло, он заставил себя выйти из дома. Мелкие камушки и сухие ветки щекотали и покалывали подошвы его ног. За время его проживания в городе они отвыкли от такого массажа, а ведь в детстве он носил обувь только тогда, когда ходил в школу. Но вскоре он уже не ощущал этого. Его организм быстро вспомнил детские привычки, и он лёгким шагом направился к лесной поляне, которая находилась неподалёку от дома.
Отец ухаживал за этой поляной так, как иной садовник не ухаживает за клумбой с редкими цветами. Она была похожа на зелёный и цветущий ковёр, и в этот утренний час вся блестела от росы. Сделав по ней несколько шагов, он почувствовал, как из ног уходит усталость. Немного помедлив, Герон лёг в траву на спину. Холодная и обжигающая волна прошла по всему телу. У него перехватило дыхание, и он быстро перевернулся на живот, получив при этом ещё большую встряску. Герон катался по поляне, как бревно, до тех пор, пока тело не перестало ощущать холода росы. Лишь после этого он поднялся и направился к берегу залива. Силы быстро возвращались к нему. Он всё ещё хотел что-нибудь сесть, но чувство сумасшедшего голода уже прошло. Кожа как губка впитывала в себя росу, после которой остался запах травы и цветов.
"Вместе с росой через поры кожи в организм попадают сок травы и пыльца цветов,- догадался Герон.- Вот почему отец послал меня на поляну. Он определённо знает, что со мной происходит и наблюдает за этим процессом".
Он подошёл к воде, потрогал её ногой и сразу засмеялся:
"Быстро у меня выработался рефлекс после вчерашней купели!"
Вода, нагретая вчерашним жарким днём, сегодня утром была похожа на парное молоко. Чистая и прозрачная благодаря каменистому дну, она просматривалась на много метров вперёд. Он медленно зашёл в воду по пояс, оттолкнулся и нырнул.
Герон всегда плавал с открытыми глазами. В детстве ему нравилось нырять на глубину и, уцепившись за какой-нибудь камень наблюдать, как любопытные рыбы подплывают к тому месту, где он нырнул. Он сидел там столько, сколько мог выдержать, не замечая, что с каждым разом увеличивается время, проведённое под водой. Однажды, купаясь с ребятами у рыбацкого причала, он принял участие в соревновании на то, кто дольше всех просидит под водой. Свои силы пробовали все, даже взрослые мужчины, но победителем стал он. Герон так долго сидел на дне, что за ним стали нырять и вытаскивать его из воды, испугавшись, что он утонул. После этого случая завистники прозвали его "лягушонком". И хоть он и не очень обиделся, но больше, ни с кем в этом не соревновался. А вообще-то он часто побеждал в различных состязаниях. Он быстрее всех бегал, выше и дальше всех прыгал. Видимо, ежедневные десятикилометровые прогулки в школу и обратно, хорошо натренировали его тело. Не сказать, что он был очень сильный. В классе и среди его друзей были ребята и посильнее, но то, что он был всех выносливее - это точно. Герон вынырнул на поверхность воды и лёг на спину. Он медленно шевелил руками и ногами, сохраняя тело на плаву. Вода в озере была солёная и благодаря её плотности, лежать на ней было легко и приятно. Восстановив дыхание, он стал думать о том, что произошло в его комнате.
"Что же случилось? У меня ускорилась реакция или замедлилось время? А может это одно и то же? Жаль, что я не посмотрел на часы! А впрочем, если муха еле ползла по воздуху, то и секундная стрелка тоже должна замедлить свой ход. Выходит, всё же изменилось время! А если его можно замедлить, то можно и остановить, и повернуть вспять! Больше похоже на бред сумасшедшего. Случись это с кем-то другим - я бы точно крутил пальцем у виска. Кстати, на болоте время тоже остановилось. И я получил двухстороннее воспаление лёгких потому, что моё тело долго находилось в холодной болотной жиже".
Герон перевернулся на живот и поплыл к берегу. Выйдя из воды, он снял с себя мокрые трусы и выжал их, совершенно забыв о том, что поблизости могут находиться курортники.
"Отдыхающие, в такую рань должны ещё спать,- подумал он, надевая трусы,- а вот мой "хвост" точно где-то здесь притаился".
Он мелкой трусцой побежал к дому. Оттуда уже шёл дразнящий запах разогретой пищи.
— Если у меня постоянно будет такой аппетит,- Герон пытался говорить, хотя его рот был полон еды,- то я за два дня уничтожу весь твой годовой запас.
— Ничего,- смеясь, ответил отец.- Сейчас мы возьмём лодку, удочки и пополним наши закрома.
—А что говорят птицы? Далеко от нас вчерашний гость?
—Гости,- поправил его отец.- Один сидит в лесу на дереве. Другой делает вид, что рыбачит у берега. А третий уехал в посёлок на машине.
—Когда ты успел это всё узнать?
—Гера, если ты всю жизнь живёшь в лесу, то знаешь его как собственную квартиру. Надеюсь, ты заметил бы троих незнакомцев в своей городской квартире?
—Да уж, конечно. Там и спрятаться-то негде.
—Точно так же и в лесу.
— И давно они здесь?
—С рассвета. Кстати, если хочешь, то можешь оставить гостям немного еды.
—Перебьются,- ответил Герон, запихивая в рот очередной кусок.- Они, в отличие от нас, на государственном довольствии. Я бы лучше подсыпал в еду слабительного, чтобы они не только чесались, но и поносили.
—Мысль, конечно, неплохая,- захохотал отец.- Жаль только, что нельзя этого сделать - они сразу догадаются, что мы их вычислили.
—Отец, они ведь не только обыщут дом, но и постараются установить здесь всякую подслушивающую и подглядывающую аппаратуру.
— Скорее всего, так оно и будет,- задумчиво ответил тот.- Вот что. Давай сделаем так. Мы с тобой уедем на остров с ночёвкой и позволим им обыскать дом, но так, чтобы они здесь наследили, и их легко можно было бы найти. А когда вернёмся, то я вызову полицию и предъявлю все улики и приметы "грабителей". Полиция их, конечно, "не найдёт", но зато во второй раз к нам уже никто не полезет.
— Да,- вздохнул Герон, покачав головой.- У тебя и так полно было хлопот с туристами, а тут ещё и я добавил.
—Жизнь - это движение. Поэтому, чем больше хлопот, тем больше жизни.
— А как ты заставишь их наследить здесь? Они же - профессионалы.
—У нас в посёлке живёт профессионал, которому они и в подмётки не годятся. Помнишь "дядюшку Примуса"?
"Дядюшкой Примусом" звали местного мастера Дадона Праймоса. Он ремонтировал буквально всё. От дырявых кастрюль до сложнейшей электроники. Кроме того, он был изобретатель и конструктор. Его дом и мастерская были полны всяких удивительных механизмов, которые вытворяли порою черт, знает что. Он автоматизировал все домашние процессы. И даже в местный бар ездил на своём любимом кресле. Когда он сделал это впервые, то вся ребятня бежала за ним, хохоча и улюлюкая. Дадону это надоело, и он нажал на кресле какую-то кнопку. Кресло с шумом выпустило вонючее облако, которое накрыло всю бегущую ораву. Вонь была просто невыносимая. От неё слезились глаза, и выворачивало желудок наизнанку. Это навсегда отбило охоту преследовать Дадона, когда он направлялся в бар или возвращался обратно.
—Конечно, помню,- засмеялся Герон.- Разве его можно забыть?
—Так вот. Когда началась эта заваруха со строительством, и ко мне полезли непрошеные гости, то я пошёл именно к Дадону. Теперь наш дом - неприступная крепость.
—Он что, и сюда поставил "вонючку"?
—И это тоже имеется. Раньше в посёлке не воровали - он был слишком мал для этого. Теперь у Праймоса работы больше, чем достаточно. Чужие люди принесли с собой все "прелести" цивилизации. Кроме системы защиты, Дадон установил в нашем доме и систему слежения, до которой ещё не додумались профессионалы из полицейского управления.
—Ну, что касается оригинальности, то "Примуса" действительно трудно переплюнуть. Мне теперь даже жалко этих ребят. Они просто не знают, в чей дом хотят забраться. Может их вообще сюда не пускать?
—Не забывай, что это не частная компания, а Полицейское Управление. Если не дать им сейчас обыскать дом, то потом они это сделают на законном основании, обвинив нас в каком-нибудь преступлении против государства. Согласись, что это будет для нас гораздо хуже.
Герон кивнул головой в знак согласия.
"Отец очень осторожен, и это притом, что он всю свою жизнь прожил в лесу. А может быть именно поэтому?"
—Давай собираться в дорогу,- отец встал из-за стола.- Готовь лодку и снасти, а я соберу всё остальное и приготовлю дом.
Спустя полчаса они уже сидели в лодке, и Герон выгребал на вёслах через узкую горловину залива. Невдалеке от них "рыбачил" "хвост" делая вид, что не обращает на них никакого внимания. Посмотрев на него, Герон улыбнулся.
"Он ещё не знает, что его ждёт. Если за дело взялся "Примус", то этому парню трудно позавидовать".
—Суши вёсла,- сказал отец, когда они отошли от берега метров на тридцать.
Герон снял вёсла и положил их на дно лодки. Как только он перебрался на нос, отец завёл лодочный мотор. Двигатель взревел и вытолкнул лопастями мощную струю воды. Лодка, подняв нос и присев на корму, понеслась вперёд. Отец направил лодку вдоль побережья, и они минут пятнадцать шли этим курсом. Затем он сбросил обороты двигателя и достал бинокль. Убедившись, что за ними никто не следит, он развернул лодку по направлению к острову. Герон взял у него бинокль и время от времени поглядывал в сторону дома, ожидая преследования. Но озеро было совершенно пустынно, если не считать катера спасателей, который курсировал у побережья.
Добравшись до острова, они повернули вдоль его скалистого берега. И как только закончились скалы, отец направил лодку в залив, похожий на тот, у которого стоял их дом, только меньшего размера. В том месте берега, где рос кустарник, были устроены мостки. К ним отец и причалил лодку. Закрепив нос и корму, они стали переносить на берег вещи. Место для палатки было уже готово. Из земли торчали крепко вбитые колышки, а в нескольких метрах от них устроено кострище, окружённое крупными камнями.
— И часто ты здесь ночуешь?- спросил Герон.
—Нет. Только тогда, когда нужно сделать большой запас рыбы.
— Ты никогда не делал больших запасов. Свежая рыба всегда вкуснее лежалой.
—Я ловлю её не для себя, а продаю в санаторий и рестораны.
—Да ты с ними не только воюешь, но и торгуешь.
—Гера, я же тебе сказал, что я не против, чтобы люди отдыхали на природе. Я только хочу, чтобы они при этом не губили её.
—А другие рыбаки? Они тоже здесь рыбачат?
—Нас здесь не так уж и много. К тому же, мы давно договорились, где и кому рыбачить и охотиться.
—А приезжие вам не мешают?
— Отдыхающие ловят рыбу только ради спортивного интереса. Они если и поймают её, то не знают, что с ней делать дальше. А приезжим браконьерам здесь нет места. Никто не позволит разбойничать на своём участке. Не справится сам - позовёт соседей.
—Отец, а тебе хватает тех денег, что ты выручаешь от этой торговли?
Когда Герон начал работать в газете и стал получать вполне приличные деньги, он несколько раз предлагал отцу свою финансовую помощь. Но тот всегда решительно отказывался.
—Ты опять об этом? Я вполне могу прокормить себя, тебя и ещё несколько человек. Если только у них не будет такого аппетита, как у тебя сегодня утром,- улыбнулся отец.
—Мне кажется, что у меня и в обед аппетит будет не хуже,- Герон погладил свой живот в районе желудка.
—Тогда давай поставим палатку, и иди собирать хворост для костра. А рыбу мы здесь быстро поймаем.
Рыбалка действительно была отменная. Герон забыл обо всём на свете, когда начал таскать из воды крупную и сильную рыбу, которая сгибала удилище в дугу, пытаясь сорваться с крючка.
—Ну, довольно,- сказал отец, посмотрев на улов.- Этого вполне достаточно, чтобы утолить даже твой аппетит.
Часть пойманной рыбы пошла на уху. Ещё несколько больших рыбин они начинили специями, закатали в глиняные лепёшки и засыпали горячими углями. Оставшуюся рыбу приготовили, чтобы потом подкоптить в дыму костра. После обеда Герон почувствовал, как его неудержимо клонит в сон. Он расстелил на траве одеяло и едва только накрыл лицо панамой, как тут же уснул.
Он проснулся оттого, что кто-то щекотал ему живот. Панама давно съехала набок и, открыв глаза, он увидел перед собой треугольную голову змеи. Из её пасти высовывался и снова исчезал тонкий раздвоенный язык. Это была одна из самых опасных змей в этой местности. От её укуса человек умирал в течение нескольких минут. Герон стал переключать своё сознание. Теперь он уже знал, как это делать. Змея видимо почувствовала, как напряглось его тело, и бросилась вперёд. Он увидел, как её раскрытая пасть с выставленными кривыми зубами приближается к его лицу. Но и его рука уже неслась наперерез змее. Он успел схватить её за голову, когда она была всего лишь в нескольких сантиметрах от его лица. Герон вскочил на ноги с вытянутой вперёд рукой, в которой медленно извивалась змея. От испуга он так сильно сдавил её пальцами, что сразу же задушил, и вскоре её тело верёвкой повисло у него в руке. Герон знал, что у этой змеи, пожалуй, самая быстрая реакция из всех существ на планете. Ей не хватило сотой, а может и тысячной доли секунды, чтобы его укусить. Всё его тело моментально покрылось потом, который буквально брызнул изо всех пор и струйками начал стекать вниз. Герон всё ещё стоял со змеёй в руке, когда из кустарника вышел отец. Его движения были медленны и заторможены, и напоминали замедленную съёмку. Герон закрыл глаза и расслабился. Нахлынувшая усталость многопудовой тяжестью стала давить его к земле, и он в изнеможении опустился на одеяло. Через секунду отец уже тряс его за плечо.
— Она тебя не укусила?
Герон открыл глаза и отрицательно покачал головой. Затем он посмотрел на свою руку и разжал пальцы. Тело змеи мягко упало в траву. Отец бросился к своей сумке, достал бутылку с какой-то жидкостью и, плеснув из неё в кружку, поднёс к губам Герона.
—Пей,- резко и властно сказал он.
Герон выпил из кружки и повалился на одеяло.
Когда он снова открыл глаза, был уже вечер. Отец сидел у костра и задумчиво смотрел на огонь, иногда поправляя концом палки горящие сучья. Герону, лежащему на земле, видны были лишь языки пламени, танцующие над каменным кольцом. И на фоне тёмного неба отец был похож на колдуна, который варит в каменном котле горящее зелье. Герон, прикрытый ещё одним одеялом, не ощущал вечерней прохлады. Тело его было ватным и безжизненным. Голова налилась свинцом и гудела как колокол. Во рту чувствовался привкус тошноты. Отец повернул к нему голову.
— Проснулся? Как себя чувствуешь?
— Паршиво, как никогда. На меня что, попал её яд?
—Нет, ты просто поднял груз, который тебе ещё не под силу.
Он опять налил что-то в кружку и молча, подал её Герону. С трудом поднявшись на локте, тот выпил вязкую и горьковатую на вкус жидкость.
—Что это?- спросил он, отдавая, пустую кружку отцу.
— Это поможет тебе на время прийти в себя.
Действительно, прошло несколько минут и в голове у Герона перестало гудеть, а к телу вернулась способность двигаться. Он откинул одеяло и сел, стараясь не делать резких движений. Сам себе он казался сосудом из тонкого стекла, который от неосторожного обращения легко мог расколоться.
—Пойдём,- вставая, сказал отец.- У нас не так уж и много времени.
Герон взял палку, которую ему подал отец и, опираясь на нее, пошёл вслед за отцом по направлению к скалам. Вскоре они подошли к огромному валуну, лежащему у основания скалы. К большому удивлению Герона, отец легко отодвинул этот валун в сторону, открыв проход в пещеру. Когда они вошли внутрь, отец зажёг фонарь и стал светить Герону под ноги, чтобы тот не запнулся о какой-нибудь камень. Сделав плавный зигзаг, проход резко расширился, образовав небольшое помещение, в центре которого на плоском камне стояла статуэтка бога. Отец погасил фонарь, и каменную нишу заполнила темнота. Несколько трещин в скале пропускали вечерний свет, но его было недостаточно, чтобы осветить всё пространство. Несмотря на это темнота стала быстро отступать. К тому же в руках бога начал светиться его шар, словно приветствуя пришедших.
Отец слегка подтолкнул Герона, как бы давая ему сигнал к действию. Затем подошёл к камню и сел, скрестив ноги, на землю перед богом, оставив место для Герона. Тот последовал его примеру, чувствуя, что говорить в такой ситуации совершенно недопустимо. Несколько минут они неподвижно сидели на полу перед богом. После этой паузы отец осторожно и медленно обхватил ладонями основание статуэтки. Шар в руках бога вспыхнул сильнее и заискрился. Но через минуту пришел в прежнее состояние. Отец так же медленно снял руки со статуэтки и немного подождав, коснулся кончиками пальцев колена Герона. Тот понял, что пришла его очередь, и протянул руки к богу. Едва его ладони коснулись фигурки, как шар вспыхнул ярким светом, разгораясь всё сильнее и сильнее. Герон почувствовал, как по его телу побежали тёплые волны, снимая с него тяжесть усталости. А в голове у него появился странный шум, похожий на шелест листвы. Шар всё увеличивал своё свечение, и вскоре оно превратилось в сияющее облако, которое целиком поглотило Герона. Глаза его сами собой закрылись. Ему показалось, что он потерял свой вес и парит в воздухе, словно лёгкая пушинка.
Когда он очнулся, отца рядом уже не было. Герон даже не заметил, когда тот ушёл. Шар светился, как и прежде ровным мягким светом, иногда вспыхивая искрами на гранях. Герон осторожно отнял свои руки от статуэтки. Шар при этом мигнул слабой вспышкой. От прежней тяжести и усталости не осталось и следа. Герон был бодр, свеж и полон энергии. У него появилось ощущение силы, о которой он раньше и не подозревал. Он поднялся на ноги и, посмотрев ещё немного на бога, повернулся и пошёл к выходу из пещеры. Там его ждал отец.
Странно, но Герону совсем не хотелось задавать отцу вопросы. Тот или своим видом или каким-то другим образом давал понять, что разговаривать ни о чём не нужно. Отец закрыл вход в пещеру, и они отправились в свой лагерь. Над горизонтом появилась светлая полоска.
"Скоро начнёт светать,- подумал Герон.- Значит, я пробыл в пещере несколько часов".